Черти поневоле

– А нас куда же? – испугалась Шишига.

– Людей они продают отдельно, – вздохнул Крян. – Кого на рабсилу, кого на колбасу.

Несколько минут за столом стояла тишина.

– Черт-те что! – не выдержал Леший. Лешачиха отвесила ему крепкий подзатыльник:

– Не хами!

Леший вобрал голову в плечи и позеленел от стыда.

– Не хочу в рабство! – решительно заявила Шишига и обиженно надула губки.

– Успокойтесь, друзья мои, – сказал Крян. – Никто вас в рабство не возьмет. Разве что на колбасу…

– Да какая же из меня колбаса?! – возмутилась Яга. – Грех-то какой! Я… Я невкусная!

– Позвольте с вами не согласиться, – улыбнулся Крян. – В Галактике с продуктами туго, вы сойдете за первый сорт.

– Это не разговор, – заявил Кощей. – Как можно провести такую операцию в масштабах целой планеты? Многие державы сумеют постоять за себя!

– Минут пять постоят, – мучительно зеленея, сказал Крян, – а потом не будут. Как только пираты стрельнут из глюонной пушки, так все правительства сдадутся. Друзья мои! – Тут Крян расчувствовался и промокнул глаза. – Даю вам слово, что я никогда не буду есть колбасу, приготовленную из вас!

– Ребята! – Костя вскочил со стула, и никто даже не обратил внимания на то, что он назвал их ребятами. – У нас есть камень чудес! Это посильней какой-то там пушки. К тому же у нас есть Шлоссер. Он наверняка что-нибудь придумает. А мы сами? Яга Степанидовна, к примеру, знает много заклинаний.

– Верно! – кивнул Кощей. – Встретим негодяев во всеоружии магии и науки!

– В порошок сотрем! – радостно пообещал Горыныч, потирая лапы.

– У меня меч-кладенец хранится, – сказала Яга, – и шапка-невидимка тоже!

– О! – вдруг воскликнул обычно немногословный рыцарь и обвел друзей огненными очами. – О! – Его железные пальцы сомкнулись на рукояти меча.

– Верно, – поддержал его Горыныч, – настучать им по тыкве!

Шишига с гордостью посмотрела на Горыныча и проворковала:

– Ой, какой смелый! Какой краси-ивый!

Яга похлопала рыцаря по плечу:

– Жалко, что ты у нас один такой железный. Нам бы еще парочку таких парней!

– Ничего, и так справимся, – бухнул Полумраков. – Если врукопашную, то мы их заломаем как нечего делать!

– Ты-то? – усмехнулся Евстигнеев.

– Я! – вскипел Полумраков. – Именно я. Не веришь? Вот смотри!

Он вскочил с места и заметался по двору. Наконец нашел у порога кирпич.

– Стой! – крикнул Шлоссер. – Что ты задумал? Брось!

– Ха! – сказал Полумраков и со всего маху треснул себя кирпичом по голове.

Послышался гул, словно ударили в колокол, кирпич изогнулся, а Полумраков рухнул без чувств.

– Это же спецкирпич! – в отчаянии закричал Шлоссер. – Я его специально подвергал протонной бомбардировке. Он же крепче железа!

– А смотри-ка, – холодно заметил Кощей, – хоть и крепче железа, а все равно согнулся. И в самом деле, крепкий парень!

– Чаво крепкий? – возмутилась Яга. – Убил ведь себя, как есть убил! Ну ничего, милок, сейчас мы тебя вылечим! – Она вскочила из-за стола, подбежала к Полумракову, пошарила руками в траве и тут же сорвала невесть откуда взявшийся мухомор. Разломив его на две части, Степанидовна прижала их к вискам потерпевшего. Половинки мухомора на глазах всосались Полумракову в голову. Он пошевелился и сел на траву.

– Башка гудит! – сообщил он, глядя на друзей.

– Пройдет! – сказала старуха и сунула ему пирожок. – Нат-ко, скушай!

Полумраков автоматически схрумкал пирожок и вскочил на ноги. Посмотрев на изогнутый кирпич, он сказал «ой» и сел к столу.

– Надеюсь, теперь никто не сомневается, что мы победим? – сказал Кощей. – Надо только вовремя среагировать и не допустить, чтобы они нанесли превентивный удар.

– Верно! – крикнул Горыныч. – Пусть попробуют! Мы им покажем примитивный удар! Мы на них Полумракова напустим! Чтобы в бараний рог!

