Незримый гений (СИ)

Прислушиваясь со своей позиции в потайном ходе, идущем параллельно коридору, Эрик ждал, пока не услышал удаляющиеся шаги мадам Дюбуа. Нажав на рычаг, он выскользнул из скрытого панелью отверстия в стене и, бесшумно пробежав по темной комнате, с грацией охотящегося хищника осторожно прокрался в коридор. Заметив, что Брилл все еще разговаривает сама с собой в комнате на той стороне коридора, Эрик подобрал ее вещи и перетащил их к соседней двери. Снова нырнув в тени гримерной, он ждал за закрытой дверью, пока не услышал снаружи сконфуженный возглас Брилл.

С дьявольской улыбкой на лице он лениво привалился к каменной стене, наслаждаясь разлившимся в животе чувством глубокого удовлетворения. Он уже давно не ощущал себя таким живым. «Да, мне не было так хорошо с тех пор, как я покинул тот дом. Это похоже на пробуждение от сна. Отныне у меня снова появилась цель в жизни. Заставить ее заплатить за то, что она сделала».

Прошла уйма времени, прежде чем Эрик вытряхнул себя из теплых объятий фантазии о грядущей мести. Навострив уши, он услышал, что Брилл вышла из комнаты напротив и направилась к той, где в данный момент скрывался он. Быстро сориентировавшись, он потянул за дверь, ведущую в его комнату, повернув ручку до того, как она смогла ее коснуться. Отступив назад, в затемненные горы сваленных коробок, он подождал, когда Брилл убежит прочь по коридору, а затем прокрался к задней стене и вновь исчез в известном лишь ему проходе.

Осторожно пробираясь сквозь тьму своих владений, Эрик в считанные секунды достиг конца хода. Замедлившись, он подошел к зеркалу, зеркалу Кристины — и прежние воспоминания мгновенно ворвались в его разум. Но как только боль, которая шла рука об руку с этими мыслями, начала безжалостно биться в его потрепанное сердце, Эрик быстро закрыл для них свой разум, выстраивая стены против ран, которым никогда прежде не удавалось его повергнуть.

Пока он сражался с заполонившими мысли старыми воспоминаниями, к горлу подкатил комок черной бурлящей ненависти. Легче всего было ненавидеть. Это было привычно и приятно. И прямо сейчас единственный объект, на который он должен был направить весь этот гнев, находился по ту сторону завешенного зеркала — судя по звукам, всего в нескольких шагах.

Не успев понять, что творит, Эрик открыл рот и пробормотал ее имя, машинально изменив голос и направив его так, чтобы тот казался сам собою возникшим в воздухе. Потрясенный собственным безрассудством, Эрик зажал рот рукой и бесшумно попятился от зеркала. Он прислушивался к шквалу звуков за темным стеклом, означающему, что Брилл ищет источник таинственного голоса. «Странно, насколько отличается ее реакция. Когда Кристина впервые услышала мой зов, она безоговорочно решила, будто я ангел, а Брилл ищет человека. Забавно…»

Вновь придвинувшись ближе к чернеющему стеклу, Эрик склонил голову набок, пытаясь определить, где именно в комнате находится Брилл. Когда эта чертовка рывком содрала с зеркала покрывало, он сдуру отшатнулся назад, уверенный в том, что пронзивший воздух крик — следствие того, что она каким-то образом его заметила. Едва не запутавшись в собственных ногах, Эрик почти развернулся, чтобы сбежать обратно в темный коридор, но в этот момент к нему вернулся здравый смысл.

«Что я делаю — это нецелесообразно. Она не могла меня увидеть… я идиот». Повернувшись обратно к мерцающему свету, который проникал сейчас сквозь поверхность зеркала, Эрик прикипел глазами к женщине, стоящей менее чем в шаге от него. «Я могу с этим справиться. Я могу смотреть на нее и ничего не чувствовать. Я могу…»

Подняв неуверенный взгляд на лицо Брилл, он был потрясен тем, что увидел. Стоящая перед ним женщина больше не была той уверенной, полной жизни ирландкой, которую он запомнил с той поры. Сейчас она скорее напоминала возникший из мрака призрак, а ее глаза были темными и тусклыми, словно старые серебряные монеты. До этого момента у Эрика не было возможности близко разглядеть Брилл — прошедшие два дня он всегда наблюдал за ней на расстоянии. То, что он видел теперь, было совершенно неожиданным и слегка тревожащим. Обведя взглядом контуры лица Брилл, он ощутил укол жалости. «Это плохо… куда проще ненавидеть ее такой, какой я ее запомнил… но это… это…»

