Кроу (ЛП)

Мы выходим из института, и я думаю о Лэсли. По крайней мере, здесь она в безопасности. Страйк рядом со мной, и я ни на секунду не выпущу его из виду. Перед институтом меня ожидают два подразделения — порядка восьмидесяти мужчин. Каждый из нас без особых усилий может справиться с тремя краулерами, но будет ли этого достаточно? Я понятия не имею, сколько особей пытается проникнуть в сектор.

— Берём электрокары… так будет быстрее, — приказываю я Страйку.

На этот раз он выполняет моё указание без промедления. Возможно, я постепенно расту в роли лидера. «Только с Лэсли тебе это не удаётся… ты чёртов слабак…», — издевается надо мной внутренний голос.

Я подумаю об этом, когда мы закончим с этими проклятыми краулерами.

Электрокары трогаются с места. Я оставил Торна с Лароной… На самом деле он пригодился бы мне здесь, но Лароне было плохо… и я до сих пор придерживаюсь мнения, что их с Торном ребёнок важен для развития Терра-Альфы. Поэтому и велел ему остаться с ней. Я должен был заставить Лэсли пойти с ними. Тогда сейчас мне было бы легче. Дерьмо! Я слишком снисходителен к ней. Я всё ещё воспринимаю её больше как врача, чем как женщину. Неудивительно, что она не признаёт меня своим мужчиной и парой.

Около пятнадцати минут мы едем до места, где краулеры пытались прорваться в сектор «A». Я вздыхаю с облегчением, когда вижу, что пока им это не удалось. На пограничном ограждении видны чёткие следы. Оно сделано из толстой проволоки, и краулеры пытались разрезать её… острыми камнями. К счастью, у них нет оружия или инструментов, которые можно было бы использовать против проволоки. По верху ограждения натянут провод под напряжением, так что перелезть через него они не смогут.

Тем не менее, я переживаю. Никто из нас не знает, насколько краулеры способны развиваться… как быстро их мозг может справиться с решением проблем. Когда-нибудь они найдут способ преодолеть пограничные заграждения… и мы не должны допустить этого.

— Стоп! — командую я и останавливаю свой электрокар.

Я выхожу и осматриваюсь. Мои чувства обостряются, как и у других Бойцов, которые также выходят из электрокаров. Краулеров не видно, но я знаю, что они здесь и прячутся где-то по другую сторону забора. Кроме того, я чувствую их вонь… краулеры источают типичный для них смрад — смесь немытого тела и едкого запаха хищника…

Я жестом подзываю Страйка. Мне спокойнее, когда он рядом; кроме того, он нюхач нашего подразделения. Его обоняние в десять раз лучше, чем у остальных.

— Сколько их?

Страйк щурит глаза, его ноздри немного раздуваются. Из-за своей татуированной лысой головы он выглядит почти таким же диким, как краулер. Но нельзя отрицать, что Страйк — чертовски хороший нюхач. Отсюда и его имя — уже во время своего первого задания он с легкостью унюхал, нашёл и прикончил десять краулеров(1). Даже Торн относится к Страйку с осторожностью. Хотя он не боится его, но остаётся напряжённым, когда Страйк поблизости.

— Порядка тридцати… может быть, чуть больше, — отвечает Страйк.

Я киваю и достаю из пояса с оружием газовую гранату. Затем даю знак остальным следовать за мной. Примерно в двадцати метрах от того места, где мы оставили электрокары, находится пограничный пост с проходом. Когда я возглавил сектор «A», Крио дал мне код от него. Его знаем только мы с Торном.

Мы должны выследить краулеров, как можно больше из них убить, а остальных разогнать — дать им настолько сильный отпор, чтобы даже их примитивные мозги поняли, что не стоит приближаться к пограничному забору. Я знаю, что этот день закончится кровавым побоищем… и на лице Страйка, по крайней мере, я вижу предвкушение. Со мной около пятидесяти солдат — это не будет сложной задачей. Тем не менее… в отличие от Страйка, у меня нет жажды убивать. Мне нравится хорошая схватка, но убийство для меня всегда больше необходимость, чем удовольствие.

Я даю знак Страйку и остальным оставаться позади, пока ввожу код в поле для чисел. Электронная защёлка открывается, и вскоре мы стоим за пограничным забором.

