Реализованная Вероятность (СИ)

   Являешься народу на первой ступеньке трапа. Начальник оцепления, только что сотрясавший воздух и потрясавший пушкой, глуповато застывает с разинутым ртом; недовыкрикнутое распоряжение бродит окрест насмешливым эхом, собака лает - ветер носит. И он, что ли, не в силах поверить, что ты ухитрилась посадить катер без посторонней помощи?

   Небрежно оглядываешься. Со всех сторон - глаза, глаза, глаза... стволы, стволы, стволы. Приподнимаешь руки, дабы обнаружить отсутствие агрессивных намерений и оружия как такового: к чему оно, если силовое поле при тебе. Есть всё ж опаска: как бы впрямь не сорвались, пальбу-канонаду не подняли. Оказывай потом первую помощь им же, недотёпам.

   Опускаешь руки (довольно с вас, ребятки, изъявлений миролюбия! кто не понял - тот дурак!). Сановно грядёшь вниз по трапу. Коронованная особа, да и только. Вон, кстати, и почётный эскорт.

   Начальник оного эскорта слегка приходит в себя. Сам опускает руку (а в ней судорожно затиснуто нечто, вроде архаичного обреза). Кланяется с галантностью тиранозавра.

   - Леди... - произносит полувопросом, обескураженно.

   Подавляещь истерический смешок. Вот ведь окрестил! ничего умнее не выдумал. "Ле-еди"!.. Ещё бы брякнул - "сиятельство"! или - "мой Координатор"!

   Подчинённые его, впрочем, по-прежнему начеку, - профи! Почти сплошь - гуманоиды; и уж совсем сплошь - мужеска пола. Патриархальный, что ли, мирок? вот влетела так влетела, в самое яблочко!

   То-то твоё искусство пилотажа стало для местных массовым камнем преткновения, не верь глазам своим. Видно, женщины здесь не водят звездолёты, даже не помышляют ни о чём таком. Доведётся, однако, аборигенам обоих полов переоценить некоторые ценности, под твоим тлетворным влиянием.

   Так даже интереснее.

   Пока суд да дело, базар да вокзал - вот уж и последняя ступенька. Тут только командир припоминает о своём долге защитника отечества - не покупаться ни на какую провокацию. Непреклонно вскидывает свой самопал; шагает навстречу, по-военному печатая шаг.

   - Извольте, леди, оставаться пока на месте.

   Витязь на распутье, понимаешь! до сего дня, поди, женщин и за полноценных людей не считал. Немудрено, что теперь сбит с толку прямо влёт. Дурак и хам, красавец и атлет. Бравый парень; настоящий мужчина. Из тех, то есть, малоприятных варваров, что никак цены себе не сложат... мистер Круче-Нас-Только-Яйца. И лицо-то безупречно-скульптурное, до неприличия; активист-коммунист из соцреалистической киноленты, ни дать ни взять! Устав вместо мозгов, партбилет вместо сердца.

   Вот кому ты всенепременно отряхнёшь пыль с ушей: с нашим удовольствием и в ближайшее свободное время.

   А в данный момент - гипертрофированно-мужественная его физия что-то даже тоску нагоняет. Здоровенную и зелёную.

   - Лю-уди! - тянешь с насмешливой меланхолией, - ваша паранойя не кажется идиотской вам самим? Вот сейчас, по-вашему, с места не сойдя захвачу всю планету, одна и без оружия?

   - Нынче рисковать не приходится, - изрекает общее мнение командир, всё с той же дубинной непреклонностью. - Время, леди, такое... без пяти парсеков война.

   - Пять парсеков - прорва пространства. И пять минут, при иных обстоятельствах, - прорва времени.

   И опять вояка бывалый давится своей непреклонностью. Такие-то сентенции, простецкие на грани солдафонства, - да в устах леди?! Ещё и космокатер, стервоза, пилотирует!

   Крушение основ.

   - Не абы какая ведь тут заштатная колония - Туарель, столичная планета Империи! - почти извиняется он с сильным оттенком ура-патриотизма. - Венценосное семейство, правящий кабинет, мозг и сердце цивилизованной галактики... особый пропускной режим...

   И всё равно шпионы кишмя кишат - подхватываешь его последнюю, вовремя недовысказанную мысль. Но - ты-то при чём? Диверсанты на то и диверсанты, чтоб внедряться незаметно. А не внаглую средь бела дня, при всём честном народе.

