Чудесная миниатюра

Ванесса смутилась.

У нее возникло ощущение, будто с появлением мистера Барселло с его таинственными делами, внезапными приходами и уходами дом перестал ей принадлежать.

Этот мужчина был ей крайне неприятен, ее раздражало в нем все — агрессивный тон, резкий, пронзительный голос с сильным акцентом, взгляд и даже манера одеваться.

Ей хотелось возразить, сказать ему, что она передумала и не пустит его в дом. Однако она чувствовала, что он не станет ее слушать и все равно поступит по-своему.

Да он просто сметет ее с пути, словно поднятый порывом ветра клочок бумаги.

— Ключ лежит на столике в холле, — только и осталось ей сказать.

Он открыл дверь гостиной, повернулся и, как ей показалось, насмешливо поклонился.

— Благодарю вас, мисс Лэнс. Уверен, что не доставлю вам особых хлопот. Когда вы сообщите отцу о моем приезде, не забудьте добавить, что долг выплачен!

— Какой долг? — занервничала Ванесса.

Судя по его словам, он имел в виду деньги.

— Ваш отец все поймет, — многозначительно отозвался мистер Барселло.

Он покинул гостиную, и Ванесса услыхала его шаги по лестнице, ведущей на второй этаж.

Мистер Барселло вышел из дома несколько минут спустя. За это время он успел лишь принести чемодан в спальню.

Ванесса в этот момент была на кухне. До нее донеслось, как он с силой хлопнул входной дверью.

— Как вы могли согласиться, мисс Ванесса, и разрешить этому типу остаться? — упрекнула ее Доркас. — В доме две беззащитные женщины, и вы поступили крайне неосмотрительно, пустив чужого человека.

— У меня не было выбора, — ответила Ванесса.

— Почему вы не позволили мне с ним поговорить? — поинтересовалась Доркас.

— Вряд ли он стал бы тебя слушать, Доркас. Отец ему что-то задолжал.

— Деньги, вечно эти деньги! — воскликнула Доркас. — А он не назвал вам сумму?

— По-моему, это долг иного рода, — откликнулась Ванесса, — но, быть может, я ошибаюсь. Он во что бы то ни стало хотел здесь остаться, и я никак не могла его переубедить.

— Ну и нахал! — пробурчала себе под нос Доркас.

— Как ты думаешь, мне стоит подняться и посмотреть, в порядке ли постель? — спросила служанку Ванесса.

— Уж будьте уверены, — сердито ответила Доркас. — Я все надеялась, что мне полегчает, ревматизм пройдет и я туда вернусь. Так что я постелила свежие простыни. Подумаю о них, а там, гляди, и поднимусь без труда.

— Я же просила тебя этого не делать, — рассердилась Ванесса. — В твоей новой комнатке вполне уютно.

— Так-то оно так, — проворчала Доркас. — Но спать я привыкла только наверху.

Ванесса засмеялась.

— Если тебе удобно и ноги не болят, не все ли равно, где спать, Доркас. Да лучше я уложу тебя в гостиной, чтобы ты не мучилась, взбираясь по крутой лестнице. — Доркас промолчала, и Ванесса немного погодя добавила: — Если кровать застелена, то мне незачем туда подниматься.

— Держитесь от него подальше, мисс Ванесса! — сурово проговорила Доркас. — Не понравится ему здесь, тем лучше для нас. Поскорее уберется во Францию или еще куда. Не знаю, кто он и откуда родом.

— Полагаю, что он португалец, — ответила Ванесса. — Вряд ли он смог приехать сюда из Франции в самый разгар войны.

— Никак не смог бы! — подтвердила Доркас. — Высадись он на наших берегах, его бы тут же арестовали как шпиона и пристрелили!

Ванесса согласилась со старой служанкой:

— Вполне вероятно, если учесть, сколько добровольцев мечтают сражаться с французами. Я слышала, как продавец молока говорил тебе на прошлой неделе, что был бы рад умереть, увидев у своих ног убитого француза.

— Все они так рассуждают, — с горечью заметила Доркас. — Но могу поклясться, мисс Ванесса, что большинство из них бросились бы наутек, если бы Наполеон высадился в Англии.

