Это не любовь... (СИ)

– Ты делаешь ей больно, – раздался его уверенный и спокойный голос. – Если намеренно, то я отпущу, и можешь продолжить.

Сашка замер, поднимая глаза на Илью, и тут же ослабил хватку. Его плечи опустились, на лице появилась горькая неуверенная усмешка:

– Кто ты ей? – глядя в глаза Илье, спросил он.

Я никогда не отвечала ему на этот вопрос, который он задавал мне, наверное, тысячу раз.

– Тебя не должно это беспокоить. Тебя должно беспокоить, кто ей ТЫ.

– Я люблю её…

– Уверен, что не ты один, – беззлобно усмехнулся Илья, – но право касаться женщины твоё чувство не дает. Это право дает только её желание, чтобы ты касался. Она желает этого?

Сашка отчаянно покачал головой:

– Нет.

– Тогда не касайся.

– Что же мне делать? – сломался он, доверчиво глядя на Илью.

– Люби… – медленно оттягивая мои запястья из его уже расслабленных ладоней, пожал плечами Илья. – Это твоё право… Этого у тебя никто не отнимет.

Тихонечко толкнув меня по направлению к машине и шепнув «иди», он протянул ему руку:

– Илья.

– Александр.

– Крепких нервов тебе, Александр…

Обогнав меня, Илья открыл дверь, я практически упала на сиденье. Он захлопнул дверцу.

Судорожно вздохнув, я отпустила своё тело в краткую и необходимую мне сейчас истерику, которая, как мне казалось, поможет избавится от всех тех ощущений, которыми изнасиловал меня Сашка.

Секунд через десять, когда меня почти уже судорожно переколотило, Илья сел в машину. Меня всё еще слегка потряхивало. Зажмурившись, я несколько раз глубоко вздохнула. Но кислорода не хватало.

– Открой окно, пожалуйста, - зажмурилась я, сглатывая ком в горле. – Тошнит…

Открыв бардачок, он достал пластиковую бутылку с водой, открутив крышку, протянул мне.

– Не нужно так остро реагировать, Анечка, – покачал он головой.

– Несъедобно… – пожаловалась я, точно зная, что он понимает.

– Уверен что так и есть, – его взгляд расфокусировался. – Потрепи. Он скоро сломается и успокоится. И ты снова будешь свободна…

***

16 ноября

Над дверью фотомастерской горел красный и, вспоминая Викино предупреждение, я постучала. Через минуту Илья открыл дверь, я шагнула внутрь.

Темное кровавое освещение от нескольких источников создавало на стенах какие-то нереальные тени, которые двигались синхронно с нами, но в нескольких направлениях. Было ощущение, что вокруг совершается какой-то таинственный кровавый обряд. Тихо звучащая музыка в разы усиливала это ощущение. Я не стала сопротивляться ему и отдалась полностью этому загадочному действу.

Всё вокруг стало замедляться и в ушах зазвенело. Останавливая себя на границе сдвига, я пробежалась пальцами по огромному серебристому барабану глянцевальной машины и подняла на него глаза:

– Здесь все словно в крови… Так красно!

– К этому привыкаешь, – немного цинично усмехнулся он. – И потом уже с трудом обходишься без этой атмосферы.

– У нашего разговора есть скрытый смысл, – констатировала я.

– Да.

– Мы можем обсудить его сегодня, – я посмотрела на часы, – у нас еще три красных часа до полуночи.

– Не можем… – отвел он глаза.

Я терпеливо ждала пояснений. Резко почувствовав опустошение и усталость, я качнулась и немного прилегла спиной на стену.

Он вернул мне свой взгляд.

– Езжай к Виктории сегодня, пожалуйста. Мы с ней поговорили уже, – он сглотнул и продолжил. – Я завтра заберу тебя и у нас целый день…

– Встретимся в следующую среду, – отрезала я делая шаг к выходу.

– Подожди! – дернулся он следом, протягивая руку, но я увернулась, замерев возле двери. – Анечка… Это… – он нервно прошелся рукой по волосам. – Мне просто нужна эта ночь!

Он больше не дышал и я тоже.

– Пожалуйста… – закрыл он глаза. – Побудь у Вики. Внизу ждет такси...

– Я в школу… – качнула я головой. – Встретимся в среду. Спасибо за такси.

