Люди в красном. Божественные двигатели (ЛП)

— Отлично, — ответил Даль. — Давайте за дело.

Дюваль кивнула и стянула с койки Керенского одеяло и простыни, застелив ими дно контейнера.

— Воздуха ему хватит? — спросила она.

— Ящик не герметичный, — ответил Даль. — Но, может, все-таки стоит надеть на него штаны?

— Рано еще, — сказала Дюваль.

— Что-то я не понимаю, куда ты клонишь.

— Заткнись и давай засунем его в эту штуку.

Через пять минут Даль и Дюваль утрамбовали Керенского в упаковочный контейнер. Дюваль взяла штаны и куртку Керенского и запихала их в вещмешок.

— А телефон его где? — спросил Даль. Дюваль сгребла телефон со стола и кинула его Далю, который включил передачу текстовых сообщений, набрал пару слов и отправил их.

— Ну вот, — сказал он. — Керенский только что послал сообщение, что он в отгуле по болезни и пропустит свою следующую смену. Это нам даст по крайней мере 12 часов, пока его не хватятся.

— Бедолага, — сказала Дюваль, глядя на контейнер. — Мне и правда стыдно. Он, конечно, самовлюбленный тупица, но так-то парень неплохой. И в койке себя ведет прилично.

— Ничего не желаю про это знать, — отрезал Даль.

— Ханжа, — сказала Дюваль.

— Ну, ты потом извинишься, — сказал Даль и открыл дверь, за которой стоял Хестер.

— Я уж думал, вы там в шашки режетесь, — сказал он.

— Вот только ты не начинай, — сказала Дюваль. — Давайте его на тележку.

Через несколько минут, вчетвером и со своим бессознательным грузом, они были на пороге дока.

— Подготовьте шаттл, — сказал Даль Хестеру и повернулся к Хансону и Дюваль. — И погрузите груз в шаттл. Как можно аккуратней, пожалуйста.

— Смотрите-ка, кто у нас теперь главный! — заявила Дюваль.

— Давай ты сейчас хотя бы просто притворишься, что и правда уважаешь мой авторитет, — сказал Даль.

— А ты куда собрался? — спросил Хансон.

— Еще кое-куда надо заглянуть, — ответил Даль. — Нужно кое-что забрать.

Хансон кивнул и покатил тележку к шаттлам. Дюваль и Хестер последовали за ним. Даль шел прогулочным шагом, пока не обнаружил тихий грузовой тоннель и тихонько не открыл в него дверь.

За дверью стоял Дженкинс.

— Знаешь, это жутковато, — сказал Даль.

— Я пытаюсь сэкономить твое время, — ответил Дженкинс и протянул ему дипломат. — Осталось от той высадки Абернати, К'инга и Хартнелла, — пояснил он. — Телефоны и деньги. Телефоны будут работать с коммуникационными и информационными сетями того времени. Они находились в зачаточном состоянии и были очень медленные, имейте терпение. Деньги — физические деньги, их еще тогда использовали.

— А там смогут понять, что они не настоящие? — спросил Даль.

— В прошлый раз не смогли.

— А сколько тут?

— Примерно девяносто три тысячи долларов.

— Это много?

— Продержаться шесть дней хватит, — сказал Дженкинс. Даль взял чемоданчик и развернулся уходить.

— Еще одно, — сказал Дженкинс и протянул ему маленькую коробочку.

Даль взял ее.

— Ты правда хочешь, чтоб я это сделал? — спросил он.

— Я не лечу с вами, — сказал Дженкинс. — Так что тебе придется сделать это для меня.

— Мне может не хватить времени, — сказал Даль.

— Я знаю, — сказал Дженкинс. — Но если время будет.

— И она не сохранится надолго, — сказал Даль. — Ты же знаешь.

— Долго и не надо, — ответил Дженкинс. — Главное, чтоб хватило.

— Хорошо, — сказал Даль.

— Спасибо, — сказал Дженкинс. — А теперь, я думаю, тебе лучше как можно быстрее убраться с корабля. Послать сообщение от Керенского было умно, но стоит искушать судьбу больше, чем следует. Вы и так ее достаточно искушаете.

— Вы не можете так со мной поступать! — сдавленным голосом произнес Керенский из контейнера. Он проснулся пять минут назад, проспав больше десяти часов. С тех пор Хестер его дразнил.

— Забавно слушать, — ответил Хестер. — Учитывая, где ты.

— Выпустите меня, — сказал Керенский. — Это приказ.

