Треугольник (СИ)

- Он просто боится, что там какой-нибудь местный мачо сделает его в танцах, - усмешка Саши была теплой и мягкой. Отец рассмеялся, а Даня тут же вскинулся второй раз за последние две минуты:

- Нет!!

- Правда? – протянул Саша, глядя на него с торжеством в глазах. Даня тут же выругался про себя. Черт! Саша сделал его «на раз», как мальчишку. Но отступать было поздно.

- Хорошо, - выдохнул он как можно спокойнее. – Мы поедем.

- Вот и отлично, - отец встал. – Я отвезу вас.

Даня уже открыл, было, рот, чтобы возразить, но увидев, как улыбаются глаза отца, закрыл его. Молча поднялся вслед и вышел из столовой.

Ночной ветер играл волосами, большая тропическая луна делала ночь похожей на день. Музыка сотрясала воздух и хлипкие стены. Пластиковые столы, так же, как и пластиковые стулья казались абсолютно чуждыми элементами в этом месте. Но, тем не менее, Даня сидел на таком стуле за таким столом и поглощал третий коктейль. Глаза неотрывно следили за танцующим Сашей, сознание мягко пыталось напомнить Дане о данном отцу обещании присмотреть за ним. Тот привез их сюда больше часа назад и уехал, сказав, чтобы они сообщили шоферу, как только соберутся уходить. Сначала они с Сашей просто сидели за столиком, потягивая коктейли и рассматривая публику. Потом Даня заметил, что на них самих начали обращать слишком пристальное внимание. Он представил себе, как они выглядят со стороны и желание немедленно покинуть «дискотеку» стало просто огромным. Двое парней не самой стандартной внешности для здешних мест… Светловолосый и белокожий Саша, к которому, казалось, загар вообще не пристает, и он – голубоглазый блондин. Среди темных, загорелых и поджарых красавцев-брюнетов они не просто выделялись, они бросались в глаза. И девушки, падкие на все новое и необычное, не могли обойти их своим вниманием. Их улыбки – стеснительные и откровенные начали по-настоящему напрягать Даню. А вот Саше, похоже, нравилось. Или все дело было в коктейлях? С каждым глотком Саша расслаблялся все больше, а румянец на его щеках становился все ярче. А потом он пошел танцевать. И Даня тут же перестал существовать для окружающих, что его только радовало. А Саша танцевал… Необычно, но очень красиво. Плавно, мягко, ни одного резкого, ломаного движения. Прикрыв глаза, он вслушивался в музыку, ее ритмы, а потом вдруг вскидывал голову, обжигал кого-нибудь взглядом и снова уходил в себя. Девушки жались к нему все теснее, их руки тянулись потрогать, провести по телу, вплести в волосы пальцы. Саша улыбался, то отстраняясь от жадных прикосновений, то тянясь к ним. А Даня смотрел на него и все сильнее стискивал пальцами очередной бокал с зонтиком. Больно… Смотреть на Сашу было больно. А еще было обидно за отца. Хотелось отвести глаза, чтобы не видеть, не знать. Но взгляд словно прикипел к тонкой фигурке, к мечущимся по спине волосам. Не смотреть на него было невозможно.

Оторвать от него глаза Даня смог только, когда группка девушек вокруг Саши закрыла его собой на пару секунд. Даня тут же отвел взгляд и тряхнул головой. Перед глазами поплыло, и он замер, удивленно глядя прямо перед собой. А он и не заметил, как успел напиться… Даня огляделся, чтобы оценить обстановку и тут же напрягся. Кажется, их ждут неприятности: оставленные своими спутницами местные «мачо» столпились группкой у дальней стенки и смотрели на танцующего Сашу. И, судя по их нехорошим взглядам, шанс закончить сегодняшний вечер с синяками у Саши был очень высок.

Страх, прошедшийся по телу Дани холодным ознобом, заставил его стремительно протрезветь. Вызвав шофера, он решительно встал из-за своего столика, оставив на нем пару купюр, и направился к танцполу. Распихав локтями танцующих, он добрался до Саши и, бесцеремонно вырвав его из цепких рук очередной партнерши по танцу, поволок за собой к выходу. И только когда дискотека осталась за спиной, отпустил.

- Какого черта?! – пьяные, шальные глаза Саши горели нешуточной яростью. – Я хочу танцевать!

