Намбату

— Что там? Мне не видно. Эй! Мне не видно! Дайте тоже посмотреть! — пытался протиснуться к изображению Шун.

Ральдерик в общем деле участия не принимал и сидел чуть поодаль, справедливо полагая, что он там будет только мешаться. Кот таки пролез на колени к хозяйке, с умным видом посмотрел на изрисованную, исчерченную и подписанную в разных местах бумагу, ничего не понял, посидел еще пару секунд и пошел ловить мышей.

— Вот он, — указательный палец кузнеца замер на какой-то точке.

— Да. Точно, — Эрлада разглядела подпись к крошечному островку, найденному ее мужем.

— Далековато будет, — прищелкнула языком Филара.

— Покажите, — дворянин растолкал присутствовавших и уселся в общий круг.

— Могло быть и дальше, — брюнетка наградила гендевца строгим взглядом.

Тот не обратил на него внимания, полностью уйдя в свои мысли и разглядывание надписи «Варменик».

— Это ж сколько до сюда ехать-то? — Гудрон открыл предыдущую страницу и попытался оценить расстояние от изображенной на ней Макожицы до находившегося на соседнем листе острова.

— Месяц или около того, — пожала плечами претендентка на саварахский престол. — Зависит от скорости, заминок в пути и других факторов.

— Еще как-то по воде надо добираться, — добавила Филара, задумчиво теребя нижнюю губу.

— То есть, мы туда всё-таки идем? — уточнил кузнец.

— Это не мне решать, — Эрлада посмотрела на Ральдерика.

— Я не знаю, — сказал тот после небольшой паузы. — Я, правда, не знаю. Не хочу терять столько времени, мне лень тащиться в такую даль. Я мечтаю отвязаться от этой Намбату как можно скорей и забыть ее, как страшный сон. Но. Мы, действительно, знаем слишком мало. На Варменике могло не остаться никаких следов…

— Не узнаем наверняка, пока сами не посмотрим, — вставила слово блондинка, когда юноша замолк, чтобы собраться с мыслями.

— Да, я всё понимаю… Шанс, что эта… прогулка окажется полезной, на мой взгляд, ничтожен. Но он всё же есть.

— Значит, идем, — веско сказала черноволосая волшебница.

Гендевец неопределенно повел плечами. Этот жест расценили как согласие. Секунду подумав, юноша забрал у Эрлады книгу, положил ее перед собой и вынул из кармана шарик.

— Мф фто… Тьфу! — выплюнул пищавшую и брыкавшуюся мышь Шун. Та, надкусанная и обслюнявленная, не веря в свое нежданное спасение, тут же куда-то юркнула. — Ну что там?

— Ничего, — констатировал дворянин. Стекляшка вела себя как совершенно обычный сферический предмет, положенный на криво лежащую плоскость — скатилась по странице и упала на солому.

— Вообще было бы хорошо для этой цели найти нормальную большую карту, — Филара подняла остановившийся у ее колена компас и протянула его владельцу. — А то со страницы на страницу ему сложно будет перекатываться. Я вообще себе это не представляю, честно говоря.

— Да уж, — согласился иролец. — Каждый раз, когда он разгоняется и вылетает за пределы листа в выбранную сторону, я опасаюсь, что он снова разобьется.

— Решим эту проблему потом. А теперь спать! — Эрлада демонстративно захлопнула атлас.

Остальные недоуменно посмотрели на запахнувшуюся в плащ и устроившуюся в сене девушку. К ее привычке принимать не терпящие возражений и даже обсуждений решения еще не все до конца привыкли. Особенно тяжело было Ральдерику. В очередной раз напомнив себе, кем у волшебницы являлись родители, он решил, что, действительно, выспаться им не помешает, и молча отполз на свое прежнее место. Филара последовала его примеру. Кузнец чмокнул жену в лоб и, пожелав всем спокойной ночи, тоже завалился на бок. Огонек мигнул и погас, оставив бодрствовавшего кота почти в полной темноте. Но у того было хорошее зрение, ему не страшно.

Утром путникам не повезло: хозяин сарая проснулся раньше их. Он долго негодовал и возмущался по поводу непонятных личностей, без спросу оккупировавших его собственность, грозился взять вилы и спустить собак. Однако деньги дворянина тут же сделали обиженного крестьянина лучшим другом путешественников. Так что завтракали они уже в избе, а его жена, радушно улыбаясь, выносила к столу всё, что у нее было припасено к какому-нибудь празднику. Сам же гостеприимный хозяин в это время спешно топил баню, так что в целом день начинался удачно.