— А это слышать еще забавнее, — сказал Хестер. — Особенно из ящика. Из которого ты не можешь выбраться.

Возникла пауза.

— А штаны мои где? — жалобно спросил Керенский.

Хестер покосился на Дюваль.

— Тут я вынужден передать мяч тебе, — заявил он.

Дюваль закатила глаза.

— Мне надо отлить, — сказал Керенский. — Правда-правда.

Дюваль вздохнула.

— Анатолий, — произнесла она. — Это я.

— Майя? — встрепенулся Керенский. — Они и до тебя добрались! Не волнуйся. Я не позволю этим мерзавцам что-нибудь с тобой сделать! Вы меня слышите, уроды?!

Хестер недоверчиво посмотрел на Даля. Даль пожал плечами.

— Анатолий, — с нажимом произнесла Майя. — Они до меня не добрались.

— Что? — спросил Керенский. И через минуту вздохнул, — А.

— А, — согласилась Дюваль. — А теперь послушай, Анатолий. — Я собираюсь открыть ящик и выпустить тебя, но ты правда, правда должен не паниковать и не делать глупостей. Как ты думаешь, ты справишься?

Возникла пауза.

— Ага, — сказал Керенский.

— Анатолий, эта маленькая пауза, которую ты только что сделал, заставляет меня предположить, что на самом деле ты планируешь сделать что-то очень глупое, как только мы тебя распакуем, — ответила Дюваль. — Просто будь в курсе, что тут двое моих друзей держат импульсники наставленными прямо на тебя. И если ты сделаешь что-нибудь особенно идиотское, они тебя подстрелят. Ты меня понял?

— Ага, — несколько безропотней ответил Керенский.

— Хорошо, — сказала Дюваль и подошла к контейнеру.

— Импульсники? — спросил Даль. Никто из них не взял импульсников с собой. Пришла очередь Дюваль пожать плечами.

— Ты же знаешь, что он врет, — сказал Хестер.

— Вот поэтому-то его брюки у меня, — ответила Дюваль и начала открывать замки.

Керенский выскочил из ящика, сделал перекат, увидел дверь, ринулся к ней, обрушился на нее всем телом, распахнул и вывалился наружу. Все проводили его глазами.

— И что теперь? — спросил Хестер.

— Окно, — ответил Даль. Они встали и подошли к окну, подняв жалюзи, чтобы видеть улицу.

— Будет весело, — заметил Хестер.

Через тридцать секунд появился Керенский, выбежавший на улицу и остановившийся в полном замешательстве. Машина просигналила ему убираться с дороги. Он вернулся на тротуар.

— Вернись, Анатолий! — позвала Дюваль через окно. — Бога ради, ты же без штанов.

Керенский обернулся на голос.

— Это не корабль! — заорал он вверх.

— Нет, это гостиничный комплекс «Бест Вестерн Медиа Центр», — ответила Дюваль. — Бербанк.

— Это планета такая? — крикнул Керенский. — В какой системе?

— Да боже ж мой, — пробормотал Хестер. — Мы на Земле, болванище! — завопил он на Керенского.

Керенский недоверчиво огляделся.

— Что, случился конец света? — крикнул он.

Хестер бросил взгляд на Дюваль.

— Ты что, правда, занималась сексом с этим имбецилом?

— Слушай, у него был тяжелый день, — ответила Дюваль и вернулась к Керенскому. — Мы переместились назад во времени, Анатолий, — сказала она. — Сейчас 2012 год. Он так выглядит. А теперь вернись в дом.

— Ты меня отравила и похитила! — возмутился Керенский.

— Знаю, и мне правда очень жаль, — ответила Дюваль. — Я вроде как спешила. Но, послушай, тебе надо вернуться внутрь. Ты же полуголый. Даже в 2012-м тебя могут за это арестовать. Тебе не понравится быть арестованным в 2012 м, Анатолий. Это не слишком подходящее время, чтобы оказаться в тюрьме. Возвращайся назад, хорошо? Мы в номере 215. Просто поднимись по лестнице.

Керенский огляделся, поглядел вниз на свою бесштанную половину и рванул обратно в «Бест Вестерн».

— Я с ним в одной комнате жить не буду, — заявил Хестер. — Просто чтоб вы знали.

Через минуту раздался стук в дверь. Хансон пошел ее открыть. В комнату вошел Керенский.

— Во-первых, я хочу мои штаны, — сказал он.

Все повернулись к Дюваль, которая сделала непонимающее выражение лица, а затем вытащила штаны Керенского из своего вещмешка кинула их в него.