Вежливость королев

— Сам, — мрачно согласился герцог…

А одна из упомянутых дам, в честь которых готовился в герцогском замке парадный обед, не подозревая, какие думы и печали омрачают чело Главного Советника Тарсийского Ожерелья (и тем более не подозревая о существовании и Советника, и такой загадочной страны), отдалась на волю судьбы и посему весело плескалась в большой бадье из мореного дерева и хохотала, слушая шуточки-прибауточки бойких служанок.

Поначалу Карина, увидев бадью, завопила: «Это чё?! Я туда должна лезть мыться?! Скамейки тут у вас золотые, стены шелковые, а джакузи нету! И вместо унитаза — дырка в полу! Не фига себе богатая жизнь! Замок, называется!» Но потом поняла, что лучшего ожидать не приходится, и, с удовольствием стянув с себя опостылевший «бэтгёрловский» костюм, полезла в душистую воду, опираясь на плечо девицы с именем Марджи. При этом Марджи вдруг жалостливо вскрикнула:

— Госпожа, ваша спина! На ней нет живого места! Ужасно!

— Да знаю! — пробулькала Карина. Она уже погрузилась в бадью почти по переносицу — вода была такая нежная и влекущая, ласкающе-теплая, пахла свежеразрезанным лимоном и чуть пощипывала кожу. — Синяки сами пройдут…

— Нет-нет, Энджи, немедленно принеси целебную мазь господина С’едуксена! — потребовала Марджи у товарки. — Разве можно благородной госпоже ходить в синяках!

— С каких это пор я благородной стала? — пробурчала себе под нос Карина, но решила принимать все как есть. Благородной меня считаете — пожалуйста! Носитесь со мной, как дитя с «чупа-чупсом», — да ради бога! Только не уроните! Раз попала я в обстановочку, в которой впору только кино про жизнь и труды Чезаре Борджиа снимать, — буду вести себя соответственно.

Бывшая стриптизерша вдоволь наплескалась в бадье, Марджи вымыла ей голову. Причем Карина отметила, что вместо мыла здесь пользуются составом, похожим на крем, но пенится и отмывает он не хуже. Выкупавшуюся девушку подвергли процедуре смазывания спины, и процедура помогла — синяков не стало за минуту.

«Врачи тут, видать, покруче наших», — лениво подумала при этом разомлевшая от мытья Карина.

— Пожалуйте облачаться, госпожа, — ласково пропела Энджи и указала рукой на полукруглую нишу в стене «банной комнаты». В нише стояло зеркало на резном, с затейливыми инкрустациями из камней столике и шкаф, немного похожий на тот, что Карина видала в комнате, где очнулась вместе с Кириеной.

— Наряд-то хоть приличный? — для порядка спросила бывшая стриптизерша, но тут увидела рекомый наряд…

И позабыла обо всем на свете.

Таких платьев ей даже в самом смелом сне про красивую жизнь не снилось.

Хотя чего уж такого особенного в сочно-василькового цвета ткани, мягкостью и переливами напоминающей бархат? И то, что воротник и гладкие рукава сплошь затканы голубоватыми мерцающими шариками, похожими на жемчуг, — тоже не фантастика. К воротнику сзади на золотой цепочке крепилась прозрачная, небесного цвета длинная накидка воланами — просто и без вычурности… Но когда Карина — в платье и с искусно уложенной прической — полностью оглядела себя в зеркале, то не узнала собственного отражения.

— Это не могу быть я… — прошептала она. — Это королева какая-нибудь…

И тут Марджи аккуратно вплела в завитки Карининой прически золотые листья лучившейся драгоценными камнями диадемы.

— Невероятно, — только и прошептала Карина. Она сама себя не узнавала.

Точнее, узнавала. Только с другой, ранее скрытой и неизвестной стороны.

И если инопланетяне пытать ее не будут (Карина даже внутренне засмеялась глупости своих домыслов, любуясь покроем платья и сверканием камней диадемы), Слонище Акбар во главе своей банды тоже по ее душу сюда не явится, то значит…

Значит, ее сказка началась.

Ну, может, и не сказка.

Что-то в. этом роде…

— Теперь вам пора подкрепиться, госпожа, — кланяясь, сказали служанки. — Мы проводим вас в трапезную.

— Погодите! — Карина отчаянным жестом сложила перевитые блестящими бусами руки. — Я никуда не пойду, клянусь мамой, пока вы мне не расскажете, что это за место, в котором я нахожусь! Я должна все знать заранее!

— Но нам не велено… — Девушки переглянулись. И тут Карина неожиданно коснулась диадемы рукой и произнесла незнакомым, властным голосом:

— Я вам велю.

