Найди меня в темноте (СИ)

Сэм белая как полотно. Ее глаза на фоне неестественной бледности кажутся такими темными, что Бэт начинает происходящее казаться чертовым сном. А когда Сэм повторяет весть, которую принесла, Бэт готова сделать все, что угодно, чтобы это действительно было так.

- Гроуди сегодня ночью был у ворот Александрии. Он привез головы в мешке, - наученная горьким опытом пересказа этой новости Мэгги, которая сейчас кусает губы в попытке не разрыдаться, Сэм быстро добавляет. – Это головы животных. Не человека.

- Животных? – недоумевает Бэт.

- Оленя, собаки и лисы. Это какое-то безумие. Что ему надо?! Что надо этому человеку от нас? На стенах удвоили охрану. Совет скрыл эту находку от жителей, но слухи все равно поползли. Говорят теперь даже, что это были человеческие головы. Люди перепуганы. Они готовы штурмом взять арсенал, потому что считают, что Рик ослабил Зону.

- Ослабил Зону? – переспрашивает Мэгги. – У нас здесь осталось людей почти вдвое больше, чем он забрал с собой! Как они могут так говорить?!

- Они боятся, - говорит Сэм.

- Откуда ты знаешь про головы? – спрашивает Бэт. Сэм смотрит на нее удивленно сначала, а потом сестра объясняет:

- Ты не знаешь, Бэт. Отец Сэм, мистер Вайс, – глава Совета. Именно он стоял в основании безопасной зоны.

- Седой мужчина, у которого прострелено легкое…

- Нам многое довелось пережить здесь, - коротко говорит Сэм. – Как и всем, думаю. И все-таки… Папа считает эту поездку ошибкой. Потому что Гроуди явно намеревается напасть. А у нас часть мужчин за стенами. Это было ошибкой! Папа с трудом сейчас держит все под контролем. Никогда еще так Александрию не лихорадило, как сейчас. И Рика нет…

Эти странные головы не дают покоя Бэт весь день. Она снова предоставлена сама себе. Мэгги наконец-то справляется с эмоциями и возвращается к обычным делам: занимается домом и ребенком, но Бэт видит, что та делает все механически.

Бэт все думает и думает, пытаясь зацепиться за нить, чтобы распутать клубок этой загадки. Потому что тут определенно что-то не так. Но что? Господи, что же не так?

Только когда над Александрией снова зажигаются звезды, а на стенах заполыхали бочки, она вдруг понимает, что это может значить.

Три головы. Три символа. Одна голова – лес. Охотник. Вторая – дом. Охранник. Третья – символ хитрости и изворотливости, которые всегда были присущи Гленну. Три головы. Дэрил, Рик и Гленн. Но для чего Гроуди подкинул этот мешок? Почему именно следующей ночью после того, как выезжает группа в Вудбридж?

Сэм не может сдержать своего удивления, когда видит на пороге Бэт, да еще так поздно. Но отходит в сторону, пропуская в дом. В нем темно, как и в остальных домах Александрии. И в нем точно так же сейчас живет страх. Бэт просто кожей ощущает его. Видит его в глазах Сэм, в ее слишком резких движениях. Слышит в голосе.

- Было ли что-то еще в мешке? Странно, что ты спросила. Но действительно было. Там лежал бумажный пакет, в который складывают покупки в супермаркетах обычно.

- Таргет? – шепчет Бэт. Потому что горло вдруг сдавливает страхом, который проник в нее тут же при понимании того, что она оказалась права. И ей не нужен даже ответный кивок Сэм, чтобы знать это.

Мешок с головами подбросили не для того, чтобы запугать. Это было сделано, чтобы продемонстрировать свое превосходство. Грузовик Таргета с самого начала был ловушкой. Сначала дали приманку, потом заботливо устроили капкан и стали ждать, пока он захлопнется. И в эту ловушку привела их именно она…

Впервые она теряется. Прошло уже двое суток. Если что-то и произошло, то этого уже не изменить. Не изменить… Или можно? Все-таки можно…? Бэт не понимает, что делать. Совсем не понимает. Страх захлестывает с головой. Мешает связано думать. Делает ее слабой…

А потом они слышат на улице какой-то шум, кто-то кричит от ворот. И обе срываются с места, понимая, что крики от ворот при отсутствии выстрелов могут означать только – возвращение группы.

