Сладкая парочка

Да он же так и делает! Это его стиль, это стиль любого главаря мафии — делать все чужими руками, оставаясь чистым перед законом. И если нужно наказать непослушных исполнителей — в данном случае сладкую парочку, — это наверняка будет сделано чужими руками. Чьими? Кто будет ждать Стаса в баре-закусочной «Тоска зеленая»?

— Да быстрее же ты, круторогий!

Какие-нибудь качки. Трое-четверо. Нападут неожиданно, схватят за руки, чтобы Твикс не успел выхватить пистолет… А среди зрителей, не исключено, будут Кучер и Возняков. Должен же Кукловодов как-то перед ними оправдаться за травмы и стресс? Хотя вряд ли их удовлетворит только зрелище. Вот если бы еще и хлеба…

А ведь хлеб они тоже получат! Гонорар за убийство Самохвалова — чем не хлеб? Особенно для Кучера, у Вознякова деньги вроде есть. Едва бармен передаст одному из Твиксов сверток, качки его отнимут. А вторую половину гонорара киллеров Карабас оставит себе. Ай да Кукловодов, ай да сукин сын!

— Шевели рогами, вонючка!

В фильмах есть такой бродячий сюжет: колдун бросает в огонь волшебный порошок, возникает облако дыма или сияние. В этом дыме или сиянии появляется картина будущего: смерть Цезаря, пленение Синдбада и так далее. Вот так же и Стас вдруг совершенно ясно понял, что происходит, кто и что его ждет впереди.

— Эй, шеф, поворачивай обратно! — скомандовал он водителю.

— Ты… ты… — потерял дар речи водитель.

— Круторогий, парнокопытный и вонючка, — подсказал ему Стас. — Едем в Котловку. Знаешь, где это? И не кисни, такса удваивается!

— Смотри-ка, молодой, а с понятием… — удивился шофер, пробиваясь в левый ряд, чтобы развернуться на ближайшем перекрестке.

Остановив машину недалеко от гаражей, Стас расплатился с водителем и пересел на свою машину — в новой ситуации тачка могла пригодиться.

Первым делом он помчался в Черемушки, на «свою» квартиру. Быстренько отклеив бороду, Стас разделся до трусов, умылся и открыл Владину сумку — ей он тоже посоветовал держать все вещи, назначение которых может оказаться непонятным родителям, здесь.

Ох и попадет ему потом за несанкционированный обыск…

Но это потом.

У Влады было теперь уже четыре парика — брюнетка-каре, брюнетка под Леонтьева, блондинка с прямыми волосами до плеч и рыжая под Пугачиху.

Стас остановился на последнем. Пугачева из него получилась клёвая — хоть прямо сейчас на сцену. Только лицо у него было Пугачевой-молодой, а вот голос, пожалуй, уже усталой Аллы.

К парику нужны были груди. Пусть не такие, как у Влады, но хоть какие-нибудь…

Стас еще порылся в сумке. Помнится, Влада жаловалась, что наплечная кобура для женщины не совсем удобна, давит на грудь. Позавчера Стас, раздевая вяло сопротивляющуюся Владу, с удивлением обнаружил под блузкой лифчик, с застежкой которого второпях едва справился. Видимо, Влада надевала его только вместе с кобурой… Вот он!

Это было то что доктор прописал: в чашки лифчика вставлены полиэтиленовые полусферы. Вот почему Влада перестала жаловаться…

Стас надел лифчик, подошел к зеркалу.

Сексапильная телка. Правда, внизу кое-что лишнее просматривается… И хорошо, что у него узкие плечи — иначе получилась бы мужеподобная не телка даже, а корова.

На всякий случай Стас набил чашки лифчика бумагой.

Так, теперь одеться…

Трусы и джинсы Стас оставил свои, а вот блузку надел Владину — из-под кофточки должен выглядывать кружевной воротничок.

Окончательно облачившись, Стас вновь подошел к зеркалу.

Вроде похож на женщину, а вроде и нет. Не хватает чего-то, причем весьма существенного. Чего?

Сережек, цепочки, а самое главное — макияжа. Да, не забыть про духи…

Теперь понятно, почему женщины всегда и всюду опаздывают.

К счастью, косметичка тоже нашлась во Владиной сумке. Стас накрасил губы, посмотрелся в зеркало, ожесточенно стер помаду, снова намазался.

Трудно быть женщиной…

Время поджимало. Стас надел свои кроссовки — как удобна современная мода! — схватил Владины темные очки, свое пальто и выбежал из дома.

