Неукротимая страсть

— Да они работают, Джуд. Что ты хотела? — Мелисса не была уверена, что до конца поняла, что хотела показать ей режиссер. — Они просто сосредоточились.

— Я знаю, — сказала Джуд с ноткой отчаяния в голосе. — Но в том-то все и дело! Чтобы делатьсвою работу, они должны что-то выключать, что-то внутри себя. Им приходится обрывать эмоциональную связь… не допускать сопереживания, которое на их месте почувствовало бы большинство, ведь именно это и делает нас людьми. Вот что тычувствовала, когда смотрела на все это?

— Я тоже между прочим работала, — твердо заявила Мелисса.

Ей не хотелось признавать, какое облегчение она почувствовала, когда Джуд отпустила ее домой сразу после этого, как мотоциклиста увезли в операционную. Ей нужен был глоток свежего воздуха, и она была потрясена.

— Да я тоже работала! — сказала Джуд, буравя своего оператора непреклонным взглядом. — И все равно смотреть на это было тяжело. Не уходи от ответа.

— Мы с тобой видели страшные вещи и прежде, — настаивала Мелисса, заерзав на стуле. — Ну вспомни, горящие нефтехранилища, здания, которые рушились прямо на нас, не говоря уже о тех умирающих 25-летних парнях, выглядевших 80-летними стариками. Что такого именно здесь?

— А то, что фильм про жертв СПИДа мы снимали в Восточной Европе, и от событий и героев фильма нас отделяло физическое расстояние. Затевая тот проект, мы знали, что будем снимать. У нас было время подготовиться.

— Правильно, но что дальше?

— Здесь, в травматологии, все происходит в режиме реального времени и сохраняется элемент неизвестности. Ты не знаешь, чего ожидать, поэтому ты не можешь всегда готовым.

— И мне удалосьэто передать, — сказала Мелисса. — Только посмотри, какой здесь у нас широкий угол съемки, когда привозят пострадавших. Бах! Носилки вкатывают в двери, их окружает целая толпа людей, в которой где-то затерялся пациент. Потом камера наезжает ближе, переходит с одного пострадавшего на другого и от врача к пострадавшему. Тут чувствуется все: движение, энергия, бешеный ритм. С ума сойти! Одно движение камеры уже рассказывает всю историю.

По голосу Мел чувствовалось, что она очень довольна отснятым материалом.

— Вот именно, — согласилась Джуд. — Но я хочу, чтобы в следующий раз ты сбавила скорость.

— Что?

Джуд усмехнулась. Они уже это проходили. Не первый раз Мелисса видела и снимала не совсем то, на что хотела сделать упор Джуд. По мнению Джуд, задача режиссера в том и состояла, чтобы из разрозненных фрагментов создать нечто цельное и содержащее понятный смысл, благодаря чему зритель неосознанно придет к такому же выводу. Этот результат достигался благодаря тому, что она вставляла или очень часто — исключала из многочасового материала отснятого ими в рамках какого-нибудь длительного проекта. Так что было бы проще, если бы она и Мелисса нацелились на одни и те же вещи с самого начала.

— Мел, вот скажи, в чем цель этого проекта?

— Я не могу делать это на пустой желудок, — заворчала Мелисса.

Она вскочила с места и стала ходить туда-сюда по узкому пространству, разделявшему их кровати. Ей хотелось рвать на голове волосы.

— Делать что?

— Заниматься этой хренью, от которой плавятся мозги. Каждый раз одно и то же: в начале съемок ты вечно настаиваешь, чтобы мы через это проходили. Мне надо было догадаться, зачем ты вытащила меня сюда сегодня. Между прочим, завтра Деб снова дежурит, а это значит, что мы будем рядом с ней часов так тридцать, да? — Мелисса плюхнулась на койку. Она подозревала, что спать здесь ей много не придется. — К тому же завтра большой праздник, ты вообще помнишь? Я-то надеялась уйти отсюда вовремя, прийти домой, принять душ, вырядиться во что-нибудь дико соблазнительное и пройтись по злачным местам в поисках какой-нибудь разнузданной девушки.

— Ты еще можешь это сделать. Я лишь хочу, чтобы мы пришли к согласию, прежде чем углубимся в проект по полной, а потом вдруг обнаружим, что пропускаем кадры, которые нам необходимы.

