Сладкая парочка

— Как что? Пойдет в милицию и расскажет, для чего Карабас использовал разработанное им уникальное программное обеспечение.

— Или не пойдет — если он сознательно работает на Карабаса.

— Или если Карабас и есть программист.

— Не думаю. Вряд ли.

— Почему?

— Ну… Не похож он на программиста.

— Убедил.

Стас бросил на Владу косой взгляд.

— Я… У меня пока нет аргументов, но я уверен — Карабас и Программист — люди разные.

— Допустим. Дальше-то что?

— Мы можем найти Программиста и в зависимости от обстоятельств или выйти через него на Кукловода и убить его, или… убить обоих.

— Программиста за что?

— Если они работают вместе, их и убирать нужно обоих. Они оба все про нас знают.

— Вот на этот раз мне возразить нечего. Только это сделаешь ты, ладно?

— Сделаю. И не пожалею — ни их, ни о том, что сделал.

— Их не нужно жалеть — ведь они ж никого не жалели? — нараспев продекламировала Влада.

— Ты всерьез или ёрничаешь? — не понял Стас.

— Всерьез. С Серьёзом и прочими сволочами разве можно шутить?

Влада смотрела на тонкую шею Стаса и торчащие в стороны уши.

Ну почему он такой некрасивый? Был бы хоть чуточку привлекательнее — может, она в него и влюбилась бы. А так… Только бы вырваться из лап Карабаса. Тогда начнется совсем другая жизнь, без Стаса и без «стрелялок» в реальности. Да и в виртуальности ей вряд ли когда-нибудь захочется стрелять, даже в монстров.

— Чтобы наверняка освободиться от рабства, мы должны через Программиста выйти на Карабаса и убить его. И не только его, но и Программиста и, возможно, Горчичника. Он тоже знает про нас. Если ты видишь другой выход из ситуации — предлагай.

Влада задумалась.

Все варианты с милицией отпадают. Бог с его милосердием и состраданием их, может, еще и простит, а вот прокурор за убийство своего коллеги — никогда. Взывать к совести Карабаса тоже бесполезно. Вообще на какое-либо человеческое его чувство рассчитывать не стоит. Стас справ: единственный для них способ сорваться с крючка — убить удильщика.

— Согласна. Мы с тобой — марионетки, не могущие разорвать ниточки, с помощью которых ими управляют, — подытожила Влада. — Любая попытка оборвать их означает для нас тюрьму. Единственный выход — убить Кукловода и его шефа. Ниточки останутся с нами на всю жизнь, но за них некому будет дергать.

— Какие мы молодцы! — восхитился Стас. — Со стороны Программера, Кукловодов опасности явно не ожидает. А значит, при всей его предусмотрительности не предусмотрит контрмеры! Это — реальный для нас шанс убить паука и вырваться из паутины!

Стас позвонил Владе в тот же вечер.

— Привет. Ты справилась с домашними делами?

— Заканчиваю.

— Есть тема для базара. Встретимся завтра после уроков на нашей квартире?

— А если где-нибудь в другом месте?

Влада поймала себя на том, что хочет видеть Стаса. И не только видеть, но и…

Вот еще! Стас — товарищ по несчастью, не более. И вместе они изредка бывают только потому, что Влада его жалеет — невидного, невысокого, узкоплечего.

А еще ей хотелось немножечко помучить Стаса. Он желает, чтобы она приехала к нему и осталась если не на ночь, то хотя бы на вечер? А вот она этого совершенно не хочет!

Или все-таки хоть немножечко, да хочет? Какое противное, какое двусмысленное слово…

— У меня много материалов, которые не хотелось бы тащить в другое место. Мне заехать за тобой?

— Заезжай, если времени и бензина не жалко.

— Отлично. До встречи! — обрадовался Стас и положил трубку. Или выключил мобильник? Последнее время он предпочитает сотовый телефон, надеясь, что в этом случае Кукловоду сложнее следить за его перемещениями. Наивный… Уж наверное, Кукловод, если захочет, установит профессиональную слежку и будет знать все, что ему необходимо. Только зачем? Сладкой парочке все равно некуда деваться. В любую минуту позвони, прикажи явиться по указанному адресу и сделать то-то и то-то — придут и все выполнят…

На другой день заболела географичка, замену почему-то не сделали, и Влада вышла из гимназии на полтора часа раньше обычного. Она пошла было на троллейбус, чтобы ехать домой, но в последний момент повернула к метро.

