Избранная поневоле, или - попасть в Мурло

  Она оглянулась на окно. Второй этаж, в принципе - не так уж и высоко, можно выпрыгнуть в случае крайней необходимости. В дверь вряд ли получится, гадская, судорожно дёргающаяся клякса надёжно загораживала проход.

  "Японская амнезия! - Таня хлопнула себя по лбу. - Совсем из башки вылетело!".

  Она протянула руку, и сдёрнула с края компьютерного стола, свою дамскую сумочку. Через две секунды, из недр вместительного изделия из натуральной кожи, на свет показались угрожающе-плавные линии электрошокера.

  "Не трожь соседа! - Электроды с размаху воткнулись в лиловый сгусток. Коротко и непримиримо протрещал разряд. - Кому сказано?!".

  Клякса ощутимо дёрнулась, развернулась, и из неё выпал Игнат Альбертович, сплошь покрытый тонким слоем слизи.

  - Лицо! Дай лицо чем-нибудь вытереть! - Периодически проглатывая согласные, быстро пропыхтел сосед. - Дай!

  Татьяна кинула ему первое, что попалось под руку. По извечному закону подлости, это оказалась новенькая, купленная позавчера на распродаже, блузка от итальянского кутюрье. Через три секунды, обновка оказалась безвозвратно загубленной.

  "Кто-то должен за это ответить... - Таня предвкушающе прищурилась, снова нацелившись шокером на противника. - По всей строгости женской ярости!".

  Она выполнила почти фехтовальный выпад, мимолётно полюбовавшись собой в большом настенном зеркале. Разряд! В центре кляксы начала расползаться вторая дырка. Первая, уже приятно радовала глаз, разросшись до размеров дырки от бублика. По сравнению с размерами кляксы, не ахти какой урон; но царь Пётр тоже начинал со скромного окна в Европу. Существо явно находилось в некотором замешательстве.

  "Высоковольтного провода на тебя нет. - Таня полюбовалась дырками, и изготовилась к новому выпаду, целясь в рубиновое бельмо. - Или нашего, вечно непросыхающего электрика Кирьяна Парамоновича. Он бы тебе выдал на все триста восемьдесят, и розетки вместо зыркалок вставил... Пугало лиловое".

  - Па-а-старанись! - Зычно, с интонациями извозчика-лихача, скомандовал окончательно пришедший в себя Игнат Альбертович. - Дай-ка я...

  Татьяна отскочила в сторону, ловко увернувшись от короткого взмаха соседской конечности. Даже не потому, что прозвучал приказ убраться с линии огня (точнее - молнии): а потому, что испачканная в слизи рука, могла угробить её любимый халат.

  Между ладоней обладателя чеховской оптики, быстро увеличиваясь в габаритах, бултыхалась шаровая молния. По пальцам Игната Альбертовича змеились электрические разряды, по скуле ползла струйка пота. Нервно дёргалась левая бровь, взгляд человека-трансформатора был полон какой-то суровой одухотворённости: и складывалось полное впечатление, что сосед готов изречь что-нибудь патетическое. Вроде - "Так сгинь же в роковой пропащности, демонское отродье!". Или, более классическое - "Пасть порву, моргала выколю!".Через три секунды, молния достигла размеров футбольного мяча. Сосед сделал толкающее движение руками, и светящийся шар полетел к кляксе.

  Существо издало пронзительный, выворачивающий барабанные перепонки наизнанку, писк. И точно так же, как совсем недавно - Игната Альбертовича - обволокло молнию.

  - Гол! - Торжествующе выдохнула Татьяна.

  - Ложись!!! - Кошмарным голосом завопил сосед, и повалил её на пол, накрывая своим телом.

  Спустя семнадцать с половиной мгновений, в комнате раздался "большой бумс". Таня лежала, закрыв глаза, и безо всякого энтузиазма слушала частое, смачное шмяканье, производимое разлетающимися по комнате ошмётками кляксы.

  - Двадцать два... - Сумрачно сказала она, когда наступило затишье.

  - Что? - Не понял сосед. - Ты о чём?

  - Перебор, говорю. - Вздохнула Таня. - Угроза, пусть и не без перегибов - помножена на ноль, можете с меня слезть. Игна-а-ат Альбертович!

