В куриной шкуре

не заперта.

За дверью обнаружилась комната вполне земного вида, до разочарования обыкновенная. Хотя Кора ожидала увидеть насест - палку на какой-то высоте, на которой ее новые знакомые проводили ночи.

Единственной непривычной деталью в комнате была кровать, которая оказалась вовсе не кроватью, а большой надутой круглой подушкой с углублением в центре. Коре не надо было объяснять, насколько это удобно, все ее тело ринулось к этой подушке - это же кровать-мечта для настоящей курицы!

- Узнаете? - спросил местный доктор, который не спускал глаз-маслин со своей подопечной.

- Не столько узнаю, сколько чувствую, - честно ответила Кора. - Я сразу поняла, что это и есть то, что коллега Орсекки называет насестом.

- Правильно, - откликнулся тот сзади, довольный догадливостью Коры.

- Я бы осталась, здесь, - сказала Кора.

- И не боитесь, что духи погибших хозяев будут вас беспокоить? Местный врач как бы шутил, но улыбались лишь яркие губы.

- Я и есть дух, - ответила Кора.

Кора подошла к рабочему столу, занимавшему всю дальнюю сторону комнаты. Стол был куда ниже, чем столы на Земле, и сделан в форме полукруга, чтобы профессору было легче доставать нужную бумагу или книгу. Кресла или стула не было - вместо них - такая же подушка, как кровать, только куда поменьше. На столе Кора увидела две фотографии.

На одной была изображена госпожа Гальени-папа. На второй - толстый, печального вида петух, совсем белый, если не считать желтизны на крыльях, желтого клюва и красного гребня. Правда, на фотографии не были видны ноги и хвост.

- Это он? - спросила Кора.

- Да, - ответил ассистент. - Это мой учитель, а ваш супруг.

Профессор Гальени. Погибший от злодейской руки.

Кора подняла фотографию своего погибшего супруга.

- Я возьму ее с собой, - сказала она.

Никто не возражал.

Затем они прошли в комнату покойной госпожи Гальени-папа.

Комната была такой же, как профессорская. Но на письменном столе лежал лист бумаги с изображением небольшого горшочка.

- Что это? - спросила Кора. - Она была художницей?

Кора взяла в когти кисточку. Кисточка удобно устроилась в когтях.

- Ты и это забыла, - печально заметил Орсекки. - Но еще неделю назад ты была самым лучшим художником-реставратором на Ксеро!

- Ах, да, конечно, - согласилась Кора, чтобы не травмировать и без того удрученного ассистента.

Она подошла к зеркалу. Под зеркалом находилась полочка с небольшой щеткой на ней. Щетка предназначалась для того, чтобы чистить перышки вокруг клюва. Кора, не удивившись тому, что знает функцию щетки, посмотрела в зеркало. Она уже перестала отшатываться в испуге при виде себя. Ко всему привыкаешь. И к мысли о том, что еще неделю назад в этом зеркале отражалась та же физиономия, но принадлежала она другому существу.

- А это что? - спросила она.

Ассистент ответил не сразу. Он явно смутился.

- Я полагаю, - ответил он наконец, - что это подушечки для... для этих самых. Вы их сами вышивали...

- Для кого