– Вот и посмотрим, каков ты будешь герой, – процедил Кощей. – Однако боюсь, что этим повестка дня не исчерпана… Меня смушает некая нездоровая возня вокруг мифических сокровищ. Недавно в нашем лесу объявились неизвестные. Впрочем, пусть об этом расскажет Лексей!

Леший опасливо посмотрел на супругу и встал с места.

– А чего тут говорить? – начал он, комкая шапку. – Приехали четыре таких мордастых… Один одного страшней, чистые эсэсовцы! Костер запалили, чуть лес не сожгли, рыбу бомбой глушили. А один из ружжа бесперечь пулял! Хотел я их пристыдить, так чуть не застрелили.

– Интересно! – Глаза Кощея с любопытством скользнули по Косте. – А где был в это время наш уважаемый лесник?

Костя покраснел до ушей:

– Я… Я отчет составлял.

– А ты на него не зыркай! – вступилась за Костю Степанидовна. – Он один. За всем не уследит! Мы-то на что, народное ополчение? Я вот тоже одного молодца с ружьем утихомирила. Он Потапычу чуть глаз не вырвал!

– А я видел аквалангистов в реке, – насилу выдавил из себя Костя. – Это что же получается?

Кощей выдержал паузу.

– Молодо-зелено! – сказал он, переходя на покровительственный тон. – Думаю, что это одна и та же банда. Потому я и заговорил о сокровищах Тридевятого царства. Чувствую, что наплачемся мы от этих любителей приключений!

– А это уж, батюшка, позволь я возьму на себя, – сказала Яга. – Я их так ущучу! Уж они у меня попляшут!

– Может, их лесным чертям отдать? – предложил Горыныч, переходя на шепот и оглядываясь. – И нам проще, и им достаток!

– Цыц! – гаркнула Яга. – Злодейства не потерплю. Я их и так уем! Убегут – только пятки дымиться будут!

– Хорошо, – сказал Кощей. – Будем считать это генеральной репетицией перед встречей с пиратами.

Чаепитие закончилось на закате. Кощей в пояс поклонился хозяину и попросил пару французских книг.

– Приятно видеть человека, разумеющего столь прекрасный язык, – сказал он смущенному Шлоссеру, к которому эти книжки попали неизвестно как. – Правда, этот язык несколько отличается от того, которым я владел когда-то, – продолжил Кощей, – но читать можно.

– Вы были во Франции? – с детским изумлением спросил Костя.

– У меня там были некоторые финансовые дела, – уклончиво ответил Кощей, – но это дело прошлое.

– Ох уж и прошлое! – скривилась Яга. – А кто каждый месяц летает на совещания ОПЕК? Не верь ему, Костюшка, как был он барыга-олигарх, так им и остался!

– Ну подумаешь, немного нефти, – пожал плечами Кощей.

– А Де Бирс! – не унималась бабка. – Кому Де Бирс в ножки кланяется? А Билл Гейтс, твой племянничек, на чьих деньгах распух? Да разве все перечислишь? Молчи уж!

– Все это для спортивного интереса, – заявил ничуть не смущенный Кощей. – Мое главное занятие – это наука и философия. Я, если хотите знать, истинный марксист. Где-то даже ленинец!

Получив книги, он бережно завернул их в шелковый лоскут, взявшийся невесть откуда, и с равнодушием опытного фокусника спрятал немалый сверток в нагрудный карман.

– Однако пора, – сказал он скучающим голосом. – У меня еще дракон не поен и не выгулян.

Он отошел в сторонку и топнул ногой. Тотчас поверхность двора заходила волнами, вспучилась, и из черной глубины вынырнул великолепный тонконогий скакун. Его бока, без единого светлого пятнышка, лоснились и блестели. Кощей легко запрыгнул в седло, махнул рукой и направил коня прямо к воротам.

– Подождите, я открою! – крикнул Шлоссер, но конь с ходу перемахнул через ограду и мгновенно скрылся с глаз.

Полумраков защелкнул отвалившуюся челюсть, а Евстигнеев выразил общее мнение:

– Силен старик!

– Силен-то силен, – проворчала Яга, – да больно покрасоваться любит!

– Точно! – подхватил Горыныч. – Трюк-то заезженный, вон Копперфилд еще и не то делает. Однако мы и впрямь засиделись.

– Ах ты мой голодненький, – пропела Шишига. – А я как раз приготовила сегодня сладкое да сочное!

Горыныч до того смутился, что даже не смог как следует расправить крылья. Галантно подхватив Шишигу под мышки, он бестолково мотнулся в сторону, налетел на поленницу, развалил ее и только тогда взлетел.