Это должно быть именно оно. Именно оно. Оно!

Только это и стучит сейчас в голове. Она опережает Сэм, несется так к воротам, словно за ней гонится целая толпа ходячих. И резко останавливается, когда видит, что ворота закрываются, а на площадке перед ними только два автомобиля.

- Позовите доктора! Кто-нибудь позовите доктора! – кричит кто-то от машин. Бэт ни за что не протиснуться через скопление людей. Она слишком маленькая. Слишком! Она оглядывается и замечает недалеко пустую бочку, в которой уже погас огонь. Она еще горячая, поэтому Бэт валит ее одним ударом ноги, а потом с трудом забирается, чтобы увидеть поверх голов, кто именно вернулся в Александрию.

Всего шесть человек. Двое мужчин и четыре женщины. Из них на ногах держатся только трое, остальные ранены. Одна из девушек, которую положили на траву у ворот, едва ли доживет до утра, судя по ране в груди и ее хриплому дыханию.

- Это были люди Гроуди, - кричит мужчина, чтобы его услышали даже в задних рядах. Потому что люди все прибывают и прибывают: у многих ушли родственники в эту вылазку. – Они нас ждали. Нам повезло уйти, потому что мы были на карауле.

- А остальные? – кричит кто-то ему в ответ. И по его лицу Бэт все сразу понимает. Сердце сжимается так больно, что она даже не может вдохнуть.

- В грузовике были ходячие. Сотня ходячих, не меньше. Те, кто был там… их всех… ходячие. Остальных расстреляли люди Гроуди.

Над толпой проносится волна криков и плача. Она плавно идет по людским головам прямо к Бэт, стоящей на бочке у ограды, и захлестывает ее. Звуки становятся такими громкими, что больно бьет по барабанным перепонкам. Даже хочется заткнуть уши и кричать. Голова идет кругом. Сердце начинает вдруг колотиться так сильно, что удары отдаются болью в затылке. Она ощущает каждый из них. А потом она падает, как подкошенная, с бочки, и ее принимает в свои объятия темнота.

Рыдание. Такое громкое. На надрыве. С тяжелыми вдохами, когда не хватает воздуха в груди. Ей кажется, что это плачет она сама, потому что ей больно и тяжело дышать. Но потом различает голос…

Мэгс… Это плачет Мэгс…

Она снова пытается открыть глаза. Но не может. Потому что веки так тяжелы, что кажутся совершенно неподъемными.

- Бэт! Маленькая леди… давай же… давай… возвращайся к нам…

Она открывает глаза. Зрение не сразу становится ясным. Сначала все расплывается каким-то одним светлым пятном. Словно солнце бьет прямо в глаза. Потом постепенно появляются очертания. Проясняются детали. Даже самые мелкие. И она видит внимательные глаза Моргана, в которых читается тревога. Эта тревога уступает место нежности, когда он замечает, что она пришла в себя.

- Хорошая девочка… моя маленькая леди, - она чувствует, как он гладит ее по волосам своей широкой ладонью.

- Морган! – Бэт резко садится в кровати и обнимает его. Это действительно он. Живой…

- Мишонн была ранена в бедро почти сразу же, как началась перестрелка. На наше счастье, мы были далеко от грузовика. Именно там было тяжелее всего. Она истекала кровью, потеряла сознание. Там было опасно для нее, и я решил вынести ее из-под огня. Когда вернулся, уже все было кончено. Одни ходячие. Потом я нашел машину на ходу и привез ее сюда.

- Вы одни? – она сжимает так его руку, что у него остаются на какое-то время следы от ее коротких ногтей. Светлые полукружья на фоне его темной кожи.