Привидение-стажер

— Ты что струсила? — недоверчиво усмехнулся он — Конечно, провожу, а то ведь перепутаешь номер палаты и вселишься в какую-нибудь постороннюю старушенцию.

— Если бы это было так просто… — устало напомнила я.

— Знаю, знаю. Должен быть момент «обратной тяги» и шанс — один на миллион.

— Угу. Подожди, а что ты имеешь против старушек?

— Я — ничего, это все-таки лучше, чем твой предыдущий опыт. Не представляю, как я тебя бы с мамой знакомил. Она, знаешь ли, немного консервативна.

— Ей не нравятся мальчики?

— Нет просто она, наверняка, не разрешила бы мне общаться с типом с таким темным прошлым.

— А с чего ты взял, что мне вообще надо знакомиться с твоей мамой?

— Просто так подумал. Но если не хочешь — не надо. Хотя жаль — она у меня психиатр. Могла бы помочь тебе бороться с комплексом моли

— Ты еще не забыл? — вздохнула я

— И не надейся, я тебе об этом до пенсии напоминать буду.

— Злопамятная зануда.

— Буду, буду. И внукам расскажу.

— Каким таким внукам?

— Тебе лучше знать — внуки-то твои.

И так препираться мы могли до бесконечности, но потом я поняла, что это просто способ оттянуть момент встречи с обитателем бокса 78а. Понял это и Женька и поэтому решительно прекратил наши разборки и заявил:

— Хватит. Не тяни время. Знакомиться будешь потом, с кем захочешь и как захочешь. Пошли, пошли, ты, что тут жить собралась? Идем, и не вздумай срезать путь через стенки — потеряешься. — и он двинулся вперед по коридору.

— Да, еще, — он оглянулся с улыбкой, — Дарья, пожалуйста, делай вид, что ты идешь по полу. А то врачи будут недовольны.

— Ладно, конспирация, прежде всего, — буркнула я и двинулась следом, старательна создавая видимость покорности силе притяжения.

Минут через 10 блужданий по коридорам и лестницам он остановился возле ничем не выделяющейся среди других двери, распахнул ее и предупредительно отступил в сторону, пропуская меня вперед. В общем, проделал вещи приятные, но совершенно бессмысленные в моем нынешнем состоянии. Я из вредности проигнорировала его учтивость и бесцеремонно прошла сквозь стену. На возмущенное шипение «тоже мне конспираторша…» я собиралась сказать какую-то ответную гадость, но не успела, потому что застыла от представившегося моим глазам зрелища.

На кровати прикрытое простыней и освещенное рассеянным светом люминесцентной лампы лежало такое знакомое и родное тело. Мое. Как же его мне его хватало! Простыня тихо приподнимается в такт дыханию. Живая! Худые руки, запавшие щеки и черные круги вокруг глаз. Но все равно синдром Нарцисса не давал мне оторвать взгляд от этого «великолепия».

Я подлетела поближе в бесполезной попытке прикоснуться к нему. И в тот же момент я почувствовала, что меня начинает неудержимо затягивает в какой-то водоворот и все происходящее уже не зависит от обстоятельств. Казалось, что я растворяюсь или проваливаюсь в бесконечность, мыслей не было, было только ощущение притяжения. Наверное, такое случается с магнитом и железом. Где-то за гранью сознания я слышала испуганный крик Женьки

— Дарья, что с тобой? Ты исчезаешь! Да-а-аша!

А потом я потеряла сознание. Пришла в себя оттого, что кто-то тряс меня за плечи и орал в ухо — Даша, очнись!

Не очнешься тут под такие вопли, да еще и на лице что-то мокрое. Он что безутешно рыдает над моим прекрасным безжизненным телом? — с удовлетворением отметив этот факт, я, после нескольких безуспешных попыток сфокусировать взгляд в одной точке, снова попыталась соскользнуть в беспамятство. Но свежая порция холодной жидкости на лице и новый, прорывавшийся, словно через вату, вопль:

— Дашка! Слышишь, ты меня слышишь? Ты жива? — заставили меня все-таки открыть глаза и попытаться оценить обстановку. Моя голова непринужденно покоилась на его плече, и сосем рядом, были его перепуганные глаза, которые буквально источали беспокойство и… любовь? Хотя, возможно, мне это на больную голову померещилось. В пользу последней версии говорило и то, что рыдать он вроде и не собирался, а в руке держал пульверизатор для поливки цветов, из которого и орошал меня «слезами». Вот так и пришлось грохнуться с романтических высот на грешную землю.

