Дракон. Тихий омут (СИ)

Плечи свело от напряжения. Я старательно прислушивался к собственному слабому писку, понимая, что через десяток секунд назову проклЯтый год.

«…в шесть тысяч триста сорок четвертом году император Проклим, известный как шестой лже-император, окончил своё правление…»

О, духи! Как же я мог!

Сокрушенно впившись в растрепанные волосы, я мечтал, чтобы мой голос умолк навеки. Так облажаться, да еще перед Драконом! Поделом мне, если он обратится в комиссию и меня лишат диплома и возможности преподавания.

Если уж оставаться до конца откровенным, такому молодому преподавателю, как я, не полагалась большая нагрузка. Максимум, на что я мог рассчитывать сразу по окончании академии, это пара уроков в день у младших классов. Но звезды сошлись таким образом, что школа осталась без учителя, а других кандидатов на место не оказалось.

Нортон давно послал запрос в Департамент образования, вот только за год никто так и не согласился отправиться в Тмутаракань… Я бы и сам не согласился. Но видимо, темные предки услышали дроу — закабалили ему в угоду одного неудачливого светлого эльфа, и историк в Омуте все же появился.

Сдвинувшись ближе к кругу, где мой фантом все еще выступал на потеху невидимой толпе (шут гороховый), я нарушил целостность окружности, стерев пальцем внешнюю линию. Призрак растаял…

Вот бы и я так же исчез, канул бы в воду, будто и не было.

Вспомнив о том, что с лингвистической точки зрения я именно туда и канул, то есть в свой ненаглядный и горячо любимый Тихий Омут, я грустно хмыкнул.

Нет, не мог же я в самом деле быть таким олухом-недоучкой!

Мысли жужжали, не желая смиряться с собственной убогой судьбой. Слова о волчьем билете и помойке надежно врезались в память.

Кинувшись в угол кабинета, где были спрятаны несколько тряпок, я отыскал самый крошечный ошметок и вернулся в круг. Аккуратно стерев дату и время, вписал новые символы, решив просмотреть другие свои лекции.

День за окном давно погас, а я все прислушивался к собственной проекции, мысленно сверяясь с сотнями справочников и биографий, заученных наизусть, стараясь отыскать другие огрехи собственного образования. И ничего!

Все было верно! Как по учебнику! Слово в слово!

Значит, я зря поставил на себе крест. Во всем виноват некстати появившийся дракон! Я просто оговорился и от волнения сам не заметил этого. Ведь я был одним из лучших на своем факультете, зачитывая истертые студиозами страницы библиотечных книг до дыр.

А чем еще мне оставалось заполнять собственное время, проходившее в четырех стенах? Конечно, я посвятил всего себя учебе. О чем, кстати говоря, не пожалел ни дня.

«Да. Этот мерзкий дракон всему виной», — пришел я к окончательному выводу.

Больше такого не повторится.

Жаловаться директору на нападение я не пойду. Тем более, что сам частично спровоцировал ситуацию и не хотел бы, чтобы меня ткнули при случае носом. Пусть все идет своим чередом. Если Шайс действительно нажалуется, то мне придется ответить, но тихо мириться с судьбой я не намерен — продемонстрировать свои остальные лекции мне было не зазорно. А ошибку мог допустить каждый. Мы еще поборемся!

Воспрянув духом, я поднялся со стула и только сейчас заметил, что за окном давным-давно стемнело, а магический свет лился с максимальным напором. Пора возвращаться домой. И по пути снова заглянуть в лавку.

С утра энергонорм не оказалось в наличии. Торговец обещал, что днем будет завоз, и приглашал заглядывать позднее.

«Может, заглянуть утром?» — мелькнула мысль.

От напряжения и усталости закрывались глаза. Сначала наглый дракон, затем куча энергии, потраченной на заклинания. А я ведь даже не обедал сегодня.

Нет. Тогда мне точно придется месить грязь, когда механический жук заглохнет посреди дороги.

====== Глава 5 Гном и Шкура ======

Полная луна сияла чистым колодцем, когда мой охрипший от недостатка энергонорм друг доставил меня к местной лавке, торговавшей сублимированным продуктом.

