Кровавая ярость (ЛП)

Не-а.

Выражаясь словами старого-доброго Дэна Карви [9], Фигушки.

К счастью, возле нее сидел Зэйдист… и пытливая натура Пэрадайз не могла не воспользоваться моментом и не задать Брату вопросы, а также указать на моменты, которые она выписала для самостоятельного изучения.

Это достойно уважения. И, учитывая, что Пэйтон собирался избегать ее до конца своих дней, данная склонность работала в его пользу…

Крик привлек его внимание.

Мяч был у Ново, и она вела его к корзине, уклоняясь от Буна, а потом прогнала снаряд между ног Крэйга. Ее данк [10] вышел в стиле Майкла Джордана из середины девяностых, она зависла в воздухе, посылая мяч прямо в сетку, и удар оказался победным. Когда Джон Мэтью подошел к ней, чтобы дать пять, она улыбнулась.

Искренне улыбнулась.

На короткое мгновение Ново выглядела на свой возраст, ее глаза сияли, лицо смягчилось, аура светилась.

— Утритесь, лузеры, — сказала она, показывая средние пальцы Буну и Крэйгу. — Выкусите.

Они с Джоном Мэтью пустились в пляс, имитируя MC Хаммера [11], четкие движения спортивных тел приправлялись «утритесь» от лица Ново, пока соперники повержено вскидывали руки и стенали на свою жалкую судьбу.

Внезапно Пэйтон забыл обо всем. Забавно… как порой открываешь что-то новое в том, с кем давно знаком. А это открытие о Ново?

Она была до ужаса несчастна. Иначе это короткое проявление нормальности не выглядело бы таким контрастом.

И да, она посмотрела на него, и сразу же прекратила свое победно-песенное выступление, возвращая на лицо маску холодной и жесткой сосредоточенности. Повернувшись к нему спиной, она подошла туда, где сидела Пэрадайз и порылась в вещевом мешке в поисках бутылки воды.

Но она не стала пить. Она достала телефон и нахмурилась, посмотрев на экран.

Когда Джон Мэтью подошел к ней и похлопал по плечу, она подпрыгнула и чуть не выронила телефон.

Братство недавно улучшило прием связи в подземных помещениях, поэтому сейчас звонки и смс-ки доходили с большей вероятностью. Это было и благословение, и проклятье. Порой просто хорошо быть в зоне доступа.

Покачав головой Джону Мэтью, она оставила игру и направилась к комнате физиотерапии, скрываясь за закрытыми дверьми.

Когда началась следующая партия, Пэйтон наблюдал, как Хекс и Пэйн вышли против Бутча и Вишеса. Но недолго. Примерно через пять минут от начала игры он поднялся на ноги и двинулся вдоль противоположной стены зала… следуя за Ново.

***

Сэкстон едва смог высидеть десерт, и, как только народ начал уничтожать парфе и фрукты, он свернул салфетку и положил рядом с нетронутыми сладостями. Пожелав хорошего дня своим соседям, он поднялся из-за стола и направился к выходу вместе с парой домочадцев, которые, как и он, торопились закончить: Братство обычно задерживалось после последней трапезы, расслабляясь и ведя беседы под кофе или легкие вина.

Что в настоящий момент казалось ему целой вечностью и по ощущениям как ожог второй степени по всему телу…

— Ты серьезно собираешься домой по такой буре?

Сэкстон оглянулся через плечо и попытался скрыть свою реакцию. Блэй стоял позади него с салфеткой в руке, будто спешно покинул стол.

Ну… черт. Было сложно игнорировать его красивое лицо, его доброту, ум, участие и заботу.

— Со мной все будет нормально, — сказал Сэкс хрипло.

Но в это было сложно поверить, особенно стоя в непосредственной близости к источнику своей боли. Что он хотел сказать? Я скучаю по тебе. Я хочу обнять тебя. Я снова хочу почувствовать себя целым, ощутить вкус к жизни…

— Погода на самом деле разбушевалась.

Сэкстон сделал глубокий вдох.

— Это вопрос пары секунд — добраться до центра города.

Блэй нахмурился.

— До центра… но зачем тебе… прости, это не мое дело.