— Я всегдаловлю нужные кадры!

— Да, я знаю, — успокаивающе сказала Джуд.

Вот уже почти четыре года Мелисса Купер была оператором во всех крупных проектах, над которыми работала Джуд, и она не могла представить, как без Мелиссы делать что-нибудь масштабное. Мел была непревзойденным оператором. К тому же она была лесби, и они были подругами. А когда-то давно, несколько жарких недель, они были даже больше, чем просто подругами.

— Но, согласись, разве не будет проще, если тебя посетит озарение…

— О господи, как же я ненавижу это слово. Не-на-ви-жу.И теперь ты будешь меня пытать? — Мелисса уткнулась лицом в подушку и стала громко ругаться.

Когда ее напарница выпустила пар, Джуд подарила ей свою самую обворожительную улыбку и спросила:

— Может, пропустим ту часть, где ты говоришь, что не можешь со мной работать и чтобы я нашла другого гребаного оператора, потому что я стараюсь слишком контролировать процесс? И кстати, как ты ухитряешься не растолстеть, хотя так часто ешь?

— Мой секрет — секс. В постели сжигаешь столько калорий! Особенно если секса много, — ответила Мелисса. Она легла на бок и посмотрела на Джуд. — Если я сделаю это, ты угостишь меня ужином?

— Да, где захочешь.

— А в клуб со мной сходишь?

— Мел, ты опять, — нерешительно сказала Джуд.

Они уже давно препирались на эту тему. Мел хотела, чтобы Джуд походила с ней по барам, а Джуд сопротивлялась. Обычно она отказывалась под предлогом своих отношений с Лори, говоря, что ей не нужно ходить по барам и искать кого-то еще, потому что у нее уже есть отношения, и ей этого хватает. На самом же деле Джуд немного опасалась, что, пойди она с Мелиссой в одно из ее любимых заведений, она могла поддаться соблазну и поэкспериментировать. А на такие эксперимент у нее просто не было времени.

На протяжении почти двух лет Джуд посвящала свое время работе над тем или иным проектом. Её кинокомпания была совсем молода, и ей нужно было закрепиться на рынке среди конкурентов, где, увы, все еще царили мужчины. Так что Лори устраивала ее по многим причинам, и Джуд не хотела, чтобы их союз распался.

— Я не потащу тебя в откровенную помойку, пойдем туда, где весело и модно, ладно? Обещаю, — объявила безоговорочным тоном Мелисса. — Иначе не договоримся, и я сейчас свалю.

Джуд состроила обиженную мину, но с трудом удержалась от улыбки. Перед Мелиссой всегда было трудно устоять.

— Моя подпись под этим договором еще не успела высохнуть, а я уже жалею, что пошла на это.

— Под каким договором?

— Не важно, я согласна, — со вздохом уступила Джуд. — Теперь садись сюда и смотри. И только потомя накормлю тебя ужином.

Мелисса снова подвинула стул к монитору и стала ждать, когда Джуд найдет нужный отрывок. Сейчас они работали, и Мелисса, сузив глаза, заставила себя сосредоточиться. Ее взгляд был обращен на то, что до этого она видела через камеру, и она пробормотала:

— Ну что там?

— Следи за лицом Синклер, — тихо сказала Джуд.

В кадре оказалась Синклер с поворотом лица в три четверти. Она наклонилась к невинному беззащитному созданию, вглядываясь во влажные от слез глаза девочки. По полным губам хирурга было видно, что она что-то говорит ребенку, но и без слов было понятно, сколько нежности в выражении ее лица. В глубине ее глаз таился целый мир чувств.

— Бог мой, как она прекрасна! — прошептала Джуд, не осознавая, что говорит вслух.

Мелисса посмотрела на нее, ошарашенная тем, как это было сказано, и еще больше тем, как выглядела при этом Джуд. Она смотрела на Синклер так, что Мел внезапно ощутила желание. Ей всегда хотелось, чтобы Джуд так смотрела на нее, но даже притом, что сейчас ее взгляд был направлен на хирурга. Мел прониклась. Определенно сегодня нужно кого-то подцепить.

— Джуд… — неуверенно начата Мел.

— Вот здесь! — Джуд поставила на паузу и ткнула в монитор. — Она встает, чтобы начать осматривать девочку, — и бац! — посмотри на нее теперь.