Поговори со мной (СИ)

 – А не многого ли ты хочешь, красавица?

 Я сглотнула, чувствуя, как он изнутри чернеет, и эта чернота, ярость, отражается в его глазах.

 – Ты забыла, зачем здесь? А я напомню. Ты долг отрабатываешь, ложась под меня. Просто продаёшься как проститутка и при этом умудряешься получить удовольствие. Не много? Ещё чего-то хочешь?

 Схватил меня за лицо, сдавливая его с обеих сторон одной рукой, отстраняя меня на расстояние, чтобы видеть, что я чувствую.

 – Ты – тварь, которая не умеет чувствовать и не достойна большего, чем имеешь. Такие как ты ничего не умеют, только продаваться. Не удивлюсь, что свой первый раз ты тоже выбирала сама. Только не со мной. Понимаешь? – Сотрясал меня, словно тряпичную куклу. – Не со мной, Марина! Ты шлюха! И всегда была ей!

 Не знаю, как не ударил, казалось, убить на месте готов. Но вдруг отпустил меня, тут же поцеловал в губы, толкнул на подушки и придавил сверху своим весом. Одной рукой больно сжал грудь, другой надавил на клитор. И в этих движениях не было той нежности, но они были верно, до миллиметра рассчитаны, как и моя на них реакция. Мгновенная, словно взрыв, и стон мой получился не такой как обычно, и точно уж не такой, какой я издаю, имитируя оргазм. Он был похож на вой раненного животного, каким, по сути, я и являлась. Марат кончил быстро, войдя в меня и толкнувшись несколько раз, тоже, не от физического воздействия. Этот оргазм был на уровне инстинктов, на эмоциональном уровне. Потом он аккуратно вышел из меня, прижался сбоку, подгребая под себя, зарылся носом в волосы и тихо сопел, раздумывая. Я точно знала, что не спит, и сама спать не могла, хотя ощущала невероятную усталость. Я была разбита. Так мы и лежали часа два. Мне даже показалось, что на доли секунды я отключалась, успокаиваясь под размеренное биение его сердца, но тут же вспоминала где, с кем, почему, и иллюзия исчезала.

 – Я могу идти?

 Марат вздрогнул, услышав мой голос, практически незаметно, практически не ощутимо, но я знала, что он не хочет отпускать. Вот такой весь противоречивый. Любит и одновременно ненавидит. Почему-то не хотела признаваться самой себе, что это не любовь, что-то иное, но так было легче, практически не пошло и казалось похожим на правду. Он пригладил мои волосы, провёл рукой по талии, бедру, разгоняя дрожь, приткнулся губами к плечу.

 – А если я скажу, чтобы ты осталась?

 Он говорил странно, не так как всегда.

 – Мне нужно идти.

 – А если я попрошу?

 Он уже просил, только я не услышала.

 – У нас контракт.

 – Ты можешь быть свободна.

 Тут же ответил он без малейших, казалось бы, колебаний, но тело стало единой стальной конструкцией. Когда я потянулась за полотенцем, чтобы прикрыться, Марат меня за руку одёрнул.

 – Я хочу видеть тебя.

 И я не могла спорить. С другой стороны, было в этом что-то правильное, что-то такое, что он не мог объяснить мне словами, но проявлял во взгляде. Жадном, ненасытном. Приняв душ, вернулась в комнату, где под этим самым взглядом медленно, с чувством и расстановкой, одевалась. И даже получила удовольствие, то самое, в котором он меня сегодня обвинил. Я наркоманка его внимания. Марат курил лёжа в постели, к тому моменту уже натянул на голое тело широкие трикотажные штаны. Выглядел тёплым и нежным, только вся внешняя ершистость не позволяла умилиться. А когда я открыла рот, чтобы попрощаться, потому что, что сказать не знала, а зачем молчать не понимала, он меня перебил, не позволяя издать и звука.

 – Пришли результаты анализов. – Оповестил будничным тоном и отвернулся, чтобы сбросить пепел. Несколько раз постучал пальцем по тлевшей сигарете, затем снова поймал мой взгляд, глубоко затянулся, не отпуская его, наслаждаясь тем нетерпением и волнением, которое в нём читалось. Выждал момент и улыбнулся.

 – У тебя всё в порядке. Только ты не сказала мне про беседу с гинекологом.

 – Ты не спрашивал. – Пожала я плечами.

 – В любом случае, я хочу знать о тебе всё.

 – Марат, я…

 – Согласись, это непосредственно касается наших с тобой отношений. – Надавил он на меня и я присела на край кровати.

 – Ничего особенного и сверхъестественного. У меня нерегулярный менструальный цикл.

 – Почему?

 Я знала почему, причина была спрятала где-то на уровне подсознания. Всё началось после того изнасилования. Но отчитываться не собиралась.

 – Не знаю. Всегда так было.