Пусть Стасу будет сюрприз. Только вот где он сейчас?

Влада подошла к ближайшему автомату и набрала номер мобильника.

— Привет. Ты где сейчас?

— У нас дома. Через полчаса выезжаю за тобой.

— Но ни минутой раньше.

— Что-нибудь случилось?

— Нет. До встречи.

Через двадцать пять минут Влада позвонила в уже знакомую дверь.

За дверью была мертвая тишина.

«Ну вот, сделала сюрприз, — огорчилась Влада. — Только не Стасу, а самой себе, и весьма неприятный!»

Однако дверной глазок, как показалось Владе, несколько потемнел. Значит, Стас все-таки здесь?

Клацнул замок, дверь открылась. Стас схватил Владу за руку, втянул в квартиру и снова захлопнул дверь. В руке его, прятавшейся за спиной, был пистолет.

— Привет! Рад тебя видеть! — спокойно сказал он и попытался обнять Владу, но она отстранилась.

— Ты чего?!

— О том, что я здесь, знаешь только ты. Но ты сейчас на уроках. Я подумал, что меня вычислил то ли Кучер, то ли Возняков, ну и приготовился встречать дорогих гостей. Давай я тебе помогу снять пальто.

— Я хотела сделать тебе сюрприз.

— И тебе вполне удалось это, — хмыкнул Стас.

— Не сердись.

— Я стараюсь.

Стол в комнате был завален распечатками. Из-под бумаг выглядывал включенный ноутбук. На его экране было открыто окно Интернет-проводника — Стас через сотовый телефон шарил по Сети.

— Что ты в Инете выискиваешь? Адрес Кукловода?

— Нет. Портрет Программера.

— По-моему, домашний адрес Карабаса найти проще.

— Я вчера с отцом разговаривал.

— И все ему рассказал?

— Нет, конечно. Мы обсуждали абстрактные проблемы. И вот что я понял: врага, с которым воюешь, нужно изучать. Нужно знать его привычки, пристрастия и страсти, его достоинства и недостатки, его друзей и врагов. Так победим!

— Как — так?

— Это одна из фразочек моего отца. По-моему, он кого-то цитирует.

— Ты считаешь, что обо всех своих недостатках, страстях и страстишках Программист рассказал на своей персональной страничке в Интернете?

— Вот послушай: «А что хакеры? Ими не рождаются. В своем большинстве это парни, боящиеся взрослеть. Одному легче, они привыкают к этому. У них редко бывают друзья среди ровесников — почти неизбежная цена, которую платят за любой талант. Возможно, им стало бы немного легче, знай они, что эта плата не зависит от возраста, она одинакова для всех, вставших над толпой. Но они относят ее лишь к себе — ошибка любого ребенка, считающего все происходящее с ним уникальным. Они ищут друзей среди взрослых и находят лишь тех, кто старательно пытается относиться к ним на равных. Но это фальшь — нужно просто не замечать возраста. Они найдут таких друзей позже. А пока одному легче. Нет, они ничем не хуже других. Просто умеют в 12–16 лет то, чему другие учатся в 25–40. Многие из них программисты. Хотя нет, не совсем программисты. В большинстве случаев совсем не такие, как их обычно изображают в американских боевиках — сутулыми и тощими очкариками. Как правило, они молчат на посиделках-чаепитиях, лишь иронически улыбаясь при особо ожесточенных спорах. Зато общаются совершенно легко, могут часами болтать о какой-нибудь компьютерной игрушке, системе защиты и т. д. Их возраст сделал их уникальными… Детство — преходящий недостаток».

— Что ты цитируешь?

— Статью братьев Букиных, выудил в Интернете.

— Ну и что ты этим хочешь сказать?

— Помнишь, вчера я не смог доказать, что Кукловод не может быть Программером? Теперь я уверен в этом!

— А портрет?

— Рисую: парень — или девушка — примерно нашего возраста, но в отличие от нас талантливый компьютерщик. Если ему даже двадцать пять — все равно по мироощущению и мировоззрению он — или она — мало от нас отличается. Я имею в виду не нас сегодняшних, а тех, какими мы были до финала первой игры, — опустив голову, тихо уточнил Стас.