Цвет мести (ЛП)

Annotation

Когда он очнулся в первый раз, всё тут же стало размытым от боли и громких звуков, которые причиняли ещё больше боли. Болела каждая частичка тела, за исключением тех, которые онемели – им было ещё хуже. Потом раздался стук. Постоянный ритмичный тук-тук-тук, который, казалось, идёт отовсюду и из ниоткуда. Стук совпадал с пульсацией в его голове и становился таким громким, что ему хотелось закричать, но Чёрный Шип не из тех, кто вслух выражает свои неудобства. Вместо этого он предпочёл мужественно вырубиться.

Цвет Мести

Часть 1 – Бежать ты можешь, но тебе не скрыться

Шип

Сузку

Шип

Джейкоб Ли

Шип

Джейкоб Ли

Шип

Генри

Шип

Андерс

Сузку

Андерс

Шип

Генри

Шип

Джейкоб Ли

Часть 2 – Старые друзья, новые враги

Сузку

Шип

Андерс

Сузку

Шип

Генри

Шип

Сузку

Джейкоб Ли

Генри

Шип

Андерс

Сузку

Часть 3 – Враг моего врага

Джейкоб Ли

Сузку

Шип

Генри

Андерс

Шип

Сузку

Джейкоб Ли

Генри

Андерс

Шип

Андерс

Сузку

Эпилог

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

Цвет Мести

Связующие Узы: книга вторая

Роб Хейс

Редакторы, корректоры и бета-тестеры сюда не заглядывали!

Читать строго на свой страх и риск!

Часть 1 – Бежать ты можешь, но тебе не скрыться

Шип

Когда он очнулся в первый раз, всё тут же стало размытым от боли и громких звуков, которые причиняли ещё больше боли. Болела каждая частичка тела, за исключением тех, которые онемели – им было ещё хуже. Потом раздался стук. Постоянный ритмичный тук-тук-тук, который, казалось, идёт отовсюду и из ниоткуда. Стук совпадал с пульсацией в его голове и становился таким громким, что ему хотелось закричать, но Чёрный Шип не из тех, кто вслух выражает свои неудобства. Вместо этого он предпочёл мужественно вырубиться.

Тук-тук-тук.

Когда он очнулся во второй раз, всё стало только хуже. Лицо, казалось, воспалилось и занемело. Грудь стянуло и сдавило. Было больно дышать, и он мог лишь с хрипом втягивать крошечные порции воздуха. Стук никуда не делся и по-прежнему шёл отовсюду и из ниоткуда. Бетриму показалось, что он слышит голос, холодный и методичный, но сил посмотреть, откуда тот идёт, не нашлось, и вместо этого снова он провалился в бессознательность.

Тук-тук-тук.

Когда он очнулся в третий раз, что-то изменилось. Он не сразу понял, что снова может видеть. Кругом стояла тьма. Такая тьма, в которой ничего не видно. Темнее чёрного. Но теперь откуда-то шёл свет, небольшой, всего лишь слабое свечение, но всё равно Бетрим уже мог видеть. Проблема заключалась в том, что смотреть было не на что. Лишь бугристая каменная стена, которая, скорее всего, вела к потолку... А ещё его нос – теперь, когда Бетрим на нём сфокусировался, тот казался чертовски большим, словно гигантская, кривая башня. Странновато, но следовало признать, что в этой ситуации ничего не было нормальным.

Стук ещё продолжался, но уже не совпадал с пульсацией в его голове. Бетрим издал усталый стон и попытался сесть. Оказалось, он не мог пошевелиться. Он чувствовал, как его ослабшие мышцы напрягаются, но ничто не двигалось. Он пошевелил пальцами. Всеми восемью – и уже прошло много времени с тех пор, как перестали чесаться два отсутствующих на левой руке. Похоже, он лежал на чём-то жёстком, похожем на камень, грубом на ощупь и холодном. Он пошевелил пальцами ног. Всеми девятью – похоже, сапог на нём не было. Попытался пошевелить ногами и лишь ощутил сопротивление – что-то его держало.

Бетрим медленно попробовал поднять голову, но и она, похоже, была зафиксирована. Он чувствовал, как что-то давит на лоб, но затылок лежал не на камне – под головой ощущалась подушка.

– Привет, – постарался сказать Бетрим, но изо рта донёсся лишь жёсткий болезненный хрип, который обжёг горло и заставил его хватать воздух. Довольно скоро он решил снова отправиться в забвение.

Тук-тук-тук.

Бетрим спал. Он знал, что спит – было такое странное ощущение, что всё в порядке, несмотря на то, что произошло. Он сражался с кем-то; с арбитром. Похоже, нынче эти чёртовы охотники на ведьм могли вторгаться даже в его сны. Только этого арбитра он знал. Имя проявилось откуда-то. Кессик.

Тук-тук-тук.

Бетрим наблюдал откуда-то сверху, как арбитр Кессик ударил Чёрного Шипа, и, судя по виду, сломал ему челюсть. Потом охотник на ведьм заговорил, да вот только ни звука не раздалось. Бетрим видел, как шевелятся губы арбитра, но ничего не было слышно. А потом Чёрный Шип напал, бросился на арбитра. Бетрим видел, насколько это бесполезно. Чёрный Шип ещё не протрезвел, и от боли в голове всё время щурился, несмотря на темноту. Его движения были медленными, неуклюжими и слишком очевидными. Кессику не составило труда отбить кинжал – как с пьяного ботинки стащить.

Тук-тук-тук.

Кессик снова заговорил, его тонкие губы шевелились на симпатичном лице. Бетрима никогда красавчиком не называли, но этого арбитра называли, несомненно. Его подбородок был сильным и гладко выбритым, скулы резкими и симметричными. Глаза как лазурные кристаллы, холодные как лёд. Волосы цвета дорогого дуба были коротко и аккуратно пострижены.

Тук-тук-тук.

Бетрим наблюдал, как Кессик снова и снова вонзал нож в Чёрного Шипа. Бетрим решил, что это, должно быть, больно. Определённо выглядело, что Чёрному Шипу больно.

Тук-тук-тук.

Когда Кессик отпустил Чёрного Шипа, наёмник упал и тяжело ударился оземь. Не шевелился, только таращился в ночное небо и сильно истекал кровью. Настолько тёмно-красной кровью, что она казалась чёрной. Бетрим смотрел и смотрел, как Чёрный Шип, один из самых знаменитых и страшных людей во всех Диких Землях, лежал и умирал на улицах Сарта. А красавчик-арбитр протянул руку и вырвал у него глаз.

Тук-тук-тук.

Бетрим проснулся с хриплым криком. Судя по звуку, крик был его собственным, и он был полон страха. Впрочем, Чёрный Шип ничего не боялся, и Бетрим не собирался выказывать, что на самом деле это ложь. Он успокоился и огляделся, во всяком случае, насколько позволяла плотно привязанная голова.

Сверху не было видно ничего, кроме камней. Справа уголком глаза он видел чёрную стену с единственным догорающим оранжевым факелом. Голодные языки пламени лизали стену, но гореть там было нечему. Всё что удавалось разглядеть слева – это гигантский нос, вздымавшийся от его лица.

С поднимающимся чувством, которое большинство людей назвало бы ужасом, Бетрим закрыл левый глаз. Никаких изменений. Он снова открыл его и закрыл правый глаз. Мир погрузился во тьму. Он повторил процесс ещё раз, чтобы убедиться наверняка, и издал долгий содрогающийся выдох. Левого глаза не было. Арбитр Кессик забрал его, вырвал из глазницы, оставив Бетрима наполовину слепым.