Bruises (ЛП)

Накануне вечером Реджина прикоснулась к ней. Она нежно завела палец под подбородок Эммы и подняла её лицо вверх, притянув её губы к своим. Всё было таким мягким, посылая вибрации через мышцы Эммы, пока её пальцы не начало покалывать.

Это прикосновение было жёстче. Киллиан сжал её подбородок в руке и потянул вверх, игнорируя её боль. Когда она посмотрела на него, он не отпустил.

Эмма почувствовала, как её внутренности перевернулись. Теперь она чувствовала запах рома.

— Скажи мне, чей это дом, — тихо сказал он. Его голос звучал как гром, грохочущий вдалеке.

— Я уже говорила тебе, — прошептала Эмма. — Просто друга.

— Всё ясно, — сказал Киллиан. Он даже глазом не моргнул. — И эта подруга… она хочет, чтобы ты оставалась здесь?

— Да. Она хочет этого.

— Почему?

— Почему? — взволнованно повторила Эмма. — Я не знаю. Потому что мне нужно было где-то переночевать, она хотела мне помочь.

Киллиан засмеялся, и это был самый жестокий смех, который она когда-либо слышала.

— Или потому, что ты вломилась к ней в дом, а она не смогла прогнать тебя.

Эмма сглотнула.

— Всё не так.

— Я тебя умоляю, — усмехнулся Киллиан. — Думаешь, она приютила тебя по своему желанию? Не будь такой тупой, Эмма. Ты манипулировала ею. Ты ведёшь себя нечестно по отношению к ней.

Его слова потрескивали в её голове, как помехи.

— Это… всё было не так. Она предложила мне остаться, я не спрашивала.

— Господи, — Киллиан ещё крепче сжал её подбородок. — Тебе нужно научиться слушать людей. Почему кажется, что в твоей тупой голове никогда ничего не откладывается? Она ничего не предлагала. Она не хочет, чтобы ты находилась здесь. Где она сейчас, а? Похоже, пытается держаться от тебя как можно дальше.

Эмма хотела покачать головой, но он держал её неподвижно.

— Она — моя подруга, — прошептала она. — Она просто хочет мне помочь.

— И почему она думает, что тебе нужна помощь? — спросил Киллиан, стиснув зубы. — Что ты ей сказала?

Эмма открыла рот, но слова застряли. Сжатие Киллиана на её челюсти было похоже на капкан, и каким-то образом он стоял ещё ближе к ней сейчас, глядя на неё по длине носа. Она отрицательно покачала головой.

— Ничего.

— Что ты ей обо мне рассказала?

— Киллиан, она видела синяки, — выпалила Эмма, пытаясь силой влезть в сплошную стену. — Мне не пришлось ей ничего говорить.

— Какие синяки? — сорвался он, внезапно отпустив её подбородок и потянувшись ещё выше, сжимая нижнюю половину лица всей своей ладонью. — Это? Ты жалуешься на несколько царапин? Господи, Эмма, ты, правда, думаешь, что всё так плохо? Некоторые из нас действительно получили реальные травмы и жалуются на них в два раза меньше, чем ты, — махнул он протезной рукой перед её лицом, когда говорил, и Эмма поморщилась. Его пальцы жёстко прижимались к её рту, и она не могла ответить, даже если бы захотела.

Но затем он резко отпустил её, сделав полшага назад, и она вздохнула.

— Почему ты ушла?

Эмма прижала руку к щеке и с недоверием посмотрела на него.

— Киллиан.

— Говори, — огрызнулся он. — Сейчас же.

— Потому что… я не была счастлива. Я просто боялась тебя.

— Почему? — потребовал объяснений он. — Чего бояться?

Досада закрутилась в животе Эммы, как лезвие, и она издала волнующий стон.

— Ты избил меня, Киллиан, — сказала она, и на мгновение, впервые с тех пор, как они поженились, он казался потрясённым. — Ты причинял мне боль каждый день, и мне было необходимо уйти от тебя.

— Почему? — спросил он. — Чтобы найти другого? Поверь мне, Эмма. Любой другой парень, к которому ты подойдёшь, тоже захочет ударить тебя. Ты вынуждаешь людей. Возможно, я причинил тебе вред раз или два, но это всегда было случайно. Ты сбежишь и найдёшь другого мужчину, с которым можно трахаться, и он убьёт тебя, помяни мои слова. Он свернёт твою миленькую шейку, и ему это понравится.

