Париж между ног(СИ)

Зато вторая, Нинель, безобразно одета в брюки широкие, мужскую рубашку на выпуск и в полукедах на босу ногу и с таким нелепым легким шарфиком, прикрывающим складки шеи. И какая там прическа, стрижка настолько короткая, что видно кожу на голове. Стрижка под мальчика и сама она угловатая, словно мальчишка, но подвижная и быстрая.

А меня они беспощадно и, можно сказать, нагло, разглядывали, пока Антонина им обо мне. Но ни звука, ни оценок, все молча, спокойными взглядами своих умных глаз.

А о том, что они обе умные, тут и гадать не надо, особенно после того, как мне за чашкой чая Антонина о каждой кратко. С ума можно сойти, куда я попала!

Оказывается Нинель — профессор, каких-то наук, а Людмила — медик, причем по женской части и доцент. А кто это, да черт его знает, но тоже как профессор я так поняла. И осознание того, что я перед ними сейчас всеми буду голой, меня привело в трепет и волнение.

По правде сказать, я отчего-то переживала и корила себя за то, что так легкомысленно согласилась и надо сказать, что перспектива оказаться рядом с тремя немолодыми тетками и при этом самой быть в том же виде, в котором и они, меня где-то даже смущала. Одно дело в бане, где можно скрыться за всеми такими же телами, а другое — когда на виду, и вроде бы деться некуда. Но когда я соглашалась, то не задумывалась, потому что всеми силами старалась свести тот трудный и опасный для меня разговор на любую иную тему. Но сейчас я оробела.

Не за себя и свое тело, нет, я была абсолютно уверена и мне даже хотелось перед ними предстать и доказать им, что моя красота — она не только на лице, но и тело мое, оно настолько же совершенно! Оробела, что придется какое-то время находится рядом с чужими и голыми, и при этом вести разговоры, и участвовать в их беседе. Одну тему я заготовила заранее. Это, конечно же, тема о моей природной красе и косе. Волосы мои, как и мамки, бабушки и прабабушки, у всех в нашем роду женщин были, что называется, прекрасными. Но я ухаживала за ними так, как меня научила мама, а ее бабушка и потом всех так. Это же наш секрет, и я его не собиралась кому-то рассказывать. Так в общих чертах. К тому же я беспокоилась о том, что не могла в жаре находиться с открытыми волосами. Мне обязательно надо было укутать голову и спрятать от жары волосы.

После чашки чая мы потянулись следом за нашей хозяйкой куда-то за хозяйственные постройки, причем часть пути прошли по двору, а затем уже попали в баню.

Ну что в баню, значит ни о чем не сказать, так как то великолепии из досок и дерева что окружало нас и мрамор, бассейны с горячей и прохладной водой, все сразу же подняло мое настроение. Антонина, как хлопотливая и заботливая хозяйка, все сама проверила и довольная, обращаясь ко всем:

— Ну, девки! С Богом! Раздеваемся и поехали!

Они раздевались, а я немного смущаясь, стараясь на них не смотреть, постаралась следом за ними.

— Ну, красавица! Для тебя ведь старались, вот и венички и парилку приготовили, ну что ты копаешься, давай, открывай сезон.

Я только мельком увидела, как они втроем, потрясая голыми телами, скрылись за дверью. Я следом. Быстро скинула одежду и принялась искать себе что-то на голову. К счастью, нашлась фетровая шляпа и не одна. Выбрала для себя ту, что побольше, раскрутила косу, уложила под самый верх и, натянув шляпу на голову до самых ушей, шагнула к ним. И сразу попала на диспут. Диспут среди голых тел.

Но я все же, сейчас отмечаю, что этими банными процедурами я уравняла свои шансы в соревновании с ними, ведь они пришли расслабляться, а я наоборот: я словно пружина сжалась, себя так завела и взвинтила, чтобы не уступить, а вернее еще — чтобы какую-то не допустить оплошность в разговоре. В таком напряжении вхожу и сразу же включаюсь на полную, потому что мне тут же вопрос задают на засыпку.

— А давайте спросим у нашей красавицы. — Говорит Людмила, как только я вхожу и сразу же приседаю от жара.

— Вот, нужны ли нам однополые браки?

— Нет!

— Что, прямо так сразу и нет?

— Нет, не нужны.

— Это отчего же так? Выслушаем мнение молодого эксперта.

— Я считаю, что мешать им нельзя, а вот вступать в брак им разрешать не надо.

— Ну-ка, дайте разъяснения.

