Только ты

Элизабет ЛОУЭЛЛ

ТОЛЬКО ТЫ

1

Каньон-Сити, Колорадо

Конец лета 1867 года

Не имея за душой ни цента, не веря больше в удачу, измучившись от одиночества и страха за свою жизнь, девушка, известная под именем Вечерняя Звезда, сделала то единственное, что она могла придумать, если намерена была оставаться в этом салуне у игорного стола.

Она ставила на кон себя.

Но, прежде чем сделать это, она стала с умопомрачительной скоростью тасовать колоду, укладывая карту к карте так, как ее учила донна Лайэн. При этом она старалась не смотреть на черноволосого незнакомца, который подсел к столу без предупреждения. Пристальные взгляды мужчины вселяли в нее беспокойство.

Девушке вполне хватало таких головорезов, как ее партнеры Рейли Кинг и Джерико Слейтер. В этой игре незнакомый красавец, под взглядом которого у нее начинали дрожать руки, был лишним.

Чтобы успокоиться, Ева незаметно сделала глубокий вдох и объявила:

– Сдаю по пять карт. Кон на столе. Ставки на кон.

– Минутку, маленькая леди, – вмешался Рейли Кинг. – Вы проигрались в пух и прах. Где ваша ставка?

– Сидит перед вами.

– Не понял…

– Я и есть ставка.

– Вы ставите себя на кон? – недоверчиво переспросил Рейли.

Рено Морану не нужно было переспрашивать. Он прочитал решимость в глазах девушки, когда сел за стол и взял карты. Непреклонность во взоре и чуть дрожащие губы привлекли его внимание и послужили причиной того, что он перешел сюда из дальнего конца салуна.

Рено понимал, что девушка подразумевала именно то, что говорила.

– Да, я ставлю на кон себя.

Ева окинула взглядом драгоценности и деньги на столе перед каждым мужчиной.

– Надеюсь, я стою того, что каждый из вас сейчас ставит, – добавила она.

И улыбнулась ослепительной и в то же время отрешенной улыбкой, продолжая тасовать колоду.

Над игорным столом воцарилось молчание, нарушаемое шепотом находящихся в зале мужчин, переспрашивающих друг у друга, правильно ли они поняли.

Перешептывание подсказало Рено, что никто из присутствующих никогда этой девушкой не обладал, хотя многие того хотели. Черные усы Рено не могли скрыть его ухмылки. В этой игре не было ничего нового. Девушки часто дразнят мужчин и много чего обещают, но девственность до поры до времени ревниво блюдут.

Рено оторвал взгляд от колоды карт, которые сосредоточенно тасовала девушка, и взглянул на ее лицо. При тусклом освещении ее глаза казались до неправдоподобия золотыми. Они удивительно гармонировали с роскошными светло-каштановыми волосами. Фасон ее платья был достаточно скромным, однако темно-красный шелк, из которого оно было сшито, как-то невольно рождал в мужчине желание расстегнуть эти блестящие гагатовые пуговицы и потрогать белоснежную кожу под матерней.

Такое направление мыслей вызвало у Рено раздражение. Он прекрасно понимал подоплеку этой сцены. Этим оружием пользовались все искусные представительницы слабого пола с того времени, когда жена Адама накормила его запретным плодом.

Взглянув на Рено, Слейтер потрогал жемчуг и золотые монеты, только что выигранные у Евы.

– Думаю, это стоит кольца, которое ты выиграл у Рейли, – сказал он, обращаясь к Рено, – и куда дороже того журнала, который ты ставишь на кон, – добавил он, поворачиваясь к Рейли.

– Черта лысого, – возразил Рейли. – Дело верное: в журнале под-лин-ная карта испанских сокровищ, а они стоят всех жемчугов Востока.

Слейтер холодно взглянул на журнал, но не стал оспаривать слов Рейли.

Рено взвесил свой выигрыш на ладони. Таинственно сверкнули изумруды, оправленные в золото такой чистоты, что на нем остался след его ногтя.

Камни были, без сомнения, красивы, но наибольший интерес для Рено всегда представляло золото. Ни с чем не сравнить чувство, когда рука ощущает его холодок и тяжесть. Женская плоть сладостна и нежна, но женщины непостоянны и непредсказуемы, как весенний ветер. Золото не изменяет, не портится и не становится дешевле.

