Холодные деньки (ЛП)

Не прекращая усилий, я сформировал небольшой айсберг, и стальные перекладины и стены склада взревели и заскрипели, как только лёд приподнял его. Я почувствовал, что мои ноги освободились от воды, если не ото льда. Казалось, я знал точно, куда прилагать усилия и как двигаться. Ледяная масса раскололась, и я высвободился из нее с минимальными усилиями. Подняв голову, я осознал, что сижу в темноте на ледяном покрывале, на несколько дюймов возвышающемся над поверхностью озера.

Я всё ещё находился в задней секции склада. Дверной проем чёрного выхода, основной источник света, зиял над моей головой. То, что осталось от помещения — пол и две стены — было вмуровано в лёд, но наискось. Рваный край потолка выступал из воды на два фута.

На льду дрожали сильно удивлённые люди и мохнатый пес. Я быстренько подсчитал в уме. Все на месте.

Я облегчённо повалился на пол. От усталости казалось, что моё тело весит на тонну больше. Я просто лежал там некоторое время, пока обломки постройки тихонько булькали в воде. Через несколько секунд я почувствовал чей-то взгляд и посмотрел вверх.

Мои друзья сидели на льду или же стояли на коленях, насквозь промокшие и дрожащие от холода. Они поражённо уставились на меня. Глаза Молли выдавали напряжение, выражение её лица не поддавалось расшифровке. Челюсть Жюстины слегка отвисла, страх плескался в её больших тёмных глазах. Взгляд Баттерса метался между мной и льдом, было видно, как крутятся шестерёнки в его голове, пока он подсчитывал, сколько энергии было затрачено на то, чтобы заморозить подобное количество льда. Мак был бесстрастен. Он всё ещё поддерживал оцепенелую Энди.

Энди, с её восхитительными формами, была самой беззащитной. Если бы я только смог отделить её от остального стада, вещи могли принять интересный оборот. Я ведь только что спас ей жизнь. За ней должок. И я уж придумаю, как ей меня отблагодарить.

Я вытеснил хищнические мысли из головы и глубоко вдохнул. И выдохнул их в виде густого, туманного пара, который естественным путем у меня не получился бы даже в самый холодный день. Я поглядел вниз, на свои руки, покрытые ледяной коркой. Кончики пальцев и ногти приобрели синюшный оттенок. Я приложил руку к лицу и смахнул с него толстый слой наледи.

Блин-тарарам. На что я должен быть похож, чтобы мои друзья так на меня уставились?

Ладно, у зеркала красоваться будем позже.

Я поднялся на ноги, чувствуя себя уверенно даже на мокром льду, и отыскал ближайшую точку на береговой линии. Я протянул руку, пробормотал: «Infriga», и создал изо льда десятифутовый мост, соединивший с берегом мой импровизированный айсберг.

— Вперёд, — скомандовал я, направляясь к берегу. Голос мой звучал незнакомо, как-то грубо. — У нас мало времени.

Солнце скрылось за облачным покровом. По дороге к жилищу Молли небо, поначалу представлявшее собой гряду горящих углей, постепенно угасло и превратилось в тлеющую золу.

Томас с Кэррин поджидали нас снаружи. Оба прислонились к стене недалеко от пропускного пункта. В одной руке Томас держал большую чашку кофе, в другой у него был рогалик. Кэррин, щёлкая кнопками, уткнулась в мобильник.

Томас заметил, как наша тачка вынырнула из-за поворота, и ткнул Кэррин локтем. Она подняла взгляд, затем неверяще моргнула, глядя на Монстромобиль. Она закатила глаза, потом, по всей видимости, отключила мобильник и засунула его в ременной чехол.

Я затмормозил и опустил окно.

— Ты меня разыгрываешь, — заявила Кэррин, разглядывая машину. — На этом?

— Думаю, это что-то вроде корпоративной тачки, — ответил я.

Кэррин наклонилась и присмотрелась к тем, кто находился на заднем сиденье.

— Что случилось?

— Объясню, когда зайдём внутрь.

Припарковавшись, мы направили стопы в квартиру Молли. Некоторые из нас едва тащились.

— Ты хромаешь, — отметил Томас, который шёл позади меня. — И ты ранен.

— Нет, я не… — начал я. После чего вздохнул. — Ну, да. Красная Шляпа попал в меня каким-то дротиком. Отравленным, быть может. Или что-то в таком роде.