— Я переехал три месяца назад.

— Подожди, я думал, ты живешь в доме Фрэнка Ллойда Врайта [12]?

— Нет. Я продал его и купил пентхаус Рива в Коммодоре.

Рыжие брови удивленно взметнулись вверх.

— А что случилось с викторианским домом?

— Тоже продан.

— Ты любил это место.

— И я люблю свое новое жилье.

— Вау. — Блэй улыбнулся спустя мгновение. — Ну, ты путешествуешь по жизни.

— Забираюсь все выше, это точно. — Повисла пауза, и Сэкстон не мог не сказать: — Малыши хорошо себя чувствуют.

Блэй оглянулся на Куина и два детских кресла, которые им принесли из кухни.

— С ними весело. Также они требуют много внимания, но мы вчетвером справляемся. — Мужчина скрестил руки на груди, но его поза была расслабленной. — Боже, кажется, мы не разговаривали целую вечность.

— Мы оба очень заняты.

А ты любишь другого.

— Я рад за тебя. Кажется, все получается как нельзя лучше.

Для Куина.

— Я тоже рад за тебя. Вы с Королем делаете невероятную работу. Кстати об этом. Не возражаешь, если я поделюсь кое-чем? Речь пойдет о соседке моих родителей. Мне очень нужно знать твое мнение о происходящем.

А, так, значит речь не о том, что я отправляюсь домой в самый разгар бури. Рабочий вопрос.

— Да, конечно, — ответил Сэкстон, как он надеялся, ровным и спокойным тоном.

Когда Блэй начал рассказ, Сэкстон ощутил, что выпадает из реальности, внутренняя часть его спряталась глубоко внутри тела и разума, прочь на целые мили от этого приятного незамысловатого разговора о недвижимости.

Жестокость выражается множеством разных способов, не правда ли? И Блэй ненамеренно причинял ему боль. Для него стал бы шоком тот факт, что он разрывает душу опечаленного, пустого мужчины в клочья своим простым, теплым и будничным разговором.

— Прошу прощения, — сказал ему Сэкстон. — не хочу перебивать тебя, но ты мог бы обобщить основные пункты в электронном письме, и я отвечу чуть позже? Если я собираюсь уйти, то нужно сделать это прямо сейчас.

— О, Боже, ну конечно. Прости. Твоя безопасность важнее, не стоило мне начинать разговор сейчас. — Блэй положил руку на плечо Сэкстона. — Будь осторожен среди бури.

— Спасибо.

Хотя под этой крышей ему будет намного хуже, чем посреди шторма, — добавил Сэкстон мысленно.

Привычно поклонившись, он покинул своего бывшего любовника… и отворачиваясь, он был рад обнаружить свое пальто и портфель там, где он их оставил — возле столика. Натянув пальто, Сэкстон пересек фойе и вышел в вестибюль.

И сразу же остановился, опуская голову.

Сердце гулко стучало, и он покрылся потом, несмотря на прохладу.

Ничего не получится. У него в Колдвелле. Ему нравилось работать на Короля, но боль от общения с тем, кого он потерял и с кем больше никогда не будет, убивала его.

Блэй и все, что было между ними в тот короткий срок, — вот причина его переезда в пентхаус в небоскребе. Дом Фрэнка Ллойда Врайта не терпит модернизации, а они провели много времени в том прелестном викторианском доме… это было их любовное гнездышко, в которое они сбегали из особняка Братства в поисках уединения. Они занимались любовью в главной спальне. Лежали бок о бок перед камином. Обсуждали личное и обедали. Читали книги и газеты. Пели в душе и смеялись в ванной на ножках.

Он мечтал, что они будут жить там вечно, образуют семейную ячейку, наслаждаясь жизненными взлетами и переживая падения.

Поэтому да, было необходимо переехать куда-то. Он не хотел постоянно видеть мужчину, беспокоиться, как он там на поле боя вместе с Братьями, вспоминать каково это — заниматься с ним сексом… а потом возвращаться домой, туда, где каждая поверхность — прямая и не очень — связана с воспоминаниями об их страсти.

Это был сущий ад…

Его внимание привлек ритмичный стук, и Сэкстон нахмурился.