Рено мысленно прикинул: с одной стороны – это кольцо; с другой – девушка со столь многозначительным именем и неправдоподобно невинными золотыми глазами.

Сомнения Рено высказал вслух Рейли.

– Ага, – обратился Рейли к Еве, – ты, стало быть, полагаешь, что стоишь столько, сколько кольцо, жемчуг или карта сокровищ? Тогда ты, должно быть, обучена всяким хитрым штучкам!

Улыбочка, которую он адресовал Еве, была откровенно оскорбительной.

– Пусть маленькая леди делает, что ей хочется, – произнес Слеитер холодно. – Так или иначе, она выплатит все сполна. По денверским меркам через месяц она окупится.

Ева с трудом скрыла дрожь при мысли о том, что она окажется во власти такого человека, как Джерико Слеитер, в течение одной ночи, не то что месяца.

Она мысленно внушала себе, что не должна беспокоиться по атому поводу. Ей не придется расплачиваться собой, поскольку у нее нет намерения проигрывать.

Мысль о том, что когда-то можно и передернуть карту, не казалась ей чудовищной. Ведь в этом есть своего рода справедливость – обмануть Слейтера и его банду. Все ценности, лежащие на столе, украдены у дона и донны Лайэн Рейли Кингом несколько дней назад. И если надо жульничать, чтобы все вернуть, она пойдет на это.

Ева сожалела лишь о том, что не сможет более сурово отплатить тому, кто ограбил и убил стариков.

С напускным равнодушием она продолжала тасовать колоду, ожидая, когда третий человек согласится с неожиданной ставкой. Не дождавшись его решения, Ева осторожно взглянула на мужчину из-под густых ресниц.

Зеленоглазый незнакомец занял место за столом час назад, как раз перед тем, когда Ева начала сдавать карты на первую партию. Бросив на него единственный взгляд, Ева сделала два вывода: она никогда не встречала более привлекательного мужчину; она никогда не встречала мужчину более опасного.

Ева подумала, что манера незнакомца растягивать слова на виргинский лад может ввести людей в заблуждение, равно как и внешняя медлительность его движении. В зеленых глазах его нельзя было отыскать и признака лени. Просто этому черноволосому великану была свойственна осмотрительность.

Инстинкт подсказывал Еве, что этот человек отличается от подонков типа Слейтера и Рейли, которые в своей жестокости не остановятся ни перед чем.

– И еще вот что, – добавил Слеитер холодно. – Когда сдаешь карты, железно бери их сверху.

Ева выдавила из себя улыбку, хотя почувствовала холодок под ложечкой. Она не сомневалась, что Слейтер убьет женщину, уличенную в шулерстве, так же быстро и без колебаний, как и мужчину.

– Ты обвиняешь меня в шулерстве? – спросила Ева.

– Тебя предупредили, – лаконично ответил Слейтер.

Рено пошевелился. При этом движении приклад его шестизарядного револьвера придвинулся к его левой руке. Он мысленно оценил кошачью элегантность девушки с решительным взглядом и нежным ртом.

– Вы твердо решили поставить себя на кон, мисс… простите, как ваше имя? – спросил Рено, хотя отлично знал его.

– Звезда, – сказала она негромко. – Меня зовут Вечерняя Звезда.

Голос Евы звучал спокойно, не выдавая ее тревоги. Она так часто называла себя Звездой, что сама к этому привыкла. Это даже нельзя было назвать ложью: никто из окружающих не знал, да и не хотел знать ее настоящего имени – Эвелина Старр Джонсон.

– Ну хорошо, мисс Звезда, – с растяжкой произнес Рено. – А вы отдаете себе отчет в том, что собираетесь совершить?

– Какое тебе дело? – вмешался Рейли. – Она достаточно большая, чтобы иметь свою голову на плечах, и достаточно хорошенькая, чтобы доставить мужчине кайф.

– Так как, мисс? – повторил Рено, игнорируя Рейли.

– Да, отдаю себе отчет.

Рено пожал плечами, внешне оставаясь бесстрастным. Под столом его левая рука легла на шестизарядный револьвер.

Тишина в салуне сменилась гулом мужских голосов, по мере того как люди из бара перекочевывали к игорному столу, чтобы наблюдать за игрой, в которой ставкой были жемчужное ожерелье, старинное кольцо с изумрудами, карта испанских сокровищ…