Армагеддон был вчера

Обогреватель вас не спасает, девочкам из-за него дышать нечем. И пешком вы не в состоянии ходить по Москве, опаздываете всё время.

Я горько кивнул. Установившиеся с сентября неписаные правила пешеходства ударили по мне невероятно. Если любая из моих подчинённых на высоченных каблуках легко добегала с другого конца Москвы за час-полтора, мне требовалось три.

– Это была ваша единственная надежда, – Нелли Ивановна запнулась, потом продолжила:

– Единственная. Были такие случаи, когда гены от пешеходных прогулок просыпались.

Да, это я знал. Два процента от общего числа инородцев с октября смогли приспособиться к новым условиям жизни. Без отопления. Без транспорта.

– Да, – сочувственно сказала Нелли Ивановна. – Что русскому хорошо – то немцу смерть. Вы же читали Паршева?

– Разумеется, – пожал плечами я. – Автор национальной идеи России об использовании редкостной приспособляемости русских к тяжёлым климатическим условиям. Удвоим ВВП за четыре года за счёт полного отказа от отопления. Россия – русским, инородцев – в гетто. Принцип Паршева нынче с детского садика учат.

– Не гетто, – досадливо поморщилась Нелли Ивановна. – Обычные дома, в которых сохраняется отопление.

– Ничего себе не гетто! – хмыкнул я. – Выделили один квартал в Южном Бутово, да в центре Москвы элитные дома для иностранцев оставили.

– И правильно сделали, – на загорелых щечках Нелли Ивановны выступил румянец. – Вам там специально котельную отремонтировали, киноцентр оставили, туалеты тёплые, не био, как у нас…

Я встал.

– На мне семья, Нелли Ивановна. Увольнение лишит нас возможности платить за жильё. Подберите мне что-нибудь на такую же зарплату – и я с удовольствием перестану пугать клиентов своим замёрзшим видом.

Она поднялась, протянула мне тонкую загорелую руку.

– Сделаю всё возможное, – сказала. Искренне сказала.

В отделе, как всегда, окна были настежь. Девочки в лёгких блузках увлечённо трещали по телефонам на всех языках мира. Полным ходом шла продажа новогодних туров в экзотическую Москву, где по заснеженному городу разгуливают загорелые красавицы в миниюбках, выстраивались деловые поездки по всей России по сети тёплых отелей…

Я поплотнее завернулся в меховой плед и открыл сайт Job.ru.

…Как и ожидалось: работа для инородцев и сезонных рабочих предлагалась с апреля по октябрь.

Я перевёл глаза на портрет Паршева, висевший в красном углу. Нет, до весны я тут не доживу. Россия для русских.

Альма работала самым обычным секретарём уже второй десяток сезонов. Личная жизнь как-то не заладилась. Слишком много времени прошло в рутине ежедневных служебных обязанностей. Отвечала на телефонные звонки, сортировала почту для председателя, покупала букеты цветов для официальных лиц и близких своего босса… Особого ума при этом от неё никто не требовал, достаточно было хорошей памяти и пунктуальности. Председатель был доволен её работой, то есть попросту не замечал её тихой деятельности. Кофе всегда горячий, документы под рукой, посетители по пустякам не беспокоят – что ещё нужно для принятия ответственных решений.

То утро для Альмы началось совершенно обычно. Небольшой беспорядок в одежде, возникший после поездки в переполненном общественном транспорте, был быстро ликвидирован, бумаги разложены по папкам, кофе заварен.

Пора являться пред ясны очи господина председателя.

Тихо приоткрыв дверь, секретарша убедилась, что босс целиком погружён в раздумья и ожесточённо черкает что-то на листах бумаги. Немного подумав, она сначала внесла кофе и поставила почти на середину стола. Босс, не глядя, протянул руку за чашкой и вкусно отпил ароматный напиток. Альма вышла и вновь вернулась с папками. Пушистый ковер заглушал её и без того лёгкие шаги.