К гимназии Стас подъехал как раз вовремя — входная дверь только что открылась, и стайки старшеклассников, словно птицы из огромной клетки, выпархивали на свободу. Впереди их ждали телевизоры-видики, компьютерные игры, первые свидания… Все проблемы — как побыстрее сделать уроки (еще лучше — не делать их вовсе) и увильнуть от домашних обязанностей.

Счастливые…

Влада вышла одна.

Последнее время она всегда выходила одна. И не только потому, что ей стали неинтересны одноклассницы и одноклассники. То же самое испытывал Стас. Ему было скучно со сверстниками, великовозрастными детьми, но и со взрослыми разговаривать было не о чем. Мало кого интересовали переживания киллера или преимущества и недостатки пистолета ПСМ по сравнению с «макаровым». А ведь Стасу пришлось проштудировать уже не одну книгу по стрелковому оружию. Отец с детства внушал ему: все, за что берешься, нужно делать со знанием дела и как можно лучше. Вот и приходится вместо книг по биологии читать совсем другие.

Ну, Карабас, ты и за это заплатишь!

Стас вышел из машины, надел, не застегивая, пальто и, чуть покачивая бедрами, пошел навстречу Владе. Она, скользнув по Стасу невидящим взглядом, шла навстречу, о чем-то глубоко задумавшись, не замечая ни прекрасного осеннего дня, ни окружающих.

Ну, окружающих ладно. Но чтобы и его, Стаса?!

Он шагнул навстречу, загородил дорогу.

— Девушка, у вас есть закурить? — спросил он тонким, срывающимся на визг, голосом.

— Не курю, — машинально ответила Влада и прошла мимо Стаса.

Стас, отбежав, снова загородил ей дорогу.

— А выпить не найдется?

На этот раз Влада на него посмотрела.

— Не найдется. Наркоту я тоже не употребляю.

— Фи, какая цыпочка! — скривил губы Стас.

Влада, не ответив, вновь обошла его, словно столб, но тут же остановилась и оглянулась.

— Эй, чувиха! Твоя рожа мне знакома. Это не ты, случаем, в нашем дворе пустые бутылки собираешь?

— Что, совсем плохо? — расстроился Стас.

Влада подошла ближе, внимательно осмотрела его лицо.

— Тебя как зовут, доченька?

— Стася. Станислава, значит.

— А что же ты всю помаду с губ слизала, Стасюшка? Не пообедала сегодня, что ли?

— Идем, у нас времени нет, — прошептал Стас. — А помада твоя такая противная, что вот… сам не заметил, как слизал.

— Как на моих губах, так слизываешь с удовольствием.

— Сравнила! На твоих она слаще меда.

— Тебе бы еще туфли на высоком каблуке надеть, колготки синтетические натянуть, дырки в ушах проколоть и «тампакс» вставить. Вот тогда бы ты понял, что значит быть женщиной!

— Спасибо. Мне и мужчиной неплохо.

Они подошли к машине. Стас открыл дверцу, помог Владе сесть.

— Вот ты и еще раз себя выдала, душечка! — хмыкнула Влада.

— Чем? А… Ничего не выдала. Подумают, что я лесбиян.

— Ты уверен, что женский парик и ватные груди лучше, чем борода?

— Уверен, — помрачнел Стас, поворачивая ключ зажигания. — Нам устроили засаду. Как раз на двух бородатых геев. Так что придется прикидываться лесбиянками.

— Кто? Где? Когда?

— Отвечаю конкретно: Кукловодов. В баре-закусочной «Тоска зеленая», где нас ждет сверток с деньгами. Сегодня.

— Тогда давай заберем бабки завтра.

— Если мы не заберем их сегодня днем, вечером их загребут Возняков и Кучер.

— С какой стати? — возмутилась Влада.

— Так говорил Кукловодов.

— Какое он имеет право распоряжаться нашими деньгами?

— Нашими они станут, когда попадут в наши карманы. А пока они ничьи. И Кукловодов очень хочет, чтобы они стали не нашими, а возняковскими и кучеровскими.

— Ты можешь объяснить коротко и толково почему?

— Престиж фирмы. Подожди, дай мне минуту на толковое объяснение, — предупредил Стас следующий вопрос Влады. — У Кукловодова — киллерская фирма, Кучер — его дилер, Возняков — заказчик. А заказчик, как известно, всегда прав. И если Кукловодов не компенсирует заказчику и дилеру телесные и душевные повреждения, нанесенные нами, другие клиенты вряд ли захотят иметь с ним дело.