Твой сладкий поцелуй

И все же она знала, как обрадуется мать, если она проявит интерес к какому-нибудь достойному джентльмену. Отец, наверное, сразу пригласил бы его, чтобы прояснить все обстоятельства. С Гарри это, естественно, невозможно, пока она не узнает, кто он такой, но даже после этого лучше не говорить пока родителям. Может, он ей и не понравится вовсе.

– Вчера вечером я познакомилась с одним из гостей, и он отказался назвать мне свое полное имя. Это меня удивило.

– Должна сказать, это действительно очень странно, – с удивлением в голосе поддержала ее мать. – Что он сказал тебе?

– Только то, что его зовут Гарри. – Мария повернула к матери лицо, стараясь сохранять безразличное выражение. – И рассмеялся, когда я пообещала, что сама узнаю его полное имя. Он, однако, уверен, что мне не удастся это сделать.

– Он рассмеялся?

– Наверно, решил, что мне не хватит для этого ума, – с легким раздражением фыркнула Мария.

Мать откинула одеяло и встала с кровати с воинственным блеском в глазах.

– Значит, он так думает? Ну что ж, посмотрим. – Она накинула халат и прошла к письменному столу. Мария наблюдала за ней с тайным злорадством, когда мать вынула из ящика несколько страничек. – Подойди-ка сюда, Мария. – Кассандра присела на кушетку. – Давай найдем твоего незнакомца.

– Хорошо, мама, – поспешила к ней Мария.

Спустя полчаса, однако, все ее планы триумфально разоблачить его рухнули. Они просмотрели список два, три, четыре раза, изучили каждое имя, за которым мог скрываться Гарри, и ничего не нашли.

– Мария, мне кажется, что он обманул тебя. – Кассандра отложила список. – Мы никого по имени Гарри не приглашали.

– Но он был здесь, мама! – Мария бросила сердитый взгляд на список. – Кто это? – Она ткнула пальцем в одну строчку.

– Мистер Харолд Грейвз. Высокий и лысый. Не отличается особым обаянием.

Марии не хотелось, чтобы это был ее Гарри, ей он показался весьма обаятельным человеком. Она вновь посмотрела в список.

– А вот этот?

– Сэр Генри Гейтс? Я уверена, он не выходил из игровой комнаты. Ужасное пристрастие для человека в его положении.

– Кто же он такой?

– Советник лорд-канцлера, дорогая, и его лучший ДРУГ.

– Понятно. – Мария быстро перебрала страницы, хватаясь за соломинку. – Тогда вот этот.

– Лорд Роут – пожилой человек, Мария. – Кассандра вздохнула. – Он ходит с тростью, у него горб.

Мария швырнула листки через всю комнату.

– Тогда кто же он, черт возьми?

– Возьми себя в руки, дорогая!

Мария откинулась на спинку кушетки и надула губы на замечание матери. Каким же образом она встретит этого человека снова, если она не знает его полного имени, и не видела его лица?

– Расскажи мне о нем, – попросила мать. – Как он выглядит?

Мария взволнованно нахмурилась. Это было опасно.

– Вид довольно обычный, высокого роста. Я уже и не вспомню. – И это действительно была правда. – Мне запомнилась его насмешливая манера поведения и вызов, что я не смогу узнать его полное имя! Он просто приводит меня в ярость!

– В какой-то момент, дорогая, они все выводят нас из себя. – Кассандра похлопала дочь по руке. – Но это не имеет значения. Я полагаю, ты столкнешься с ним опять. Это всего лишь вопрос времени, и тогда ты выведешь его на чистую воду.

– Надеюсь. – Мария подперла рукой подбородок. Итак, этот спор Гарри выиграл; она не смогла сама узнать его полное имя. – Несносный человек, – пробормотала она.

Он не заслуживает, чтобы из-за него она нервничала. Если у незнакомца не хватило смелости представиться, то какой же он мужчина. Пусть он ищет ее снова, а она не потратит больше ни одной минуты на раздумья о нем.

Без десяти восемь утра Гарри прибыл на другую работу, которая являлась менее обременительной и менее опасной частью его задания. Проскользнув через служебный вход, он подмигнул служанке, подметавшей пол, но не рискнул задерживаться.

