Принц и чудовище (СИ)

      — Иди ко мне, — протягивая руки к нему, прошу я, но он лишь качает головой, несколько отступив от меня, склоняется и целует впадинку пупка, дрожь по телу и шок, я знаю, что он собирается делать. — Нет, Глеб, не надо, я стесняюсь.

      Признаваться стыдно, но я комплексую по этому поводу, чтобы там папа не говорил, что омеги всегда меньше, но член у меня очень маленький даже для омеги. Сейчас, смотря на руки Глеба, что поглаживали меня, я еще более явно понимал, что у меня член чуть меньше его среднего пальца.

      — Значит, фактически голым стоять на карачках мы не стесняемся, а вот этого стесняемся, — с последним словом он улыбается уголком губ и вбирает весь мой член себе в рот.

      Воздуха от нахлынувших ощущений просто не хватает, мои пальцы зарываются в его ежик волос и сжимаются. Секунда, вторая, и он закидывает мои ноги себе на плечи, кажется, открывая меня еще больше, и его пальцы скользят по яичкам, проходят по промежности и останавливаются на анусе. Пальцы поглаживают, трут и просто давят, немного слюны, что стекает по яичкам, и он медленно вводит первый палец, понемногу, буквально по фаланге. Второй, третий, очень много слюны, но она высыхает, а естественной смазки очень мало.

      — Смазка? — кусая зубами свои пальцы, выдыхаю я.

      — Нет, кремов тоже нет, или так, или...

      — Я передумал, давай уже хоть как-нибудь, — стону я, когда он начинает прокручивать во мне свои пальцы.

      Еще один вздох, и я затаил дыхание, когда он вывел пальцы, вытер их о простынь около себя и, нависнув надо мной, обхватил меня одной рукой за талию, а второй направил свой член в меня, став медленно проникать. Капелька пота стекает по его виску, снимаю ее пальцами и утыкаюсь лбом в его руку, что, направив в меня член, уперлась около моего лица.

      Сантиметр за сантиметром, ощущение полной наполненности и первый толчок, что вызывает всхлип. Облизываю свои пальцы и стараюсь немного смазать себя. Толчок, еще один, боль будто режет по живому, поцелуи лишь немного отвлекают, и, когда он заходит на полную длину, вновь боль.

      — Я не могу так, тебе больно, ты просто не видишь своего лица, — пытаясь выйти из меня, отчаянно произносит он, глубоко вдыхает ноздрями воздух. — Рома!

      — Отнеси меня в ванную, — понимая, что он почувствовал запах крови, прошу я и крепче обхватываю его бедра ногами.

      — Дай выйти.

      — Нет, неси.

      Вроде всего двадцать метров, но я успеваю раза три простонать от тех приятных ощущений, пока он идет в ванную. Еще шаг, и он очень аккуратно садит меня на стиральную машинку, и, пока я не успел опомнится, выходит из меня и, даже ничего не произнеся, кивком головы спрашивает, что дальше, сжимая свои губы в тонкую линию. Злой он, очень злой.

      А я лишь нервно улыбаюсь, понимая, что сейчас будет, и, зацепив пальцами лямку рюкзака, что успел захватит из дома, зарываюсь в его содержимое, вынимаю сначала дезинфицирующее средство для рук, а потом и вовсе жирный крем для рук.

      — Зима, у меня постоянно мерзнут и покрываются цыпками руки, — оправдываясь произношу я и протягиваю оба средства своему альфе.

      — А раньше о них сказать было нельзя, по крайне мере до того, как я тебя порвал, — забирая у меня из рук бутыльки, рявкает Глеб.

      — Да я был не в том состоянии. Скажу даже больше, если бы мне дали второй шанс, я поступил бы точно также. Спиртовой отдай, — выхватывая из его рук дез средство, в ответ ему отвечаю я, и, положив раствор в рюкзак, откинул тот в сторону. — Сожжешь мне все там, а я хочу продолжения.

      Скрип зубов, и он выдавливает на свои пальцы очень много крема. И опять несколько минут для того, чтобы привыкнуть сначала к одному, а потом и ко второму, и третьему пальцам. И вновь я не соображаю от ощущений, теперь, при обилии смазки, до звездочек перед глазами становится приятно, и я отчетливо понимаю: пальцев очень мало.

      Толчок, что выбивает из легких воздух, вскрик, стон тонет на губах моего альфы, что склонился поцеловать меня.

      Хочется кричать от ощущений и каждого толчка. Внутри жжет от его размера, но все охлаждается кремом, ощущение наполненности и плавно скользящего во мне органа. Буря эмоций, чувств и ощущений заставляет кусать губы, царапать его плечи.

      — Я тебя люблю, Глеб, я тебя безумно сильно люблю, — закидывая свои руки ему на плечи, в приливе удовольствия безумно шепчу я.

      Вскрик-стон, не могу, от впечатлений кружится голова, а он, будто издеваясь, заходит медленно и не до конца. В порыве закидываю ноги на его бедра и в следующую секунду чувствую, как меня берут под попу его руки, и он, меня приподняв, начинает двигаться. Толчок, еще один, простое трение моего члена между нашими телами не помогает. Толчок, еще, еще один, и я отпускаю одну руку, которыми все также держался за его шею, и спускаю ее между нашими телами. Особо глубокий толчок, еще один в правильном темпе, и я, закусив губу и откинув голову, кончаю, сжимаюсь, чувствую, как меня сильнее хватают за бедра и в последнем толчке насаживают до конца. Горячее дыхание на шее, его клыки скользят по ней, но почему-то не ставят метку.

      — Метка будет красивее, если поставить ее во время течки, а тебе не подходит просто красивая, — все еще тяжело дыша и все также удерживая меня на весу, оправдывается Глеб.

      — Ужас, у тебя в этот момент еще мозг работал? — улыбаюсь я и, не сдержавшись, начинаю смеяться. — Посади меня, на весу сложно.

      — Ой, а я забыл, — и ведь реально забыл, вон как глаза удивлено осматривают помещение ванны, в которой мы стоим ровно на середине, это что ж получается, он не заметил, как поднял и двигался на весу со мною?

***

      Если бы на смс сообщении у меня бы звучала мерзопакостная мелодия, честное слово, я разбил бы телефон давным давно, но на звонке стоит любимая группа, и вот именно она будит меня в два часа ночи своей мелодией.

      "Папа беременн, срок шесть недель, мы только от узиста, и не спрашивай, где я нашел его в два ночи. Я счастлив, папа плачет, как думаешь, когда мне можно будет к нему подойти и не переживать за свою жизнь?" — ну, по смс отца, кажется, все предельно ясно.

      "Через недельку))) Я тоже счастлив", — улыбаясь, лежа на животе набираю я сообщение и только в этот момент осознаю, что чего-то не хватает, а именно, возле меня нет Глеба.