— Где они? — шепчет один из моих братьев по оружию. Он новичок в команде, которую я сформировал, и нервничает. Отчего становится несобранным. Он делает опрометчивое движение: поворачивает голову к джунглям. Затем всё происходит очень быстро. Что-то летит в него. Это копьё, и оно вонзается ему в горло. Смертельно раненный Боец падает на землю. Долю секунды мы смотрим на него… особенно на копьё в шее и кровь, которая толчками выплескивается из раны. Он, в свою очередь, смотрит на нас со смесью удивления и непонимания, а затем умирает. Моё сердце бьётся о ребра.

С каких пор краулеры используют копья? С более чем нехорошим чувством я понимаю, что был прав в своих опасениях. Краулеры вполне способны развиваться. Они прятались в джунглях примерно в тридцати шагах от ограждения. Раньше они просто бездумно на нас нападали… а теперь выжидают, пока мы приблизимся, чтобы получить преимущество. Проклятье! В этот момент все думают о том же, о чём и я. Краулеры становятся для нас проблемой!

— Я прикончу этих грёбаных ублюдков, — шепчет Страйк, но я удерживаю его. Опять это бунтарское выражение на его лице. Он с удовольствием ударил бы меня кулаком по лицу и объяснил, что я могу поцеловать его в зад. Но, как всегда в последнее время, Страйк сдерживается. Я предпочел бы, чтобы столкновение, наконец-то, произошло. Напряжение между нами становится невыносимым.

Я выдёргиваю кольцо из газовой гранаты и бросаю её в джунгли. В следующий момент оттуда выскакивают взбешённые, кричащие краулеры, которых выгнал слезоточивый газ. Мы надеваем противогазные маски на случай, если ветер изменит направление.

— Дадим им просраться, — кричу я остальным, и мы идём в наступление.

Хотя я и не наслаждаюсь убийством, как делает это Страйк, в бою моё тело и разум впадают в состояние, при котором всё вокруг исчезает. Так происходит со всеми нами… для этого мы созданы, как я теперь знаю.

Одной рукой я вытаскиваю из-за ремня мачете и бью в живот краулера, который хочет напасть на меня слева. Другой рукой хватаю железную цепь, которую внезапно вижу на земле перед собой. Вероятно, её оставили здесь Бойцы одного из подразделений. Некоторые из нас используют такие цепи в ближнем бою. В данный момент она очень кстати. Я размахиваюсь и швыряю цепь в сторону атакующего меня с оскаленными зубами краулера, который собирается проломить мне череп большим камнем. Конец цепи с силой бьёт краулера в грудь и сбивает его с ног. Глаза как у рептилии смотрят на меня с недоумением — он едва ли способен установить связь между цепью в руке и болью. Не успевает он подняться, как рядом с ним оказывается Страйк, который хватает его за голову и ломает шею.

Страйк усмехается, а его взгляд — чистая провокация.

— Не стоит благодарности, лидер… — Его голос пропитан презрением.

Альфа внутри меня прямо-таки кричит надрать Страйку задницу, но в этот момент справа на меня бросается следующий краулер. Его острые коричневые клыки оказываются в опасной близости от моей шеи. Если бы мог, он перегрыз бы мне горло… Я переключаю внимание на нападающего. Со Страйком я разберусь позже.

Как обычно, краулеры уступают нам. Они бросаются на нас без плана, натыкаются на наши мачете, позволяют ломать им шеи… и всё же мысль о том, что они могут учиться, грызёт меня всё сильнее. Сколько времени им потребуется, чтобы начать разрабатывать стратегии против нас? Я думаю об этом, а сам делаю то, что должен делать — убиваю их!

Их крики доносятся со всех сторон: злобные, предсмертные, крики боли. Я слышу, как Страйк смеётся… ему явно нравится бойня. Земля вокруг нас стала красной от крови краулеров. Затем, наконец, крики стихают, последние краулеры бегут в джунгли.

Мои братья по оружию собираются последовать за ними, но я их останавливаю.

— Надо довести дело до конца, — кричит молодой Боец, которому явно с трудом удаётся сдерживать энтузиазм.

— Осталось всего несколько особей… и, если я прав в подозрениях, что краулеры способны к развитию, они вынесут что-то из своего поражения и какое-то время будут держаться подальше от границ сектора… а если нам повезёт, они расскажут о том, что с ними случилось сегодня, другим краулерам.