   Значит, всё-таки Империя. Чем дальше в лес, тем больше стресс.

   Пренебрежительно жмёшь плечами; изгибаешь губы.

   - Да подавитесь вы своей столичной планетой, с Империей вместе. Сто лет мне снилось такое добро.

   - Эй, вы полегче! - Кипя благородным негодованием, командир вскидывает самопал повыше; тот же жест вышколенно-синхронно копирует всё оцепление. - Вас бы самоё проверить хорошенько: что за птица, да откуда свалились. И позвольте усомниться в вашей безоружности. Не каждый день встретишь аппаратуру, способную вывести из строя вооружение столичного космопорта, со всеми приписанными кораблями вкупе!

   Аппаратура? хаос с ним, пусть для вас будет аппаратура. Насчёт телекинеза - всё равно не поймёте; да и объяснять - не то настроение.

   Осенённый новой пакостной догадкой, командир нервно передёргивает затвор верной своей пушки.

   - Может, и с ручным оружием та же история, по вашей милости?!

   - Плодотворная мысль, - констатируешь вслух.

   Сканируешь нескладный самопал подробнее; заодно припоминаешь самые расхожие космические оперы, читанные когда-либо.

   - Пули, сколь понимаю, разрывные; атомные. А в снарядах боеголовки и посолиднее будут? Анамезонные? инфрануклеонные? может и антиматерией их начиняете?

   Кажется, на сей раз сугубо военный жаргон в нежных устах леди уже меньше шокирует несгибаемого командира. То-то, парень, привыкай. Я ещё не такую спецтерминологию знаю не понаслышке.

   Будешь пай-мальчиком - расскажу подробней на досуге.

   В подтверждение твоих догадок, однако, бравый малый выдавливает одно лишь придурковатое:

   - Ну...

   - Вот те и "ну", подковы гну. Силовое поле у меня рассчитано на нагрузку посерьёзней, да будет вам известно. Отскочили б ваши мячики, да к вам с обратным адресом. Что б тогда сталось с вашим портом, и с градом-столицей, и, неровён час, с венценосным семейством, - воображаете? Не знаю, как вам, - мне таких осложнений даром не надо.

   - Такое мощное защитное поле? - Старый солдат профессионально-подозрителен.

   - Не верите - проверьте. Мне взлететь?

   - Оставайтесь уж на планете, леди! И настоятельно прошу разблокировать наши орудия. Не желаете же вы подрывать обороноспособность родной Империи?!

   Хмыкаешь двусмысленно. С чего ты взял, парень, что твоя Империя и мне - родная?

   - Добро. Но при условии, что вы растолкуете тому истерику в центропосту, почему не рекомендуется в меня палить. - Единственно разумное, что можно произнести вслух. - Кто у вас таких слабонервных к оружию допускает?

   Приходится командиру проглотить и эту пилюлю. Вон, поднёс к губам руку с портативной рацией на ней; вылаял короткий приказ.

   Ответным жестом доброй воли стучишь по клавишам своего наручного видеофона, предварительно соскочив с трапа. Первооткрывательница ступает на неведомую планету... где фанфары, где туш?! Ах, тут не полагается? и к хаосу. Много ты таких неведомых повидала; и для конфедерата это скорее норма, чем исключение.

   - Орудия ваши в полном ажуре, - рапортуешь не без иронии. - Пусть ваш пушкарь в центропосту спит спокойно. Родина его не забудет.

   Честно говоря, по клавишам барабанить - это так, для отвода глаз. Пусть всё спишут на "аппаратуру": зачем сразу все карты раскрывать. Трап, он же выходной люк, убирается вверх; воссоединяется с обшивкой без намёка на шов.

   Отработанным движением командир (и всё подразделение вслед за ним) вбрасывает свой атомно-разрывной самопал в кобуру за спиной. Коротко щёлкает каблуками, берёт двумя пальцами "под козырёк".

   - Капитан эскадрильи Джагвер Джемберри, к вашим услугам, леди. С кем честь имею?

   - Шейла. - Уточняешь сразу: - Просто Шейла. Свободная художница, вне рангов и званий.

   - И - вне политики? - Капитан Джемберри ухмыляется почти совсем по-человечески.