Гарри поспешил вверх по черной лестнице, на ходу цепляя очки на нос. В отличие от бесполезных очков Роута эти ему действительно были нужны. Он прекрасно различал вещи вдали, но предметы на расстоянии вытянутой руки, особенно маленького размера, виделись ему несколько размытыми. Следующие несколько часов сегодня он проведет в роли личного секретаря лорда Крейна, поэтому Гарри надел свои собственные очки.

Он прошел по коридору и постучал в дверь. Ему открыл Джаспер, лакей Крейна.

– Доброе утро, мистер Таун.

– Доброе утро, Джаспер. – Гарри вошел в комнату и остановился, ожидая, пока его присутствие заметит худощавый человек, который сидел за столом из красного дерева, склонившись над книгой с увеличительным стеклом в руках. Кто бы мог подумать, что такой слабый старик будет одним из самых влиятельных людей в Англии?

После так называемой бойни в Манчестере в прошлом году радикалы разжигали смуту против правительства, замышляли даже убийство главы кабинета министров, ряда других высокопоставленных персон. Лорд Крейн, подобно лорду Донкастеру и маркизу Бетуэллу, был определен как возможная жертва, потому что его совет был по-прежнему неоценим для лорда Элдона, лорд-канцлера. В начале этого года у Крейна случился инсульт, и у него дрожали руки. Стаффорд ухватился за возможность внедрить в дом Крейна одного из своих агентов, хотя лорд был известен своим презрительным отношением к секретарям и сам управлялся с корреспонденцией. Таким образом, Гарри под именем Генри Тауна был послан занять это место и нести ответственность за обеспечение безопасности Крейна, о чем тот не должен был догадываться.

Это позволило ему близко познакомиться с лордом. Худой и костлявый, с ястребиным профилем, Крейн славился своим юридическим талантом, железной волей и жестким характером. Он мог с одинаковым успехом терпеливо объяснять Гарри какой-нибудь малопонятный юридический аспект и бранить его за то, что он недостаточно быстро переписал письмо. На своей службе Гарри быстро выучил три правила: не опаздывать, проявлять покорность и не делать ошибок.

Сейчас он стоял в положении «смирно» у двери и ждал. Мышцы ныли от напряжения, хотелось немного расслабиться, но он не двигался, понимая, что нетерпение и суетливость недопустимы. Единственное, что он мог сделать, так это вытянуть пальцы ног, которые все еще болели после вчерашнего. Если бы только сбросить обувь и почувствовать на ногах прохладный ночной воздух…

От этой мысли настроение у него значительно улучшилось. Сегодня утром он уже по-другому думал о своем тайном разговоре с леди Марией. Нет, она не захочет знать его, если выяснит, кто он такой. Но она не знает, а он, конечно, ей не скажет. Вполне возможно, что они снова встретятся на одной тропинке, потому что впредь он будет сопровождать ее отца. Думать о ней – практически его обязанность, только бы получше приготовиться к их следующей встрече. Гарри подавил улыбку, предвкушая новое свидание с Марией Данмор.

Тишина в комнате затянулась. Крейн, казалось, не замечал присутствия Гарри. Тот сосредоточил взгляд на дальней стене и сконцентрировался на собственных мыслях, изгоняя остатки усталости, дремоты и недозволенного интереса к молодым леди. Он знал, что впереди у него трудный день.

– Вы опоздали. – Крейн произносил каждое слово так, словно забивал гвозди.

Гарри не опаздывал с тех пор, как на третий день работы у Крейна он пришел как раз, когда часы пробили восемь, и Крейн сообщил, что это будет стоить ему дневного заработка.

– Нет, сэр, не опоздал.

– Опоздали, – твердо сказал лорд.

– Нет, сэр, – так же твердо повторил Гарри. В первую неделю работы он старался не перечить и относился к старику с почтением, пока не понял, что Крейн на самом деле хочет, чтобы кто-нибудь не соглашался с ним.

Крейн поджал губы, когда часы стали отбивать час, потом вернулся к своей работе.

– Смотрите, чтобы это не повторилось снова, – пробормотал он.

– Да, сэр. – Гарри подошел к небольшому письменному столу у окна.

– Пишите письмо. – Крейн не стал ждать, пока Гарри усядется за стол или откроет чернильницу. – «Джону Раску в Бримстоу. Джон, обратите особое внимание на персиковые деревья в этом сезоне, поскольку я слышал, появилась тля…»