Я тебя научу (СИ)

- Подожди…

- Мы оба отвечаем, ты согласился, - я торопливо, наощупь закрываю тебе рукой рот. - Только если ты не хочешь… Не хочешь?

Чуть ослабляю нажим и в панике жду отказа. Ты не отвечаешь - целуешь мою ладонь, потом трешься об нее щекой. От этого у меня внутри что-то будто взрывается - я вскрикиваю.

Ты же тоже… тоже…

Кажется, когда в прошлый раз мы были в джинсах, я чуть не загорелся. Но сейчас еще жарче - на мне домашние штаны, на тебе эти новые. Мягкие. Я… я тебя чувствую, Соби, и фиг ты меня обманешь! Как горячо… Я не выдержу... Но руки пускать в ход страшно… и стыдно…

Твои пальцы распускают шнурок на моих штанах, забираются внутрь, в плавки, ты сжимаешь меня, сразу поймав ритм.

- Соби!.. - я ловлю губами воздух и вталкиваюсь в твою ладонь, - Соби!

Ох, как же… Я слышу собственный вскрик - и оседаю вниз, чувствуя, как дрожат ноги. Тебя тоже знобит… Но я даже не думаю слезть с тебя, отпустить.

Ты выжидаешь полминуты, а потом бережно меня приподнимаешь. Коротко трясу головой и хватаюсь за тебя:

- Нет… - не могу этого выговорить, только делаю еще одно слабое движение бедрами.

- Нет, - так же тихо откликаешься ты. - Рицка… нет.

Я повторяю действие еще раз, и ты сдавленно стонешь сквозь зубы, но не пытаешься меня оттолкнуть. Я медленно двигаюсь вверх-вниз, и через пару минут ты все-таки сдаешься. Одной рукой, как обручем, обхватываешь меня за талию, а другую опускаешь вниз, помогая моим движениям. Закусываешь губу, зажмуриваешься… Мне уже плевать на смущение - я никогда не видел тебя таким.

- Соби, - шепчу я, - Соби…

Тебя протряхивает крупной дрожью, она даже во мне отдается, и ты привлекаешь меня к себе, прячешь лицо. Я запускаю руки тебе в волосы.

- А хорошо, что мы не пошли на хацумодэ, - говорю задумчиво, пропуская между пальцами светлые пряди. Ты тихо фыркаешь и целуешь меня в шею:

- Я тебя люблю, Рицка.

- Угу, - я вздыхаю и сползаю пониже, чтобы тоже опустить голову.}

}И к черту все законы Имен и принципы, по которым составляются пары.}

}*}

}Я просыпаюсь медленно-медленно, будто всплываю из глубины на поверхность. На улице, наверное, уже белый день, но сдвинутые ширмы закрывают кровать от окон, и кажется, что еще рано. Утро…

Потихоньку осознаю себя в пространстве. Руки и ноги разбросаны, как у морской звезды, одеяло укрывает чуть ли не по кошачьи уши, пижамная кофта задралась до самых лопаток.

Ты лежишь рядом. Одна рука у меня под головой, другая у меня же на животе. Ты здесь, доходит до меня не сразу. Решил сдержать слово? Или еще не проснулся?

Вглядываюсь в твое лицо. Кажется, спишь. Вчера… то есть сегодня… мы позвонили маме, Юйко, Яёи, поздравили их с наступившим Новым годом. Потом ты сам набрал номер Кио и от нас обоих пожелал ему удачи. Кио сказал спасибо и спросил, не хотим ли мы присоединиться - у него дома половина вашей студенческой группы. Ты держал трубку на отлете, слышно было прекрасно. Я думал, ты не заметишь, что я насторожился, но ты обнял меня покрепче и отказался. А я еще зевнул, так, что Кио услышал, наверное. Ну что я мог сделать, если глаза слипались! Слезать с твоих колен у меня желания не было, а мысль, что надо брести в ванную, переодеваться, застирывать белье казалась ужасной.