  - А? Да-да, конечно. - Сосед суетливо принялся вставать, вляпавшись правой ладонью в один из ошмётков. - Что-то я действительно, того... Не рассчитал чуточку. Давно практики не было.

  - Этюд в лиловых тонах. - Татьяна подняла голову, рассматривая обновлённый дизайн своего жилища. - Японская живопись, что тут ещё скажешь? А что это вообще было? Или - кто?

  - Скажу вам милочка - вы только что удосужились лицезреть скурга. Простейшая форма агрессии, уязвимая только для электричества. Всё остальное ему в лучшем случае безразлично, в худшем - делает его сильнее. Не надо было гантелей-то. Лучше бы духами опрыскали. Они от них ориентацию теряют, пусть и ненадолго.

  - Ну, кто ж знал... А что ему было надо?

  - Вручить тебе плитку шоколада. - Переходящее знамя ехидства оказалось у соседа. - Сама-то, как считаешь?

  - Если бы я вообще что-то понимала...

  - Ладно, сейчас переоденусь, и продолжим заполнять пробелы. Раз они смогли прислать только скурга, значит - дорожки в этот мир для них ещё не совсем надёжны. И вряд ли, в самом скором времени, уж сегодня - точно, появится кто-то ещё. Но всё равно, расслабляться и тянуть резину не стоит. Они очень торопятся, раз воспользовались первым же, хоть и довольно зыбковатым шансом на победу. Нам тоже следует поторопиться. Я скоро вернусь.

  Игнат Альбертович, похожий со спины на фрагмент дешёвой рекламы виноградного желе, с озабоченным видом удалился из комнаты. Было весьма удивительно, но сама Татьяна оказалась абсолютно незапятнанной, без единого мазочка лилово-бурой гадостью. Таня присела на относительно чистый краешек кресла, и замерла в ожидании его возвращения.

  "Шаровые молнии, несознательный ассоциативный выброс, скург... - Подперев подбородок ладонью, мысленно перечисляла Татьяна. - Бедная, бедная моя комната. Интересно, соседи снизу полицию уже вызвали? Или сразу МЧС... Японский блин, и почему же я ничему не удивляюсь?".

  Сосед и в самом деле, появился очень быстро: как будто прямо на лестничной площадке, его ждала целая бригада квалифицированных переодевальщиков с комплектом чистой одежды.

  - Шустро вы. - С неподдельным восхищением сказала Таня. - Минута прошла.

  - Жизнь заставит, и не такому научишься. - Игнат Альбертович с тяжким вздохом одарил соседку заезженной житейской мудростью. - На комнату не смотри, убираться всё равно не придётся.

  - Я кто? - Прямо спросила Татьяна. - Единственная наследница великой династии? Ключ к источнику вечной молодости? Последняя надежда порабощённой расы? Кто я?

  - Подавальщица ночной вазы его величества по нечётным дням недели. - Флаг ехидства мощно заполоскался на ветру иронии. - По совместительству - четвёртый помощник королевского дворника. Отвечаешь за симметричное расположение прутиков на метле, перед началом подметания.

  - Это вы мне из своей коллекции самое лучшее похвастаться притащили? - Невозмутимо спросила Таня. - Впечатлена. Во-от на столько...

   Она показала крохотный просвет между большим и указательным пальцами. Флаг снова поменял владельца.

  - Ладно, к делу. - Посуровел Игнат Альбертович. - Как я уже говорил, тебе надо исчезнуть. Этот мир стал опасен. Следом за скургом придут другие, более опасные.

  - Я не услышала ответа, касательно своей настоящей личности. - Оборвала его Татьяна. - Раз меня позвали участвовать в этом утреннике с продолжением, хотелось бы знать весь сценарий.

  - Ты - отвлекающий манёвр. Прошу заметить, что - не какой-нибудь второстепенный, а самый что ни на есть ключевой.

  - Чаво-чаво? Какой ещё...

  - Чуть меньше двадцати пяти лет назад, в мире под названием Сайет-иб-Каррунд, родилась Избранная. - Тоном академика, разъясняющего кучке малолетних хулиганов - возможное воздействие эстетики творчества Александра Дюма старшего - на психологию деревенской доярки Глафиры Первачёвой, возвестил сосед. - В мире, почти полностью погружённом в хаос, и тьму. В мире, почти потерявшем надежду когда-нибудь увидеть мирное небо. В мире, где слова "свобода" и "счастье" почти забыты...