— Ну, брак он же для детей, для женщины, чтобы защитить себя и своих деток, чем-то обеспечить, что вместе с мужем нажить, что имеют, создают. Квартиру или что-то еще. Потому и брак этот им нужен. А вот тем, им же этого не надо раз нет деток. Пусть так живут. Я например, так думаю.

— Браво! Что вам сказать? Отлично моя дорогая. Вот это анализ! В два счета все по местам расставлено и без вопросов! Вот мои дорогие как надо рассуждать. От деток, как от печки, а вы? Что, да как она, он, они? Ну что же, прекрасный, исчерпывающий ответ достойный похвалы!

— Ну, а что по поводу осуждения обществом? Что по этому поводу скажете?

— А что сказать? Все то же. Это надо подальше от деток и поменьше об этом говорить, а то знаете какие девчонки бывают?

— И какие же?

— Такие любопытные им во все нос свой любопытный надо всунуть, а это знаете…

— А мальчишкам, парням, разве не так?

— Ну, этим все посмотреть, да своими руками. А девчонкам так, чтобы с чувствами и чтобы все непременно до самого конца разузнать. Хотя о себе ничего практически не знают.

— Что, к примеру?

— Ну, как у нас там все устроено. Я, стыдно признаться, не знала даже, откуда я струйками брызгаю. Ой, простите за откровенность.

— Ну, тут все не маленькие дети и я, например, понимаю, сама так. А ты, Людочка, как?

— Нет, дорогие, вы от темы не отклоняйтесь, ближе к сути. Так что же, по-вашему, куда с этим деваться, что как раньше, не замечать? А вот за рубежом так не считают и нам в том же предлагают разобраться, взять и легализовать. А вы как, как наша молодежь, думаете?

— Никак мы не думаем. Живем себе, как получается. Но я бы для начала разобралась бы с другой проблемой и профессией.

— Это Вы о проституции?

— Ну да! А то знаете, насмотрелась с детства таких выкрутасов… Ведь, если бы им, ну таким, все как другим, это чтобы с учетом их интересов, то не было бы у нас таких случаев диких и убийств, издевательств над ними.

— Это вы правильно заметили. Давно пора этим заняться и все в рамках закона, а то получается что все профессии представлены, оговорены правила сторон, а вот с ними, как будто их и нет. Мы, как дети малые, ручками прикрыли глазки, и нет нас. Так и с ними, не замечаем, и как будто нет проблем, да и их нет, и потом, раз так, то и к ним такое отношение. Раз нет отношений официальных, то и нет правил, а раз таких не написано, то можно все: и сутенерство, а по сути, рабовладение и где? Прямо у нас под окнами в наших городах, при всем обществе. Это что, правильно? Я думаю, что властям выгодно это. Так ведь, раз не признаем, то и никакой ответственности у нее нет перед обществом. А это что за власть такая?

— Ну что такое, как что, так власть виновата! А само общество что? Где его зрелое понимания проблемы, где гражданская позиция?

— Так, девочки! Давайте сменим тему. А то мы так, как все, не сможем решить ничего и так здесь и сваримся. Времени для решения у нас не хватит. Если не ошибаюсь, проект такого закона вносили на рассмотрение и что?

— Как что? Как всегда! То, что обществу требуется, отложим, а вот что нам для бизнеса, то самое важное. Все как всегда!

— Нет, там с этим все не так пошло. Никакого закона не рассматривали, его даже не выносили на обсуждение, потому что никакого закона, кажется, в комиссиях даже не рассматривали. Все сразу же застряло на этапе разработки таких документов. Мне даже приходилось знакомиться с экспертными оценками на самой ранней стадии таких разработок. И что вы думаете? Все провалили сразу и с треском! Взять хотя бы возраст. С какого, по вашему мнению, возраста, можно разрешать, а с кого не разрешать? И потом, если, к примеру, женщина всю жизнь этим промыслом занимается, то можно ли ей разрешать этой бабушке, развращать молодых и неопытных? Это знаете ли, статья закона! А потом пошло и поехало. К примеру, что считать групповым сексом? Сколько это? Две пары, три, десять. Где критерий? А тут свинги, а там сообщества нудистов. И еще хуже с однополыми отношениями. Их-то ведь также придется узаконивать, а тут само общество не готово, и пошло, и поехало. И как всегда у нас, простых решений принять нельзя, потому, что не тридцать седьмой год, а сложных, лучше не принимать потому, что тогда все вообще надо менять. И не только статьи уголовного, но и все понятия и представления в нашем сегодня, вышедшего из бывшего социалистического общества. Ведь сегодня, по сути, мы живем все в тех же оценках и критериях что и раньше, при социализме…