Служанки даже слегка побледнели и поклонились:

— Как будет угодно госпоже… Так что же вы хотите узнать?

Карина припомнила, что прежде всего требуют герои фантастических романов, попав в параллельный мир, и заявила:

— Историю!

— Нашего замка?

— Нет. Всего, что вокруг. Что это за страна?

— Тарсийское Ожерелье, госпожа, — пояснила Марджи. — Так называется она испокон веков.

— А почему?

— Наверно, потому, что живем мы как бы на нескольких островах. А соединяют их переходы, которые построили еще при самом первом короле…

— Вот здорово! Рассказывайте дальше!

— Только не гневайтесь, госпожа, мы и сами многого не знаем. Мы ведь только служанки.

— Ничего. Я тоже вроде… не королева. Хотя… как сказать.

— Позволите начать, госпожа?

— Позволяю.

— Давным-давно в далекой-далекой… местности, там, где теперь, говорят, находится страна Затумания, существовала одна маленькая деревня.

— Это ты деревня, — тут же встряла в повествование подруги востроглазая Энджи. — Город там был. Хоть, конечно, и небольшой. И в этом городе, который стоял на берегу очень красивого моря, жила-была бедная девушка из семьи простого моряка.

— А звали ее Ася.

— Нет, ее звали Солли, что означает «одинокая». Я помню! И один раз шел мимо их дома волшебник и предсказал ей, что, когда она вырастет, за ней приплывет прекрасный принц на корабле с красными парусами. И женится на ней, и увезет ее в замечательную страну, похожую на ожерелье из самоцветных камней. Ой, позвольте, госпожа, я вам складочку сзади подправлю…

— Да, конечно. И что дальше?

— Ну, девушка та выросла, и вот в один прекрасный день принц за ней приплыл. И на его корабле были красные паруса. Очень красиво. Весь город сбежался посмотреть.

— А девушка?

— В том-то и беда, госпожа, что она была сызмальства больна редкой болезнью, при которой не различаешь красный цвет от зеленого. Говорят, правда, что болезнь эта встречается исключительно у мужчин, да и то только у кучеров и извозчиков, но, когда судьба собирается пакость сделать, она ведь не смотрит, мужчина ты или женщина.

— Это точно, — как бы про себя заметила Карина и порадовалась, что у нее такие толковые служанки.

— Словом, не отличала девица красного цвета от зеленого, хоть ты убейся. И когда все горожане ей стали кричать, что, мол, приехал твой принц, собирай вещички, беги на пристань и лови свое счастье, она не поверила: не такого цвета у него паруса, и все тут! Уж он ее уговаривал-уговаривал поехать, а она ни в какую. Так он и уплыл ни с чем. Доплыл до нашего Ожерелья, да и остался тут вместе с командой. Основал первый город и поклялся, что отныне все паруса на кораблях нашей страны будут только черные. А девушка та, так и не дождавшись обещанного счастья, вышла замуж за трактирщика и спилась с горя, оттого что не сбылось пророчество.

Рассказчица уронила слезу. Но ее историю стремительно опровергли:

— Не слушайте ее, госпожа. Это все было иначе, — авторитетно заявила Марджи. — И принц приплыл на корабле с красными парусами, и девица с ним поехала. Месяц проходит, другой на исходе, а они все в море, и кругом земли ни на столечко не видно. А ветер завывает — у-у! А волны подымаются — во-о! Качка там, чайки всякие кричат. На голову гадят. И матросы, оголодавшие за время пребывания в море без женской ласки, само собой, смотрят на девушку косо и даже неприлично. Ну, она терпела-терпела и заявляет: это не по мне. Что это за любовь такая?! Пока ты меня через сто морей до места довезешь, я состарюсь. И пошли у них ссоры! Принц ей слово, она ему — три. Принц ее увещевает, а она скандалит: не хочу с тобой ехать дальше, и все тут! Ну, он и высадил ее. Прямо на наш остров. Он тогда был такой. Не-о-би-та-е-мый. А сам — деру побыстрей, вместе с парусами! А девица ничего, обжилась потихоньку. Говорят, то место, где он ее высадил, теперь так и называется Морем Брошенных Дев. Вот. А потом оказалось, что в непроходимых лесах здесь давно живет один моряк, потерпевший кораблекр… круш… крушение. У него и хижина была. Из пяти комнат. Потому что он был не простой моряк. У здешних туземцев он считался королем и поэтому всегда ходил в высокой шапке из листьев и с говорящей пестрой птицей на плече. Ну, когда моряку девушка встретилась, он посоветовался со своей говорящей птицей и сделал бедняжке предложение — ведь у нее не было с собой никакого приданого! Они поженились, основали сначала колонию, а потом уж все здешние вотчины. Постепенно.