Неукротимая любовь

Барбара Картленд

Неукротимая любовь

Глава 1

В комнату, где за бутылкой портвейна сидели члены «Белого клуба», заглянул мужчина.

— Дьяволы снова за столом, — шутливо проговорил он.

В ответ раздался взрыв смеха и гул голосов щегольски одетых молодых людей, которые сидели за столом, откинувшись на спинки кожаных кресел. Многие из них встали.

— Что случилось? — обратился к лорду Хорнблоттону сквайр из Нортумберленда.

В глазах его светлости, пожилого мужчины, сверкнул огонек, и он произнес:

— Неужели ты ничего не слыхал о Старом и Молодом Дьяволах? Да весь Лондон только о них и говорит! Впрочем, слух, должно быть, еще не достиг провинции.

— Нет, не достиг, — подтвердил сквайр. — Расскажи мне о них.

— Это весьма занимательная история, — начал лорд Хорнблоттон, наливая себе еще один бокал портвейна. — Старый Дьявол — это его светлость герцог Экрингтон, аристократ, к которому я, признаться, никогда не испытывал симпатии.

— Он что, и вправду исчадие ада? — спросил сквайр с ноткой веселья в голосе.

— Если ты хочешь, чтобы я ответил тебе не кривя душой, — да! Экрингтон очень странный человек. Я знаю его уже много лет и ни разу не слышал, чтобы он делал кому-нибудь добро. Зато знаю, что он совершил много поступков, которые, по моему мнению, вовсе не подобают человеку благородного происхождения.

— Что же он такого натворил? — спросил сквайр, уверенный, что недостатки сильно преувеличены.

— История, которую я хочу тебе рассказать, — начал лорд Хорнблоттон, — связана с именем маркиза Тейна, но не Молодого Дьявола, с которым герцог сейчас играет в карты, а его отца, человека, которого любили все, кто его знал, обладавшего обаянием, перед которым не могли устоять ни мужчины, ни женщины, ни даже дети.

— Значит, один хороший, а другой плохой, — с насмешливой улыбкой заметил сквайр.

— В данном случае так оно и есть, — согласился лорд Хорнблоттон. — Совсем молодым герцог Экрингтон унаследовал целое состояние и обручился с женщиной необыкновенной красоты. Она была столь прекрасна, что ее называли «несравненной». Другого слова просто не подберешь.

— Хотел бы я посмотреть на нее, — сказал сквайр. — Нахожу, что нынешние знаменитые красотки совершенно лишены привлекательности.

В ответ лорд Хорнблоттон издал низкий горловой смешок, от которого, казалось, затряслось все его крупное тело.

— Это потому, что ты стареешь, друг мой, — сказал он. — Когда ты молод, всякая женщина кажется пленительной загадкой. Но с годами они представляются тебе все менее привлекательными, и ты винишь в этом их, а не себя.

Сквайр закинул голову назад и громко рассмеялся.

— Быть может, ты и прав, — сказал он. — Но продолжай.

— Как раз перед тем, как был объявлен день свадьбы, — повел дальше свой рассказ лорд Хорнблоттон, — это прекрасное создание, которому принадлежали сердца мужчин почти всего высшего света, убежало с маркизом Тейном.

— Герцог, должно быть, был очень недоволен, — сухо заметил сквайр.

— Он был взбешен, — ответил лорд Хорнблоттон, — но лишь немногие винили во всем невесту. Герцог с юных лет пользовался сомнительной репутацией, кроме того, все знали, что этого брака желали ее родители, которые, естественно, хотели, чтобы их дочь составила выгодную партию.

— А что, маркиз был добычей похуже? — поинтересовался сквайр.

— Вовсе нет, и, хотя его титул стоит ниже титула герцога, он был не менее знатен и богат, чем Экрингтон, а может быть, даже богаче. И как я уже говорил, обладал редким очарованием. Думаю, ни одна женщина, если он любит ее, не смогла бы остаться равнодушной к его ухаживаниям, а в том, что он любил леди Гарриэт, не было никаких сомнений.

— И с тех пор они жили долго и счастливо, — с иронией в голосе произнес сквайр.