Низкая одноэтажная хижина примостилась у обочины одного из непрезентабельных переулков чуть в стороне от центральной площади. Ее владелец — гном по имени Сойлок, отличался особой жадностью и коварством. С ним приходилось держать ухо востро. Ненавидя расставаться с последней завалящей монетой, он не пожелал расположиться в более удобных и комфортабельных постройках на площади. Денег ему бы хватило с лихвой, а патент на единоличное право продажи энергонорм в Омуте гарантировал неиссякаемый поток покупателей, вот только переплачивать за теплые полы, искусственный свет и бегущую воду не в правилах Горного народа.

Выбрав себе более скромное жилище, хозяин обзавелся захламленным двориком с пожухлой травой и одноглазым котом, премерзко мяукающим, стоило только приблизиться к сакральному обиталищу твари. Сколько себя помню, грязная лишайная шкура всегда обитала в округе. Однажды я даже хотел просканировать его на долголетие. Не удивлюсь, если прошлый хозяин наложил на животное какое-то заклятие, не дающее адскому отродью сгинуть в небытии, точно так же, как и моему жилищу. Вот только зачем это блохастому мешку? Впрочем, его вряд ли кто-нибудь спросил.

Приблизившись на автомобиле к подобию лужайки, я почувствовал как левое колесо ушло в глубокую лужу, смачно хлюпнув в подтверждение. Дождя я не мог припомнить уже с месяц… даже не хочу думать, почему затхлая вода не высыхала и что могло в ней развестись за это время.

Осторожно выбравшись наружу, я придерживал длинные полы туники, не желая оставить на себе отпечатки «замечательного места». В темноте я видел пристойно, и потому, перепрыгивая с камня на камень, а затем и на неровную щербатую дорожку, скоро оказался на скользком от плесени крыльце.

«Какая гадость», — скривился я от омерзения, стараясь не поскользнуться и молясь не встретить на своем пути ни единого «подарка» Шкуры.

Кстати, а где Шкура?

Не могу припомнить ни единого посещения, прошедшего без мерзкого сипа, давно не напоминающего типичное кошачье мяуканье.

Тусклый, словно тлеющий в камине, свет обозначал квадраты окон. Посреди хижины прикрытая дверь. Браться за залапанную и наверняка ни разу не мытую ручку не хотелось. Обреченно выдохнув, я уперся в поверхность двери одним пальцем в надежде, что сегодня мне повезет хотя бы единожды — все тридцать три несчастья уже обрушились на мою бедную голову.

Дверь поддалась со скрипом.

- Вечер добрый. — На такую роскошь, как колокольчик, рассчитывать не приходилось.

В нос ударил неприятный кислый смрад. «Чудесный» букет из немытых тел, кошачьей мочи, изъевшей дерево плесени и залежалого тряпья представлялся еще более отвратительным, чем утром. Наверное, дело было в том, что с утра хозяин раскрывал двери, лишая посетителей возможности помацать местные нечистоты и в полной мере насладиться «тонкими ароматами». Жадничал, наверное.

Шутка показалась бы мне более забавной, если бы от вони не крутило желудок и не слезились глаза. Не зря говорят: все, что ни делается — к лучшему, вспоминал я про пропущенный обед.

В метре от входа высился метровый прилавок — достаточно высокий для самого хозяина. За ним располагались своеобразные стеллажи для энергонорм, напоминавшие книжные шкафы. Единственным отличием были многочисленные узкие пазы, уходившие вглубь, в них, словно в ячейках, располагались светящиеся бледно-голубым прямоугольники, едва достигавшие меры в один локоть.

Стеллажей было четыре, и различались они калибровкой хранившихся в нем энергонорм: чем выше плотность, умещенная в стандартный держатель, тем выше цена. На верхних полках располагались нормы для личных и хозяйственных нужд, внизу те, что подзаряжали крупногабаритные механизмы, такие, как мой автомобиль.

На самом деле разницы в самой энергии не было никакой, скорее, различались носители и способы их вскрытия для извлечения нужного количества заряда.

Вот только стеллажи мало чем отличались от того, что я наблюдал утром — они все еще были абсолютно пустыми!