На щеке Брилл красовался уродливый изжелта-зеленый синяк, и — если он не ошибался — в середине ее нижней губы было наложено, по меньшей мере, два шва. Эрик мрачно нахмурился, ошеломленно глядя в пустые глаза Брилл. Всякое удовлетворение, которое он получил, мучая ее в эти два дня, улетучилось, пока она, не догадываясь об этом, смотрела прямо на него. Невзирая на отчаянные попытки предотвратить это, семена жалости проросли в его сердце и начали разрушать крепостной вал гнева. «Что с ней случилось, почему она выглядит подобным образом? Из ее глаз ушел свет…»

Медленно, сам не осознавая, что делает, Эрик вытянул руку и положил ее на стекло в том месте, где с другой стороны к нему притрагивались пальцы Брилл. Прижав затянутую в перчатку ладонь к стеклу, он почти ощутил, что касается ее, и внезапно в смятении обнаружил, что хочет прикоснуться к ней, чтобы оживить мертвую пустошь, которую увидел в ее взгляде. И когда на эти широко раскрытые тускло сияющие глаза навернулись непролитые слезы, Эрик осознал, что желает про себя, чтобы эти слезы исчезли, осознал, что недостаточно силен, чтобы неподвижно стоять, видя ее несчастье.

У Брилл подкосились ноги, из ее груди вырвались сдерживаемые прежде рыдания. Опустившись вслед за ней, все еще прижимаясь через стекло ладонью к ее ладони, Эрик сел на пол. «Что со мной не так? Она же предала меня… почему я чувствую все это? Почему я чувствую, что должен утешить ее? Господи, ну почему я такой слабовольный? Вставай… оставь ее здесь… разворачивайся и уходи…» Но он обнаружил, что не может этого сделать. Что-то в затуманившем глаза Брилл бездонном отчаянии было слишком знакомым. В ее взгляде читался тот же сломленный дух, который Эрик однажды видел в собственном взгляде.

Прислонившись лбом к прохладному стеклу, он позволил состраданию расколоть лед вокруг своего сердца. Открыв рот и осторожно проецируя свой голос в пространство коридора снаружи комнаты, Эрик тихонько запел подбадривающий мотив собственного сочинения.

Реакция Брилл не замедлила воспоследовать. При звуках его голоса она подняла голову от зеркала и глянула на коридор, откуда явно доносилась песня. Ее хлюпающие рыдания стихли, она склонила голову набок, вслушиваясь в плывущие по воздуху упоительные ноты. Несколько минут спустя Брилл с новыми силами поднялась на ноги. В тот миг, когда ее рука с той стороны стекла отстранилась от его руки, Эрик ощутил эту пустоту в самой глубине своей души.

Он продолжал напевать, когда Брилл вернулась к работе, и страх и пустота, отражавшиеся на ее лице, сменились решимостью. Закрыв глаза, он медленно протянул в тишине последние ноты, оставив ее под щитом послезвучия своей музыки. Медленно встав и проведя напоследок пальцами по поверхности зеркала, Эрик отвернулся от зрелища поглощенной работой Брилл. Уронив руку вдоль тела, он отступил в коридор, неверяще покачивая головой от собственного странного поведения.

Очевидно, чары Брилл все еще действовали на него. Ударив кулаком в ближайшую каменную стену, Эрик выпустил пар от собственного смущения и досады единственным доступным ему способом. «Гори оно все в аду!»

Нижеследующее является примечанием для тех, кому интересно, насколько Брилл осведомлена о прошлом Эрика. Juliana написала это специально для всех вас. Так что вот. Надеюсь, это ответит на все ваши вопросы.

Что знает Брилл:

П.О. — Когда Брилл впервые попала в оперный театр, она слышала слухи о таинственном «Призраке Оперы». Она не верит в привидения и поэтому скептична по отношению к всеобщему настрою, исключая странные происшествия, которые рассматривает как совпадения, которые интерпретировало чрезмерное воображение обитателей театра. Затем она получает записку с угрозами от «О.П.» и начинает подозревать, что кто-то поддерживает миф о привидении, чтобы манипулировать людьми посредством их страхов. Хотя она слышала некоторые слухи, но не знает о склонности Призрака к маскам и о его предполагаемом местонахождении в нижних подвалах.