Пламенный вихрь

Бренда Джойс

Пламенный вихрь

ПРОЛОГ

Западный Техас, 1858 год

— Давай! — кричала Сторм. — Давай, Ник, давай!

Очень высокая, в одежде из оленьей кожи, с толстой, свисавшей вдоль спины косой, она подпрыгивала рядом с толпой юнцов, собравшихся вокруг двух юношей, боровшихся в пыли. Худой, мускулистый парнишка был наверху, его бронзово-золотистая кожа поблескивала от пота. Он старался удержать своего массивного противника. Внезапно опорная нога Ника соскользнула в грязи, и в следующее мгновение он уже лежал на спине.

Сторм простонала и придвинулась ближе.

— Ты сможешь, Ник, сможешь! — крикнула она брату.

Не успела она вымолвить эти слова, как Ник сбросил противника, завернул ему руку за спину, и напряженная схватка прекратилась.

— Ник победил! — завопила Сторм, подняв вверх кулак. Послышались поздравления, смех и добродушные поддразнивания.

Ник отпустил противника и перевернулся на спину; тяжело дыша, мальчики лежали бок о бок.

— Как бы я посмел проиграть? — сухо пробормотал он, поднимаясь и приглаживая пальцами густые прямые иссиня-черные волосы.

Ларс был не их тех, кто легко мирится с проигрышем, что было лишь одной из многих не слишком приятных черт его характера, и глаза Сторм округлились, когда она увидела, как он вскочил и набросился на Ника сзади.

Сторм вскрикнула.

Ник еле успел обернуться и тотчас повалился на спину, придавленный Ларсом.

— Ты смошенничал, полукровка, — вопил Ларс, багровый от злости. Его мясистый кулак врезался в лицо Ника.

— Прекрати! — закричала Сторм, зная, что Ларс может убить Ника. — Перестань!

В следующее мгновение Ник как-то сумел вывернуться, и внезапно в его руке оказался длинный, зловещего вида нож. Он приставил острие ножа к горлу Ларса, угрожающе уперев колено в пах белобрысого противника.

— Этот полукровка предлагает тебе успокоиться и взять свои слова обратно, — негромко сказал Ник.

— Рейз!

В сарае было сумрачно и прохладно. Тринадцатилетний брат Сторм стоял так близко к белокурой девочке, что бедра их соприкасались. Лицо его выражало сильное волнение и мольбу.

— Пожалуйста, Лусилла, — прошептал он, беря ее маленькие руки в свои. — Только один поцелуй.

Она не сводила глаз с ошеломляюще красивого лица мальчика, стоявшего перед ней.

— Я не могу.

— Ты такая хорошенькая, — шептал он, не сводя с нее своих сапфировых глаз. — Я все время не переставая думал о тебе, Лусилла.

Она вспыхнула:

— Правда?

Он ухмыльнулся:

— Правда.

Его руки легли на ее мягкие плечи.

От его прикосновения по телу девочки прошла дрожь и сердце бешено заколотилось. Он всего лишь мальчишка, на два года моложе ее, и совершенный дьяволенок — она знала его много лет, знала все о его шальных проделках, но сейчас в нем было нечто никогда ею не виданное. Его лицо было так близко. Его руки соскользнули на ее талию.

— Рейз, — сумела выдавить она.

— Только один поцелуй, — уговаривал он. Его прелестные, чуть приоткрытые губы почти касались ее губ.

— Не могу.

— Можешь, — сдавленно шепнул он. — Лусилла, дорогая…

Сдавшись, Лусилла закрыла глаза. Затаив дыхание, она ждала. Губы его были мягкими и нежными, но тело, прижавшееся к ее телу, было горячим и твердым. Лусилла выросла на техасском ранчо, так что она очень хорошо знала, что означает эта твердость. Внезапно то, что ему всего тринадцать лет, перестало иметь значение. Она обнаружила, что приоткрывает рот для его ищущего языка, услышала собственный стон, когда Рейз, обхватив ее маленькую грудь, большим пальцем стал нежно водить по ее твердому, ноющему соску.

— О, Лусилла, — выдохнул Рейз, когда они оторвались наконец друг от друга. — О, Лусилла.

Аппетитный запах жаркого время от времени доносился до миниатюрной черноволосой женщины и крупного светловолосого мужчины, сидевших под деревом в отдалении от остальных гостей; он обнимал ее одной рукой, а она уютно пристроилась к его боку. Она глядела на него фиалковыми глазами; он не сводил с нее горящего золотистого взгляда.