Ты нажал отбой и легонько тряхнул меня за плечо:

- Рицка, давай-ка спать.

- Еще же рано, - для порядка возмутился я. Получилось вяло.

- Два часа, - ты поцеловал меня куда-то рядом с обычным ухом и решительно поднял под мышки. - Стой, не падай, - велел со смехом и встал тоже. Я тебе, наверное, все ноги отсидел.

- С чего мне падать, мы ничего не пили, - возразил я. - Вино в бокалах выдохнется.

- Значит, выльем, невелика потеря. - Ты развернул меня за плечи: - Пойдем. Умываться и спать.

Я послушался - не знаю, почему. У тебя был такой необычный голос… Раньше ты так говорил, только если мне что-нибудь угрожало или у меня появлялись новые ссадины и синяки. Спорить не захотелось, и я дал отвести себя в ванную. Ты выдавил мне на щетку зубную пасту и взбил в маленьком тазу горячую воду с порошком. Потом потянул меня за кошачье ухо.

- Мм! - возмущенно запротестовал я, поворачиваясь. Рот был занят зубной щеткой. Ты показал на таз.

Я кивнул. Понял, не совсем глупый. Ты притворил за собой дверь. Я разделся, засыпая на ходу, стянул плавки, отправил их в воду, надел пижаму. На душ сил не осталось. Умылся и вышел.

Ты уже выключил гирлянду, отставил к стене стол, переоделся, расправил постель и лег. Кажется, это называется «оперативно». Я еще раз зевнул, и ты негромко рассмеялся:

- Иди сюда, Рицка.

Я доплелся до кровати, переполз через тебя на свое место - ты заранее откинул одеяло - и закрыл глаза. Ты укрыл нас обоих. Думать сил не было - я придвинулся, устроил голову к тебе на плечо. Ты меня обнял и, кажется, пожелал спокойной ночи. А может, мне это уже приснилось.}

}Не знаю, как теперь быть. Я каждый раз не знаю, когда мы что-нибудь такое делаем. Прикинуться, что ничего не случилось? Или что все так и должно быть? Интересно, на сколько меня хватит.

Ты вздыхаешь, рука под моим затылком напрягается, и я торопливо зажмуриваюсь. Ладонь на моем животе тоже оживает. Наверное, ты осознаешь, где она находится, потому что твои пальцы вздрагивают, отзываясь щекоткой. Я невольно фыркаю и открываю глаза. У тебя совсем не сонный взгляд:

- Доброе утро.

Если бы ты так сказал в октябре, я решил бы, что ты не помнишь. У меня губы тут же пересыхают, так жарко лицу:

- Доброе.

Ты не отдергиваешься, как в мой день рождения. Не знаю, почему. Может, ждешь, как я себя поведу? Я потягиваюсь, задевая тебя ногой:

- С Новым годом.

Раньше мне казалось, у тебя глаза холодные, а теперь совсем не кажется.

- С Новым годом, Рицка, - ты привстаешь и осторожно целуешь меня в уголок рта. Я обнимаю тебя за шею и глубоко вздыхаю.

- Что? - ты сразу поднимаешь голову.

- Ничего. От твоих волос темно стало. Я еще посплю.

- Можно купить жалюзи на окна, - предлагаешь ты раздумчиво. - Если хочешь.

- Угу, - соглашаюсь я, - но пока и так нормально.

Ты вытаскиваешь руку из-под моей головы, опираешься на локоть - кончики волос щекочут мне щеки:

- Вставай, соня. У нас есть дела.

- Дела? - я открываю глаза. - Какие, сегодня же первое?

- Завтрак, - начинаешь ты, игнорируя мое страдальческое мычание, - потом можем заехать к твоей маме, она хотела вручить тебе подарок, потом я хотел тебя кое-куда позвать. Дальше на твое усмотрение. Если, конечно, не хочешь встретиться с друзьями, - ты переводишь безразличный взгляд на стену. Что, ты ее никогда не видел?