Томас издал низкий грудной рык:

— Я прикончу этого шута.

— Становись в очередь.

Молли открыла дверь, и как только я вошёл внутрь, Лакуна молнией понеслась ко мне. Маленькая фэйре парила в воздухе рядом с моим лицом, тёмные волосы беспорядочно развевались в потоке воздуха, создаваемом её крыльями.

— Ты не можешь так поступать! — вскричала она. — Нельзя вот так кормить их пиццей! Ты хоть имеешь представление о том, насколько она вредна? Можно мне вступить в бой?

— Помедленнее! — я отклонился назад и поднял руки вверх.

— Эй, ты, маковка, — отрезал мой брат. — Отвали.

— Твое мнение несущественно, — заявила Томасу Лакуна, и, очевидно, потеряв к нему всякий интерес, повернулась ко мне. — Я записала всё, как ты приказал, а теперь они примутся за эту мерзкую пиццу безо всякой оглядки на своё собственное здоровье, а я собираюсь биться с ними за неё!

— Ну, во-первых, в этом бою тебе не победить, — сказал я, — а во-вторых, нашли ли они что-нибудь?

— И я всё записала, как ты велел, и теперь намереваюсь требовать от них сатисфакции!

— Никаких дуэлей! — заявил я и направился к обеденному столу. И ведь правда, Лакуна нарисовала аккуратные крестики на всех местах, отмеченных на карте. Львиная их доля была написана зелёной ручкой, но два места были помечены красным. Одно из них находилось рядом с тем, что я отметил на карте ранее, к северу от города и по эту сторону озера. Другое располагалось где-то на задворках, немного дальше от берега и на другой стороне озера.

— Лакуна, они уверены, что подготовка к ритуалу имеет место и там, и там?

— А другие места были чисты, — нетерпеливо ответила маленькая фэйре. — Да, да, да.

— Вот дерьмо, — пробормотал я. — Который час, Молли?

— Двадцать пять минут до заката, плюс-минус, — отрапортовала та. Она подошла к столу, неся в руках аптечку. — Уолдо, взглянешь на это?

— Как только уверюсь, что у Энди нет кровоизлияния в мозг, — отрезал Баттерс.

— Я уже вызвала «Скорую», — холодно ответила Молли. Металлические нотки в её голосе до жути напоминали её мать. — Энди обречена, как и все мы, если Гарри не сможет прекратить весь этот бардак, так что тащись сюда и осмотри его.

Баттерс одарил Молли убийственным взглядом. Но затем посмотрел на меня, потом обратно на Энди, которая сидела на стуле в бессознательной позе. Мак поддерживал её. Бармен встретился взглядом с Баттерсом и кивнул.

— Это отвратительно, — гневно заявил Баттерс. Но всё же подошёл к столу, схватил аптечку и сказал:

— Постарайся не дёргаться, Гарри.

— Постараюсь, — сказал я. Кэррин уже стояла рядом со мной, и Томас присоединился к нам, сев на стол. — Что слышно от викингов Марконе?

— Ударная группа на позициях, — сообщила Мёрфи, — в ожидании моего приказа.

Я хмыкнул:

— Томас?

— Команда Лары тоже готова, — ответил он.

— Баттерс, что мы имеем от Паранета?

— Чёрт возьми, Дрезден, я судмедэксперт, а не какой-нибудь аналитик из разведки.

Он ткнул чем-то в мою рану, и волна раскалённой добела боли пронзила мою ногу, отдавая в бедро.

— Аргх, — скривился я, — совсем ничего?

Он промокнул рану. То ещё удовольствие.

— Зарегистрирована активность около полудюжины разновидностей Маленького Народца.

— Это твои? — спросила Мёрфи.

— Некоторые — да, вероятно, — сказал я. — Но думаю, что часть из них в компашке Туза.

Мёрфи хмыкнула:

— Я полагаю, твоя пленница ничего о нём не расскажет.

Я пожал плечами:

— Именно Туз, как мне кажется, прошлой ночью разбомбил Монстромобиль. После этого меня атакует Маленький Народец. Он появляется в Ботаническом Саду как раз тогда, когда на меня устраивает засаду Лакуна. Затем я вызволяю друзей из лап его папочки, и всё снова летит вверх тормашками.

— Он забавляется со взрывчаткой, — сказала Кэррин.

— Да, но ты ведь почти не видел этого парня, — возразил Томас.