– Нет! – делая шаг ко мне, он поставил руку на косяк, преграждая мне выход, – Если так… то поехали. Поехали ко мне!

– До среды.

– ПОЧЕМУ!?

Почему?!

Я оглядела глазами стол с линзами и подхватила одну. Второй рукой, одновременно извлекая из его нагрудного кармана зажигалку.

– Держи! – впихнула я линзу ему в пальцы и подняла его руку выше.

Щелкнув зажигалкой, я поднесла огонь к тонкому стеклу, накаляя его. Оно моментально начало покрываться черным чадом и, конечно же, нагреваться. Не выпуская линзу из пальцев, он сжал губы.

– Больно? – ухмыльнулась я.

Он кивнул. Я откинула зажигалку в сторону:

– Тебя что-то жжет изнутри, и ты перестаешь быть прозрачным для меня! – выдохнула я. – Перестаешь быть прозрачным и мне больно!

Я выхватила раскаленную замутненную черным линзу и вскрикнула, роняя её на пол.

– До среды.

***

19 ноября

Программирование я не любила. Не потому, что в нём было что-то особо сложное, а скорее потому, что оно не допускало интерпретаций. И самое неприятное – нужно было в невообразимых количествах запоминать всевозможные написания команд, функций и процедур, которые зачем-то отличались в каждом языке, хотя, каждый последующий ложился на структуру предыдущего, да и в основе лежала одна и та же архитектура…

Не люблю несовершенств! - в очередной раз психанула я.

Мне срочно было нужно сдавать курсак, по созданию собственной пользовательской среды. Пролистывая, скаченные у старшекурсников, прошлогодние курсовые я прыгала между экранами «Ревников-командер», «Дружинин-командер», «Стома-командер» и пыталась создать неузнаваемый для преподавателя микс «Симоненко-командер», комбинируя различные их части.

Да… Я пыталась схалявить!

– Тебе помочь или не мешать? – ухмыляясь, развернулся ко мне сидящий за соседнем компом Немец.

– Мхм… помоги, пожалуйста – НЕ МЕШАЙ! – отмахнулась от него я.

– Завтра защита.

– В курсе.

– У тебя и начала еще нет.

– Мхм... – зависла я над своей блок-схемой, подыскивая подходящий элемент в чужих программах.

– Давай, сделаю основу… – заулыбался он. – Ночью разбавишь своими фишками… и всё!

– Какой добрый мальчик! – развернулась я. – Жаль, что не бескорыстный.

– Немцы очень рациональны.

– Я лучше Сашку попрошу. – Конечно, я не собиралась…

– Не попросишь, – покачал он головой.

– Тогда Боречку!

– Уезжает на соревнования…

И, правда!

– Грустного ангела!

– Он и сам не шарит в программировании! – довольно рассмеялся Немец.

– Да мало ли кого! – закатила я глаза, подыскивая альтернативную кандидатуру.

– У всех завалы… – его голос просто сочил самодовольством. – Сдавайся!

Реально оценив перспективу, и еще раз пролистав открытые окна…

Тупо не успею! – покачала я головой.

Его глаза были похожи на глаза хищника загнавшего свою жертву в угол, осталось только облизаться и рвануть.

– В животном мире есть такая стратегия охоты… – заулыбалась я. – Когда более сильный хищник, не желая тратить усилия на поиск добычи, которой является более слабый хищник, имитирует для того жертву… – Немец прищурился и всё-таки облизался! – Более слабый и мелкий хищник приходит сам и…

– Я понял тебя, – кивнул он. – Но я рискну быть съеденным.

– Ням-ням… – подмигнула я. – Что ты хочешь за программку?

– Поцелуй.

– Не разочаровывай меня банальностью…– фыркнула я.

– Никаких банальностей! Я готов сыграть с тобой.

– Ммм… – облизалась я. – Придумал правила?

– Да!

– Ну не молчи… – замурлыкала я. – Сделай девочке приятно…

Он не мог не видеть моего возбужденного состояния, и тут же срезанировал сглатывая ком в горле. Выдержав паузу и справившись с эмоциями, он продолжил:

– Мы подвесим твой «долг» и я выберу момент, когда потребую его с тебя. Если ты съедешь – ты моя рабыня на месяц, если нет, то я твой раб.