Тем временем ватная прослойка в ушах благополучно рассосалась. Глаза уже слушались и не норовили расползтись в разные стороны. Правда, ужасно хотелось спать. Еще бы, месяц с лишним круглосуточного бодрствования!

— Со мной все в порядке — я постаралась энергично, как мне казалось, ответить сквозь сон. Но, видимо, не преуспела, потому что вместо того, что бы поверить и оставить меня в покое, он опять начал трясти меня и донимать дурацкими вопросами — Где я, помню ли я, как меня зовут?

— Помню, помню — меланхолично ответила я, размышляя тем временем о том, почему это так приятно лежать на жестком плече, с рукой неудобно прижатой Женькой и вовсе не хочется переползать на уютную подушку. Так и не найдя логического объяснения сему странному феномену, я попыталась снова закрыть глаза. Но очередной ледяной душ и настойчивое:

— Дашка, приди в себя! Меня-то хоть узнаешь? — опять не дали мне этого сделать, окончательно приведя меня в чувство. Черт, испортить такой момент!

— Узнаю, конечно, садист, Жень, вот ты кто. И нечего так кричать. Я может и мертвая, но не глухая! — сделав это эпохальное заявление и, наконец, совсем проснувшись, я выпрямилась, с некоторым сожалением покинув Женино плечо.

— Как же, мертвая! Симулянтка. — жизнерадостно заявил Женя — Поздравляю с днем рожденья! Ничего не болит? Голова не кружится? — в его голосе слышалась тревога и волнение. Хм, неужели избитые истины о слабости мужчин опекать квелые создания действуют и в Женькином случае? Чувствовала я себя отлично, как никогда — руки-ноги на месте, пульс есть, температура и дыхание тоже наличествуют, и даже для полного счастья обнаружилось, что мои чисто вымытые волосы заплетены в аккуратную косичку. Однако, в ответ на Женин вопрос я, на всякий случай, закатила глаза и томно протянула

— Мне гораздо лучше — быстро входя в роль свежевоскресшей дивы

— Точно лучше? — немного недоверчиво спросил он.

— А что по мне не видно? — беспардонно напрашиваясь на комплимент, поинтересовалась я. Как же, дождешься!

— Как тебе сказать, — задумчиво произнес Женя, окидывая меня критическим взглядом, — Знаешь, теперь на призрака ты смахиваешь гораздо больше. Но это все равно потому что…, неважно, главное, что ожила. — И закончил совсем уж невпопад — А какие у тебя планы на сегодняшний вечер?

— Ты что собираешься пригласить меня на торжественный ужин с шампанским и фейерверком в честь этого события?

— Торжественный ужин? Дарья, ты что, какой там фейерверк и шампанское, тебя же откармливать надо! Желательно в советской столовой — борщ, котлеты, оладушки и компот — всего по 2 порции и 3 раза в день. И уж за этим я прослежу. Лучше бы конечно к Зоэ, но, пожалуй, ее все-таки пока отложим. А то она может и до смерти закормить.

Ладно, борщ, так борщ. С разбитым сердцем разберусь потом. Я попыталась встать на ноги, но тут же, издав какой-то нечленораздельный писк, рухнула обратно на постель.

— Не шевелись! Я сейчас врача позову! — моментально побледневший Женька бросился к выходу.

— Эй, подожди, я просто ногу перележала, наступить не могу.

— Всего-то? А кричала как смертельно раненый павлин. Эту?

— Сам ты павлин. Ой, нет-нет, не прикасайся! — опять закричала я.

— Тише, а то сюда пол больницы сбежится. Ну, ты даешь! Я, Бог знает что, подумал! А она, видите ли, ногу перележала. Паникерша. — добавил он, не взирая на отчаянное сопротивление, безжалостно растирая мою бедную конечность. — Теперь все в порядке?

С ногой может и да, а вот с нервами после всех этих замогильных переживаний у меня было неладно. Потому что в ответ на этот немудреный вопрос, я разрыдалась, уткнувшись лицом в подушку. И причин-то для этого никаких вроде бы и не было. Потом на месте подушки как-то незаметно оказался Женя.