— Я приехала сюда не для того, чтобы найти другого мужа, — огрызнулась Эмма, сжимая руки в кулаки. — Я приехала сюда, чтобы сбежать от того, который у меня уже есть.

— Тот, который у тебя есть, любит тебя.

— Правда? — спросила Эмма, её голос внезапно прозвучал пронзительно, гранича с истерикой. — Ты уверен?

— Как ты можешь такое спрашивать? — снова спросил Киллиан, его голос был нежным, и он потянулся, чтобы коснуться её щеки. Она всё ещё была красной после того, как он схватил её за несколько мгновений до этого, и когда Эмма вздрогнула, отвернувшись от него. Его челюсть затвердела.

— Не отдаляйся от меня.

— Киллиан, — вздохнула Эмма, глядя в потолок. Её глаза были стеклянными, а руки дрожали по бокам, но она заставила себя сказать это. — Пожалуйста. Я так устала. Мне понадобились все силы, чтобы, наконец, уйти, и я подумала, что действительно ушла. Почему ты просто не отпустишь меня? Если я такая плохая жена, что тебе приходится бить меня в подчинении, почему ты не можешь просто оставить меня в покое?

Лицо Киллиана полностью стало пустым. Оно было похоже на мозаику.

— Потому что ты — моя, Эмма, — сказал он, стиснув челюсти в сердитую линию. — Ты не можешь решать, когда мне с тобой расстаться.

— Я не твоя, — сказала Эмма, её голос дрожал. — Я больше не хочу быть твоей.

— Это не твой выбор, — отрезал Киллиан. — Тебе нужно вернуться домой вместе со мной.

— Я… не вернусь домой.

Наступила короткая пауза.

— Не будь такой глупой, — холодно сказал он. — Конечно же, ты вернёшься. Иди и забери свои вещи.

Эмма не двинулась с места. Её внутренности свернулись, как змея, и она не могла дышать, но она заставила себя оставаться на месте.

Киллиан подождал минуту, но это было слишком долго для него. В ту секунду, когда он понял, что Эмма не собирается уходить вместе с ним, он протянул руку и схватил её за руку, потянув прочь из кухни. Ему удалось оттащить её на два шага, прежде чем она освободилась.

— Нет, — рявкнула она, но он тотчас же схватил её, ещё крепче вцепившись пальцами в запястье. Он тянул её через кухню, игнорируя, когда она споткнулась, и направился к двери. Эмма вырвала свою руку, отступив на несколько шагов от него, и прижалась к столешнице.

Она тяжело дышала, а её лицо было мертвенно-белым. Киллиан повернулся к ней, его тёмные волосы были растрёпанны, а его щёки тоже покраснели от гнева.

— Ты действительно собираешься это сделать? — пробормотал он.

— Я остаюсь здесь, — сказала Эмма, стараясь звучать убедительно.

Киллиан сделал ещё один шаг к ней. Его верхняя губа скрутилась.

— Ты уверена насчёт этого? — спросил он. — Ты покончила со мной?

Эмма остановилась, опираясь на всю смелость, что у неё осталась. Он возвышался над ней, надвигаясь на неё, словно буря, и она заставила себя сказать самое страшное слово из всех.

— Да.

И Киллиан засмеялся. Его смех звучал как разбитое стекло.

— Эмма, — сказал он, качая головой. Внезапно его рука поднялась, ударив её по лицу жёсткой пощечиной. Эмма пошатнулась в сторону, столкнувшись со столешницей. Она попыталась перевести дыхание, когда он приблизился к ней. — Ты никогда от меня не отделаешься, — сказал Киллиан, понизив голос.

Он настиг её.

[Х]

Реджина скрипела зубами, выглядывая в окно. Со своего места она могла видеть главную улицу и парковку мэрии. Она бы заметила ужасный жёлтый Жук Эммы, как только бы он появился.

Но было уже 17:45, и до сих пор не было никаких признаков его, и с каждой секундой Реджина чувствовала себя всё более раздражённой. Она несколько раз напоминала Эмме о том, во сколько ей нужно забрать её, и Эмма обиделась, что она чувствовала необходимость повторить даже один раз. И всё же, поглядите на это. Эмма опоздала, как Реджина и полагала, и у неё даже не нашлось вежливости позвонить.

Реджина взяла сотовый телефон и набрала свой домашний номер в третий раз, ожидая, когда Эмма ответит. В первый раз, когда она не ответила, она сказала себе, что это, вероятно, означало, что Эмма направлялась в мэрию прямо в тот момент. Через 15 минут, когда ответа не последовало, она уже не чувствовала себя столь уверенно.