 – И что это значит? – Продолжал выпытывать он, чем начал раздражать и я сорвалась:

 – Лишь то, что ты можешь трахать меня и три месяца подряд без перерыва. Надеюсь, тебя это устраивает?!

 Мой крик он стерпел и даже оставил незамеченным, чем втоптал ещё больше, чем если бы ответил на эту эмоцию. Дождался, пока я отдышусь.

 – Всё? Успокоилась? – Я отвернулась, закрыв лицо руками. – Я не слышу ответа на поставленный вопрос!

 – Да! Да! Да!

 Прокричала в ладони.

 – Вот и молодец.

 Он поднялся, приседая на кровати, согнул ноги в коленях, разводя их шире, затушил окурок о хрустальную пепельницу.

 – В общем, результаты меня устраивают.

 – А меня?

 – Что тебя?

 – Меня они устраивают? И почему вообще они оказались у тебя?

 На самом деле я не была удивлена, и не то, чтобы совсем против, но тут пошла на принцип. Подняла на него пытливый взгляд, а Марат ничуть не смутился. С тоской посмотрел на потушенную сигарету, вздохнул.

– Зачем спрашивать, если ты и так знаешь ответ на свой вопрос?

 – Не знаю.

 – А если не знаешь, то я скажу: кто платит деньги, тот и заказывает бал. Я оставил свои контакты, я и получил результаты обследования. Большего тебе знать не нужно.

 – А ты?

 – Что? – Спросил уже раздражённо.

 – Ты здоров?

 – Если не считать повышенного сахара после твоих оладий с вареньем, то всё в порядке.

 – Хорошо.

 – Правда? – Марат недоверчиво посмотрел, щурясь одним глазом. – А я думал, ты не будешь против, если меня сморит какая-нибудь африканская лихорадка.

– Не преувеличивай.

 Посидев, вытерпев ещё с минуту его взгляд, я подвинулась ближе к краю.

 – Я могу идти? Уже поздно.

 – Можешь. В следующий раз придёшь во вторник.

 – Но это послезавтра.

 – Ты неделю от меня отдыхала. – Каменным голосом возразил Марат, не выдержал и всё же закурил снова, выпустил дым в мою сторону, склонил голову на бок, рассматривая.

 – Я пойду.

 – Иди. И подумай насчёт средств контрацепции.

 Я как и не вставала, плюхнулась обратно с круглыми глазами.

 – Меня всё устраивает. – Проговорила испуганно, уже понимала, к чему всё идёт. Обследование это…

 – Меня не устраивает! Что будешь делать мне по **й... таблетки там, спираль, уколы… какие ещё бабские заморочки сейчас есть?.. Но чтобы во вторник, я не видел твоих округлившихся, так же как и сейчас, глаз. Мне откровенно всё равно, что ты придумаешь. Да хоть аборты каждый месяц делай, – меня от его слов заметно передёрнуло, но Марат не смягчился, а, напротив, держал меня своим тоном на коротком поводке, – главное, чтобы у меня перебоев в сексе не было. Вопросы?

 – Ты чудовище… – Неверяще смотрела я на него.

 – А ты красавица. – Легко усмехнулся Марат, затянулся сигаретой, задумавшись, пожал плечами. – Классика жанра.

 А я отмереть не могла, смотрела на него. В горле ком, перед глазами пелена и рвотные позывы один за одним. Не прощаясь, вскочила и сбежала с лестницы. Спотыкаясь, бежала по лестнице подъезда, отдышаться не могла, но не останавливалась. Всё изменилось в один момент и Марат просто перестал для меня существовать. Не хочу ничего. И ничего не будет. А дальше, словно картинки из немого кино: машина, подъезд, моя постель. Я даже к Андрею не заглянула. Чтобы не напугать его, так мне было плохо. Не понимала, как можно так говорить о детях, о маленьких, не родившихся, беззащитных комочках. Словно со своей частичкой расстаться, с частью своего сердца – это просто плюнуть и растереть. Полночи проревела, потом полночи валерьянкой себя отпаивала. В итоге на работу не пошла. И всё равно было, что и как, кем заменят, как мне продемонстрировал Марат, главное вовремя поставить других перед фактом. Ни о чём думать не хотелось, только мысль о том, что он не отступится от своего решения, которое принял давно и только шёл к воплощению этой идеи в жизнь, не дала мне отлежаться. Я сделала так, как он хотел и уже на следующее утро, предварительно сдав анализы, могла себе позволить отказаться от презерватива. Урод! Ненавижу! Больно не было, было неприятно, а ещё… ещё я не хотела, чтобы он прикасался ко мне. Каждая встреча как дежавю. Всё по накатанной. Радость встречи, горечь времени, проведённого рядом с ним и ненависть, которая снова и снова перерождается в чуждое мне чувство. За это и ненавижу…