- Хватит, натанцевался уже, - грубо оборвал его Даня. Но Саша, проигнорировав его слова, дернулся в сторону. Даня, не ожидавший от него такой прыти, еле успел его поймать. Схватил за руку, зло потянул на себя. Саша налетел на него со всего маху, и Даня, не устояв, впечатался спиной в стену позади себя. Инстинктивно прижал к себе худое тело, да так и застыл. Медленно, словно боясь чего-то, опустил голову. И утонул, пошел камнем на дно широко распахнутых глаз Саши, в которых сейчас светила луна. В ее свете его волосы казались ореолом, кожа матово сияла. Его ладони лежали на груди Дани, пальцы стискивали рубашку. Сердце заныло, а потом ухнуло куда-то в солнечное сплетение, когда взгляд Дани остановился на губах. Полных, четко-очерченных, приоткрытых губах. В голове все смешалось разом. Выпитый за вечер алкоголь, эта сумасшедшая луна, танцующий Саша… Улыбающийся, смеющийся. Вспомнились его стоны за стеной… Разум отключился. Осталось только желание, подчиняясь которому Даня сильнее стиснул Сашу руками, склонился к лицу и припал к его губам, целуя жадно и сильно. Глубоко. Саша охнул в его рот, с силой сжал плечи Дани, впиваясь ногтями в кожу. Выгнулся, пытаясь отстраниться, но этим только сильнее прижался к Дане. Секунда, две… Даня, забыв обо всем, изучал его рот, запоминал вкус губ. А потом Саша ответил. Также жадно и сильно. Его руки заскользили по плечам Дани, спине, зарылись в волосы. Тела прижимались друг к другу все сильнее, обнаженную кожу плеч ласкали ночной ветер и жар. Сладко, безумно, в голове не было ничего, лишь в венах играла кровь. Первым застонал Даня, но даже не понял этого. Он услышал только ответный стон Саши. Он словно ударил Даню наотмашь. Заставил оторваться от сладких, припухших губ и заглянуть в безумные глаза Саши и его искаженное, но до боли красивое лицо. Забытое сознание мягко шепнуло «не твой», и сердце остановилось от ужаса и паники. Что он натворил…

- Саша… - отчаянно выдохнул Даня, тот с пару секунд просто всматривался в его глаза, а потом вдруг обмяк, утыкаясь лицом в вырез майки. Даня подхватил его и вместе с ним опустился на песок. Сердце испуганной птицей начало биться о грудную клетку.

- Саша?.. - Даня устроил его на своих коленях и отвел упавшую на лицо прядь. И с чувством выругался. Саша спал. Нежно и мягко улыбаясь чему-то во сне. И казался сейчас совсем мальчишкой. Даня тихо, отчаянно застонал, сильно зажмурился, а потом откинулся на стену, устремляя взгляд вверх. Над головой раскинулось бархатное черное небо с сияющими крупными звездами. Ветер ласкал лицо, нежно касаясь кожи и волос. Даня бездумно впитывал все ощущения этой ночи, запоминая. Шорох волн, тихое дыхание, теплое тело на коленях и шелковистые волосы, касающиеся рук. И даже музыка, грохочущая за стеной, почему-то была не слышна. Словно и не было ее… Даня закрыл глаза, пальцы сами собой вплелись в рассыпанные волосы, пряди заскользили между ними, вызывая легкую дрожь. Как хорошо… Как безумно, нереально хорошо. И больно. Этот парень, лежащий на его коленях – чужой. Не его. И эти касания – маленькое предательство. О том, что было не так давно, о сводящем с ума поцелуе, Даня запрещал себе думать. И не думал…

Не думал, когда пришла машина, и он нес до нее Сашу на руках. Не думал, когда тот спал у него на плече по дороге домой. Только когда тот поерзал и прижался сильнее в попытках спрятаться от ночной прохлады, и Даня неосторожно опустил взгляд, воспоминание ударило его. Жар омыл тело, а вместе с ним пришли стыд и страх. Но когда они доехали до дома, Дане уже удалось справиться со своими эмоциями, и вышедшего им навстречу отца он приветствовал только слабой, виноватой улыбкой:

- Прости, я за ним не уследил.

Отец только покачал головой, а потом взял Сашу на руки, как ребенка и тот сразу же подался к нему, что-то тихо прошептав. Обнял за шею руками, уткнулся в плечо и снова затих. Отец на пару секунд прижался губами к его макушке, прикрыв глаза, а потом понес его в дом. Даня с силой стиснул зубы и пошел следом.