— Нет, это неправда! — горячо возразила ей девушка. — Знаешь, Доркас, я читала в газетах, что на стороне Наполеона против каждого англичанина сражаются четыре француза, испанца, итальянца, голландца или датчанина. Мы одни противостоим тирану и можем гордиться этим.

— А чего это нам стоит? — сокрушенно покачала головой Доркас. — Сколько мужчин мы потеряли? Сколько горя в каждой семье! Вот станете старше, мисс Ванесса, и поймете, что от войны одни потери и несчастья.

— Я это и сейчас понимаю, — мягко проговорила Ванесса. — И в то же время я очень горжусь, думая, что Наполеон сумел завоевать чуть ли не весь континент, но Англия так и осталась непокоренной. — Она улыбнулась и добавила: — За это мы должны благодарить наш флот. И что бы ни писали газеты, я не верю, что Наполеон попытается высадиться в Англии. На дне нашего канала между Кале и утесами Дувра много острых камней, и, если император пошлет флотилию, его армия никогда не доберется до английских берегов.

— Может быть, вы и правы, мисс Ванесса, — согласилась Доркас. — Не думаю, что у этих иностранцев хватит сил. Все они жалкие трусы и негодники. Как вы только пустили иностранца к нам на ночлег! Да он нас ночью за милую душу в постели укокошит!

— Не такие уж мы важные птицы, и вряд ли он станет нас трогать, — успокоила ее Ванесса.

В присутствии Доркас девушка еще храбрилась, но, ложась в постель, вновь ощутила растущую тревогу. Она знала, что мистер Барселло еще не вернулся и должен будет пройти мимо ее спальни.

Ванесса заперла дверь и сказала себе, что ей незачем о нем думать плохо — ведь она совсем его не знает.

Однако девушка никак не могла уснуть и лишь под утро услыхала его осторожные шаги. Он миновал холл и осторожно поднялся по лестнице на второй этаж.

Она принялась размышлять, где же он был чуть ли не целый день и с кем встречался.

«Нет, это меня не касается, — одернула себя Ванесса, — Пока он сам по себе, как любит говорить Доркас, и ничего от нас не требует, мне нет смысла волноваться».

Мистер Барселло вышел из дома поутру, когда Ванесса еще одевалась.

До нее донеслись его шаги по лестнице, и она замерла, когда он приблизился к ее двери.

Ванесса прислушалась, решив, что он, наверное, зайдет на кухню и поздоровается с Доркас, которая в это время как раз готовила завтрак. Но он направился прямо к выходу и закрыл дверь.

Девушка быстро пересекла комнату, прильнула к окну и увидела, как мистер Барселло распахнул металлическую калитку и зашагал по улице.

Он был одет в тот же темный, показавшийся ей буржуазным костюм, в котором приехал. Его шляпа отличалась по фасону от модных в это время в Англии, и она заметила, как мистер Барселло надел черные перчатки, оказавшись на улице.

Да, у него был вид преуспевающего служащего.

«Убеждена, что он совершенно безвреден», — повторила она себе и решила больше не волноваться и не думать о нем.

И тем не менее в нем было что-то, вызывавшее у нее невольную тревогу.

Она хотела бы рассказать обо всем маркизу, поделиться с ним своими страхами, попросить у него совета, но понимала, что не сможет объяснить ему, почему ей не хватило духа отказать иностранцу, о котором совсем ничего не знала. Рэкфорд просто не понял бы, как она могла пустить на ночлег этого таинственного мистера Барселло. К тому же Ванесса помнила, что их постоялец взял с нее слово никому не говорить о его приезде.

Поэтому она с облегчением вздохнула, когда маркиз осадил лошадей у их дома. Никакого мистера Барселло поблизости видно не было.

— Благодарю вас, милорд, — проговорила она. — Огромное спасибо. Я получила такое удовольствие от поездки.

— И я тоже, — отозвался маркиз, — но теперь я стараюсь заглянуть вперед и думаю о завтрашнем вечере, когда вы будете обедать со мной.

— Вы совершенно уверены, что так оно и будет? — затаив дыхание, спросила она.

— Я совершенно уверен, что мы оба будем разочарованы, если вы откажетесь, — заявил маркиз.

— Я принимаю ваше приглашение, — улыбнулась Ванесса.

Лакей помог ей выйти из фаэтона, маркиз тем временем все так же держал в руках вожжи.