– Послушай-ка, – вздрогнув от неожиданности, Альма удивленно посмотрела на заговорившего с ней господина председателя. – Что ты думаешь о рекламной компании под девизом «Выдать умницу замуж»?

– Ничего…

– Как так? Ты сама замужем?

– Нет.

– Хотя ладно. К тебе это действительно отношения не имеет. Видишь ли, – председатель увлекся и почувствовал себя на трибуне, – аналитики президента точно выяснили причину нашего отставания в развитии от планеты Шсас. Мужчины не хотят жениться на умных женщинах и, соответственно, умных детей становится всё меньше и меньше с каждым поколением! Гениально просто! Перед нами стоит задача сделать умную женщину популярной. Сделать из неё престижную жену и мать множества детей. Я знаю, как это сделать, – босс светился самодовольством.

– И как же? – скепсис в голосе секретарши остался незамеченным.

– Мы организуем массу конкурсов! Интеллектуальные состязания женщин. Победительницы награждаются домом со всей обстановкой и мужем, занимающим хорошую должность или просто с хорошими перспективами на службе.

– А откуда столько мужей наберёте?

– Наберём добровольцев из студентов или служащих. Не перебивай, – босс увлечённо продолжал: – это только предварительный этап. Основное подведение итогов организуем сезонов через десять. Победительницы должны будут представить своих детей и мужа. Финалисткой станет та, у которой больше всего замечательно умненьких малышей, и муж сделает головокружительную карьеру. А главный приз… придумаем какой.

– Развод. Председатель очнулся:

– Что? Какой развод? Альма несколько смутилась.

– Простите меня, господин председатель, я не должна была… я не думала… – и, окончательно смешавшись, сочла за лучшее замолчать совсем.

Босс впервые внимательно смотрел на свою секретаршу. Стройна, миловидна, в меру умна. Уровень интеллекта в личном деле Альмы определялся комбинацией АВD и уступал уровню председателя АВА.

Самые глупые, практически полные идиоты, имели в своём арсенале набор DDD, а гении – ААА. Такую систему обозначения уровня интеллекта ввели недавно, но она быстро стала популярной. Раньше при приёме на работу приходилось проходить кучу тестов и экзаменов. Эффективность принятой системы оказалась значительно выше. Наниматель видел перед собой несколько букв и сразу мог очертить круг обязанностей, наиболее соответствующий способностям нового работника.

– Не думала? Это ты зря так про себя говоришь. Наверняка в этой хорошенькой головке кое-какие мысли есть. Итак, при чём тут развод?

– Главным призом должен быть развод.

Господин председатель оказался не на шутку озадачен:

– Почему? Объясни-ка подробнее, что ты имеешь в виду.

– Участие в конкурсах будут принимать, скорее всего, молоденькие идеалистки, которые точно знают, что смогут создать самую замечательную и любящую семью. Правильно?

Босс неопределённо хмыкнул, но кивком предложил продолжить.

– Их идеализм быстро пройдёт. Мужья быстренько объяснят этим девушкам, что место им на кухне и в детской, и никакой собственной карьеры, – это отвлекает от произведения на свет потомства и обеспечения карьеры мужа. Хочешь выиграть конкурс – будь добра забыть про свои желания и надежды. А развод даст возможность самореализоваться.

– Может быть, ты и права… – взгляд босса пошёл блуждать по потолку. – Идея сырая и требует доработки, – наконец, вынес он вердикт и снова склонился над бумагами.

Альма вернулась в приёмную, сверилась с ежедневником. Да, всё правильно, сегодня день загружен по минимуму и есть время для своих дел.

Из самого дальнего угла нижнего ящика стола секретарша достала личное дело ещё одной женщины. Уровень интеллекта ААВ. Аккуратно исправила запись на АBD. Как раньше в своём досье. Теперь подругу можно устроить на работу. Плохо, если женщина умнее мужчины, это очень бьет по самолюбию сильной половины. Правда?

Погода выдалась мерзопакостная – пасмурное небо, холодный ветер и мелкий противный дождик.

С фуражки вода капала прямо за шиворот, А до конца дежурства ещё целых четыре часа.