— Да, они были необыкновенно счастливы, — согласился лорд Хорнблоттон. — Через два года после разрыва помолвки герцог женился на ирландской красавице мисс О'Киари. Думаю, это она сумела убедить мужчин примириться друг с другом, поскольку когда-то ходила в школу для молодых леди вместе с вновь испеченной маркизой Тейн. Так вот, она находила весьма странным, что на каждом вечере, где бы она ни появлялась с герцогом, он лез из кожи вон, чтобы оскорбить маркиза или продемонстрировать всем, что не замечает его.

— А что случилось потом? — спросил сквайр.

Лорд Хорнблоттон сделал глоток из своего бокала.

— Полагаю, что те из нас, кто хорошо знал обоих мужчин, — сказал он, — даже не подозревали, какой силы ненависть и злоба таились в сердце герцога. Внешне они были друзьями. Впрочем, маркиз Тейн очень редко появлялся в Лондоне, предаваясь охоте в своих обширных поместьях и наслаждаясь жизнью с женой, которая подарила ему сына и наследника.

— А что же герцог? — спросил сквайр, чувствуя, что сейчас начнется самое интересное.

— У герцога и его ирландской герцогини родилось подряд семь дочерей, — произнес лорд Хорнблоттон. — И вот, когда они потеряли уже всякую надежду, на свет появился долгожданный сын.

— Итак, оба обзавелись наследниками, — заключил сквайр. — И что же было дальше?

— Маркиз во время охоты несколько раз падал с лошади, — продолжал лорд Хорнблоттон, — и после последнего падения он так и не сумел оправиться. Всем, кто любил его, было ясно, что он уже не жилец на этом свете, и всех его друзей, к которым принадлежу и я, охватило чувство глубокой скорби, ибо мы понимали, что уходит великий человек.

Помолчав секунду-другую, лорд Хорнблоттон медленно произнес:

— И тогда герцог нанес свой удар!

— Что же он сделал?! — воскликнул сквайр.

— В его сердце никогда не угасала ненависть к маркизу, — сказал лорд Хорнблоттон. — И когда он понял, что его враг умирает, то явился в замок Тейн и попросил маркиза оказать ему одну услугу.

После паузы он продолжил:

— Я забыл сказать, что их поместья располагались по соседству. Герцог сообщил, что собирается построить школу в маленькой отдаленной деревушке, которая находилась на границе его владений, а самое удобное место для нее располагалось на земле маркиза. — Лорд Хорнблоттон развел руками. — Просьба была пустяковая, и маркиз, не раздумывая, согласился ее выполнить. Герцог вместе со своим адвокатом, ожидавшим его в холле, тут же составили необходимый документ.

— Чувствую, что вся эта история плохо кончится, — заметил сквайр.

— Так оно и случилось, — кивнул Хорнблоттон. — Маркиз к тому времени уже почти ничего не видел. Герцог поднес к его лицу дарственную и попросил подписать ее. Маркиз заколебался, и герцог сказал:

«Я прочитаю вам, что здесь написано, мой дорогой друг, ибо вы вполне справедливо отказываетесь подписывать бумагу, содержание которой вам неизвестно».

«Мне ужасно неловко, что вынужден утруждать вас, — ответил маркиз. — Но мои глаза — увы! — отказываются мне служить. Давайте лучше позовем мою жену. Она читает мне каждый день».

«Мне не хотелось бы тревожить ее светлость, — ответил герцог. — Я сам прочитаю вам эту пустяковую бумажку».

И он прочитал вслух дарственную и снова поднес ее маркизу.

«Вы хорошо читаете, друг мой, — заметил маркиз. — Эх, мне бы ваши глаза и ваше здоровье!»

Герцог ничего не ответил, наблюдая, как на документе появилась требуемая подпись. Тогда он произнес:

«Не подпишете ли вы заодно и копию, которую нужно будет отослать в Школьную комиссию в Лондон? Умные люди всегда оставляют одну копию себе — вы ведь хорошо знаете, как легко теряются такие бумаги».

«Да уж, знаю», — улыбнулся маркиз и поставил свою подпись на другом документе.

Сквайр глубоко вздохнул, ибо уже догадался, к чему идет дело.

— Никто, конечно, не знал, что случилось, — продолжал лорд Хорнблоттон, — пока три месяца спустя маркиз не умер. Только тогда выяснилось, что вторая бумага была завещанием, отменявшим все его прошлые распоряжения и передававшим все его обширные владения, за исключением замка Тейн, герцогу Экрингтону.