— Ты ненасытный старый козел, — сказала Миранда, разрушая охватившее их сексуальное напряжение. Он откинул голову и расхохотался.

— Я ничего не могу поделать. — Он, прижался щекой к ее щеке. — Мы пробыли на этом празднестве весь уикэнд, и я хочу уехать домой и лечь в постель со своей женой.

— Дерек! — Ее голос звучал насмешливо и дразняще.

— Придвинься ближе, Миранда, — уговаривал он тоном, точно таким же как у его младшего сына Рейза.

Она придвинулась и подняла лицо для поцелуя. Поцелуй был долгим, интимным и нежным. Она не могла оторваться; в конце концов именно он прервал поцелуй.

— Давай заберем детей и махнем отсюда, — сказал он, откашливаясь.

— Кстати, где они? — спросила Миранда, когда он помог ей подняться.

— Понятия не имею, но почему бы нам не начать со Сторм? Если здесь где-нибудь соревнуются, значит, она там. — Дерек улыбнулся и обнял жену за плечи.

Им не потребовалось много времени, чтобы отыскать группу молодежи, которая следила за борьбой, криками подбадривая своих фаворитов. Когда Миранда увидела участников поединка, она замерла, краска отхлынула от ее лица.

— О Боже!

Дерек прикусил губу, чтобы не расхохотаться.

Сторм боролась на земле с семнадцатилетним Бадди Эймсом, обнаженным до пояса. В пылу схватки Сторм оказалась внизу. Пытаясь его стряхнуть, она впихнула бедро между его ног, другой ногой обхватив его икры. Собравшиеся вокруг ребята со смехом подбадривали их криками. Дерек усмехнулся.

Миранда в ярости накинулась на него:

— Сейчас же останови их! Сейчас же!

— Хорошо, мэм, — послушно произнес он, потом наклонился, схватил Бадди за шкирку и без усилий снял его со Сторм, словно котенка.

Миранда набросилась на своего старшего сына:

— Ник! Как ты мог позволить ей подобное! Ник невозмутимо пожал плечами:

— Я пытался сказать ей, что теперь она уже слишком взрослая для этого, но она же не слушает. Ты ведь знаешь Сторм, мама.

— Папа! — запротестовала Сторм, сидевшая в пыли совершенно не по-дамски раздвинув колени. — Я бы выиграла!

— По-моему, тебе лучше встать, юная леди, — сказал Дерек, пытаясь говорить строгим голосом.

— Ты обещал, — напомнила Миранда, сердито и размашисто расчесывавшая свои длинные густые волосы сидя в кровати.

Дерек смотрел на нее со страдальческим видом.

— Но, Миранда, она же еще совсем ребенок.

— Ребенок? — Миранда встала. — Ей почти семнадцать, и она женщина, и тебе пора с этим смириться.

— Но Сан-Франциско?

— Тебе придется отпустить ее, — тихо сказала Миранда, успокаивающе кладя руку ему на грудь.

— Мы ведь давно решили, что отправим ее к твоему кузену Лангдону, когда ей исполнится восемнадцать, — возразил он, огорченно глядя на нее.

Она сжала его руку:

— Дерек, посмотри хорошенько на нашу дочь. Она — красивая женщина и заслуживает того, чтобы получить возможность показаться в обществе. Она достойна шелковых платьев и лайковых туфелек. — Миранда поморщилась: — И уж точно она выросла из того, чтобы бороться в грязи со взрослыми мужчинами!

— Проклятие! — сказал Дерек. Он принялся расхаживать по их уютной спальне. — Я сам ей скажу.

Миранда улыбнулась, обняла его за шею и одарила долгим поцелуем.

— Я люблю тебя.

Дерек прижал ее к себе, не желая отпускать.

— Нельзя ли сказать ей завтра? — с надеждой спросил он. Жена бросила ему предостерегающий взгляд.

Он нашел Сторм внизу, вместе с мальчиками, которых отослал на улицу, строго напомнив о неотложных делах по хозяйству.

— Сторм, у меня большой сюрприз для тебя.

— Какой? — улыбаясь, спросила она.

— Мы с матерью собирались подождать, пока тебе не исполнится восемнадцать, но теперь решили, что ты достаточно взрослая. Ты проведешь лето у Пола Лангдона в Сан-Франциско.