Литовские народные сказки

Видишь, девушка не выдержала и вылезла [из повозки], скинула одежду и нагнулась умываться. Когда девушка нагнулась и мыла лицо, ведьма-рагана оделась в ее одежду, [села] в повозку и уехала.

Девушка глянула — в ее тряпки завернулась и едет в корыте к братьям. А ведьма призывает:

Кобыла заржала. А братья принимают ее с пирогами, со сладостями. Ведомо — одна сестра девяти братьев! На руках несут в покои! Тут и сестра в корыте приползла. А ведьма-рагана [говорит] братьям:

— Дайте ей чего-нибудь, пускай идет коней пасти!

Братья отвели кобылу к своим коням, а ее послали к коням. Она села в кустах и стала плакать. Ведомо, жалко. А кони стоят и не едят. Она поет им:

А кони:

Младший братик услышал, что его сестра под кустиком пела. Так он пришел и говорит:

— Знаете что, братья, я такой пташки никогда не слышал.

А ведьма-рагана:

— Мои браточки, это обман, не слушайте его!

И второй брат вышел И второй то же самое услышал.

И опять ведьма:

— Мои братики, это обман, не слушайте!

И самый старший [брат] вышел последним, и он услышал то же самое:

А те коники:

И старший брат понял, что это их сестра. Тогда ведьму-рагану привязали к бороне и коня отпустили. Тот конь с бороной и ведьмой-раганой ну бегать по полям! А когда снег зимой на солнце блестит — это ее рассыпанные кости.

А свою сестру братья приняли радушно, богато нарядили и посадили за самый большой стол, принесли яств и питья, каких она и во сне не видела. А смеха, а шуток!

И я там пиво-мед пила, по бороде текло, во рту не было. По осоту шла, осот оборвался, и сказка впопыхах умчалась. Кто рассказывал, тому меду по губе, а кто слушал, тому дегтем по губе.

95. О девяти братьях

У девяти братьев была только одна сестра. Все они стали солдатами. Старший брат, когда уходил в солдаты, купил ей золотое кольцо. Но сестра тогда была маленькая и о том кольце ничего не знала. Когда она стала большой, она нашла в сундуке это кольцо и спросила свою мать:

— Кто купил это кольцо и положил его сюда?

Мать ей сказала:

— У тебя было девять братьев, и старший [брат] купил тебе это кольцо.

Она просила, чтобы мать разрешила ей навестить своих братьев. Мать это разрешила и запрягла маленькую лошадку в маленькую повозку. И она поехала.

Когда она ехала по дороге, встретила зайчика. Зайчик просит:

— Онуте, сестрица, подвези меня.

Она его взяла и сказала:

— Садись в конец повозки.

Теперь оба ехали, доехали до моря. В том море у берега купались лауме.

Онуте была прекрасно одета и это золотое кольцо имела. Когда лауме увидели, что она едет с этим зайчиком, они ее позвали:

— Иди сюда, Онуте, с нами побрызгаться, искупаться. У нас течет молочная река, а по краям красное вино.

Но тот зайчик ей запретил и сказал:

— Онуте, сестрица, не ходи к ним: река кровью течет, а по краям — слезы.

Эта лауме рассердилась, выскочила из воды и оторвала у зайчика обе задние ноги.

Потом они проехали кусок дороги, другая лауме так же звала ее:

— Онуте, сестрица, иди к нам побрызгаться, искупаться: у нас молочная река течет, а красное вино по краям.

Зайчик ей запретил и говорил так же, как в первый раз. Так опять и эта лауме выскочила из воды, этого зайчика разорвала и выбросила из повозки.

Эта девушка одна долго ехала вдоль этой воды. Еще одна лауме звала ее, и она пошла купаться с ней. Она сняла свою одежду, только золотое кольцо оставила на пальце. Потом лауме сказала:

— Онуте, сестрица, я тебя превращу в вошь, а себя — в блоху. Которая первой выйдет из воды, та оденется в красивую одежду, а которая выйдет потом, та оденется в кожух.

Лауме выскочила первая и оделась в красивую одежду, а Онуте следом выползла и должна была одевать кожух. Но у нее на руке было золотое кольцо, а лауме его не увидела.

Лауме теперь ехала вместе с Онуте, которая всю дорогу горько плакала.

Лауме ее спросила:

— Куда ты едешь?

Она говорит:

— Я еду навестить своих братьев.

Потом они приехали к большому, большому поместью, лауме вошла во дворец и спрашивает:

— Есть ли здесь девять окон, есть ли девять столов, есть ли здесь девять горшков, есть ли здесь девять мисок и девять ложек?

В конце концов она спросила:

— Есть ли здесь девять братьев?

Шинкарка ответила:

— Здесь нет ни девяти окон, ни девяти столов, ни девяти горшков, ни девяти мисок, ни девяти ложек и нет девяти братьев.

Они поехали в другое поместье, и лауме опять вошла внутрь и так же спрашивала, как и в первый раз. А здесь были девять братьев; старший брат стоял под окном и услышал, когда она так звала. Он тут же пошел звать других братьев и сказал:

— Так вправду это наша сестра.

Ее приняли с почетом, посадили за стол и хорошо угостили. Потом старший брат спросил:

— Кто это сидит в твоей повозке?

Лауме:

— Когда я ехала вдоль моря, так одна лауме уселась, и я ее подвезла.

Братья сказали:

— Пускай она идет в поле коней пасти.

И она должна была идти пасти. Когда она пасла коней, конь старшего брата не ел — встал и все, не ест. Она запела такую песню:

Этот конь ответил:

Старший брат был снаружи, так он услышал, как [сестра] пела эту песню. Он пошел в поле и сказал:

— Лауме-ведьма, иди сюда и поищи у меня в голове.

Она горько заплакала и подошла [к нему]. Когда она искала в голове, брат увидел на ее руке золотое кольцо и спросил:

— Где ты достала это кольцо?

Она ответила:

— У меня было девять братьев, и когда я была еще маленькой, старший брат купил мне это кольцо. Потом я выросла, соскучилась по братьям и поехала их навестить. Когда я ехала вдоль моря, лауме звали меня купаться, и я пошла. Так одна лауме превратила меня в вошь, а себя — в блоху и сказала: «Которая первой выйдет из воды, та оденется в красивую одежду». Лауме выскочила первой и оделась. Теперь мои братья ее любят, а я должна пасти их коней.