Скоро товарищи поехали дальше. Удобней всего было бы подняться по той дороге, по какой они приехали, и свернуть на ведший к Намарскому морю торговый путь, но никому не хотелось проезжать мимо Кайварда. Поэтому решили спуститься еще чуть южнее, а там уж как-нибудь добраться менее людными и реже используемыми путями. Расстояние было примерно одинаковым, а во втором случае немного снижался риск вовлечь в опасные для психики и, возможно, здоровья и жизни встречи с призраками случайных прохожих.

Саварах был большим государством. Его земли простирались далеко на юг и на запад, если считать с того места, где находились путники. К счастью, идти им нужно было не до самой границы: Намарское море вклинивалось в территорию страны с севера и считалось внутренними водами королевства.

— Я не понял, почему мы не будем заезжать в Сейрож? — Шун, лежа на крылечке, лениво наблюдал за тем, как люди собирались в путь и навьючивали лошадок.

— Потому что он находится примерно в трех часах езды отсюда, — пояснил Ральдерик, затягивая какой-то ремешок на кое-как собранной в единое целое драной царапанной сумке. — Нам там ничего не надо, еды у нас — завались, всё остальное тоже есть. Ну и какой смысл туда ехать?

— При чем тут три часа езды? — не понял кот.

— При том, что за это время мы не успеем ни проголодаться, ни захотеть поспать и помыться в нормальных условиях. Таки с последним нам сегодня повезло. Вот если б мы его проезжали ближе к вечеру…

— Но он же всё равно по дороге!

— И что теперь? — утомленно вздохнул герцог. — Во все встречные населенные пункты заворачивать? Мы тогда только к лету до места доберемся.

— В Сейрож-то можно! — с видом паиньки произнес зверь, утыкаясь носом в передние лапы, делая грустные глазки и постукивая хвостом по деревянному крылечку.

Гендевец хмуро посмотрел на кривлявшееся животное.

— Тебе не идет, — сказал он, наконец, отходя от сонно моргавшего Мерзавца.

— Ну-у-у! — Шун встряхнул головой и с обычным нахальным видом принялся точить когти.

Филара воевала со своим музыкальным инструментом. За всё время пути она так ни разу его даже и не расчехлила, так что девушка уже начала сильно жалеть, что вообще его с собой взяла.

— Зачем тебе туда нужно? — поинтересовалась она у питомца.

— Мне название нравится, — потянулся всем телом кот.

— Да неужели?.. — фыркнул герцог, возвращаясь с новой порцией поклажи к не очень довольному таким поворотом событий коню.

— Ну пое-е-ехали! — не сдавался зверь. — Сумку себе новую купишь. А то эта на соплях уже держится…

— Да неужели?! — повторился Ральдерик, поворачиваясь к запоздало спохватившемуся животному. — И кого я должен за это благодарить, не подскажешь? Ты не находишь, что по твоей вине мне слишком уж часто приходится себе что-то заменять?

— Ааа… Нуууу… Всего-то два раза… — кот неуверенно косил взглядом в сторону занятой своими делами и не обращавшей на него внимания хозяйки.

— Подумаешь. Всего-то, — гендевец присел на корточки перед напрягшимся рыжим и ласково улыбнулся. Шуну стало страшно, он слегка затравленно наблюдал за лучившимся дружелюбием и братской любовью юношей. — Давай договоримся так. Если ты мне еще что-нибудь испортишь, замену оплачиваешь сам. Мне всё равно, где ты возьмешь деньги. Можешь пойти работать. Ну, я не знаю, плуг там волочить или с грызунами бороться за плату, рыбу ловить опять же можно. Делай, что хочешь. Самопродажа живодеру меня тоже устроит. Ты понял, Барсик? Вот и умница.

Юноша панибратски похлопал притихшего зверя по макушке и ушел.

— Я не Барсик, — обиженно и очень тихо произнес кот. Настроение у него резко испортилось.

Но в Сейрож они всё же заехали: Ральдерик проникся мыслью, что обновка ему необходима. Город Шуна разочаровал. Неизвестно, что он думал здесь увидеть, но его надежды явно не оправдались. Обычные дома и улочки, каких тысячи повсюду. Совершенно ничего необычного или уникального. С покупками разобрались быстро. Дворянин переложил свои вещи в новую сумку, а старую выкинул, сопроводив процесс многозначительными взглядами в сторону рыжего зверя, несколько подавленного и раздраженного подобной демонстративностью.