Найди меня в темноте (СИ)

И даже злится, когда почему-то после его обвинений в том, что она ищет приключений, в голову закрадывается сомнение. Неужели она ошибается? Неужели Мэгги тоже не права? Неужели он просто заботится о ней, как она и сказала Алексу вчера?

И эта злость, кипящая в ней, смешанная с желанием, растекшимся по венам обжигающей лавой, толкает на безрассудства…

Показать ему средний палец – сущее безумство. Зная, что он никогда и никому не стерпит этого. Показать дважды – безумство вдвойне.

А потом она буквально взлетает над полом, даже не успев испугаться. Почему-то вмиг уходит злость. Испаряется куда-то, едва его сильное тело припечатывает ее к стене. Остается только желание. Только потребность. Если бы он не поцеловал ее тогда, если бы ничего не случилось, она бы просто…

Его поцелуй с легкой ноткой мятной зубной пасты. Он вмиг превращает ее тело в полыхающий костер, настолько горяча становится кровь в ее венах от прикосновения его языка. Никогда еще в своей жизни она не чувствует такого. И когда-то она писала в своем дневнике, что поцелуи надо терпеть, недоумевая, что в них находят остальные?!

Эти поцелуи стирают последние мысли, что оставались в голове. Она даже забыла, где находится, какое время суток, и даже собственное имя вспомнила бы не сразу, если бы ее спросили. Господи, она забывает даже о Патти, спавшей в спальне второго этажа!

Остаются только эти руки, губы, язык и тело, вжимающее в стену.

У него мокрые волосы, вторгается в голову мысль, когда Бэт запускает пальцы в его волосы, прижимаясь к нему сильнее. Но и она сгорает быстро, обращаясь в пепел. Прижаться теснее. Податься напору языка. Ощутить его силу под своими ладонями. И его руки на своем теле. На коже… Совершенно никаких раздумий, когда он замирает на короткий миг, схватившись за край ее футболки. Смотрит ей прямо в глаза, словно ждет ее позволения продолжать. И тогда она поднимает вверх руки, давая тем самым ответ…

Карл уходит из гостиной самый последний. Недовольный тем, что ему даже не предложили участвовать в этой вылазке, в которую едет его отец. По крайней мере, Бэт так показалось. И уходит он только после долгого взгляда Дэрила, которым тот буквально пробуравил его. Некоторое время они молчат, словно не зная, что сказать, а потом начинает Бэт.

- Я ничего с ним не делала. Ну, почти ничего, - говорит она глухо.

- Какого…?

- Отвечаю на твой вопрос. Ты задал его недавно.

- Ты снова играешь в игры, Грин?

- Никаких игр. Все по-честному.

Он смотрит на нее пристально, и она снова смущается под его взглядом. Опускает взгляд к рукам, скрещенным на коленях. Видит браслет с бусинами среди остальных, что закрывают ее шрамы.

- Мэгги сказала, ты забрал мои браслеты. Я думала, что потеряла их. Тогда, после того, что случилось. Вчера она отдала мне тот, что ты отдал ей. А где второй?

Он только пожимает плечами в ответ. Она знает, что сам он никогда ничего не скажет. Потому снова спрашивает:

- Ты снял его?

- Потерял. Перетерлась кожа.

От этого ответа внутри разливается странное тепло. Перетерлась кожа. Он действительно носил его. Дэрил… Дэрил…

- Иди сюда, - вдруг говорит он хрипло. Бэт не надо упрашивать дважды. Она в одну секунду подрывается с дивана и пересекает комнату, чтобы войти в кольцо его рук. Он снова обнимает ее. Как тогда в домике на Элкотт-стрит. Крепко обхватывает, прижимая ее к себе. Она утыкается лбом прямо в ямку под его шеей в вырезе рубашки. Кожа к коже.

- С какой начать? – шепчет он глухо. Она поднимает голову и недоуменно смотрит в его глаза. – Какую книгу начать читать?

- На твой выбор, - отвечает она, улыбаясь. И понимает, что ей не хватало его. Все это время. Даже когда она пришла сюда. Ей его не хватало…

Мне он нужен каждую минуту моей жизни. Каждую. Просто, чтобы он был рядом.

- Спасибо. За то, что взяла их для меня.

- Спасибо за твой подарок, - Понимание, что он помнил о том, что она когда-то писала дневник, заставило тогда сердце замереть и пропустить пару тактов. – Я не знала, что ты помнил об этом…

- Я помню все, - хрипло говорит он ей. И Бэт знает, что это правда. Он помнит все о ней. По крайней мере, из тех дней, что они были вместе. Ее просто захлестывает волной нежности к нему. И тогда она целует его первая. Просто потому что ей сейчас необходимо поцеловать его. Снова ощутить губами его губы. Понять, что это все не сон. Что она не лежит в охотничьей кабинке в Джорджии и не бредит. Что это реальность…

Она сделала это. Она пришла к нему. Она снова с ним… Только теперь все по-другому…

Поцелуи становятся все глубже и требовательнее. Она так прижимается к нему, что не стой он у стены, они точно упали бы на пол.

Он ей просто необходим. Как вода для томящегося жаждой. Он - ее вода, без которой невозможно прожить.

Потом они идут на широкую площадку у дома собрания. Где Рик, выступающий от лица Совета – седовласого мужчины, которого мучает постоянно затрудненное дыхание из-за некогда простреленной груди, женщины со строгим пучком учительницы на голове, пары мужчин лет сорока и его лично, говорит о предстоящем решении и просит людей выступить добровольцами.

- Это должно быть общее решение. Мы не вызываем группы. Пара групп итак уже уехала в Вудбридж. Мы должны сделать это вместе. Как обычно. Это будет нелегко. И это будет опасно. Но мы должны рискнуть. Вместе. Потому что только вместе мы можем выжить.

- Что, если не хватит бензина для грузовика? – кричит мужской голос из толпы. – Что, если грузовик встанет?

- Бензина должно хватить. В грузовике залит полный бак. И у нас есть с собой запас. Не только для грузовика, но и для остальных машин. До Вудбриджа всеми окружными путями не более семидесяти миль. Это много. Но бензина должно хватить.

- А что, если банда Гроуди снова атакует Александрию? Разумно ли уводить людей отсюда сейчас? – кричит кто-то с другой стороны.

- В Александрии остается достаточно людей, чтобы отбить любую атаку. А стены мы укрепили лучше прежнего. И кроме этого, Гроуди нужны головы. Этих голов не будет в Александрии. Если и есть лазутчики возле зоны, он будет знать об этом наверняка. Именно поэтому я хочу, чтобы вы понимали, на какой риск идете сейчас, выступая добровольцем. У меня уже есть десять человек. Необходимо еще пятнадцать, как минимум. Если у вас есть желание помочь, подойдите ко мне.

К Рику начинают подходить люди. Чаще мужчины, но есть и женщины. Он всем кивает, пожимает руки и что-то говорит. Но Бэт переводит взгляд на Дэрила, стоящего рядом. А он уже смотрит на нее. Пристально. Словно понимает, о чем она думает. Она не произносит ни слова пока. Ни тогда, когда они уходят с площадки, ни тогда, когда приходят в дом Ри.

Мэгги с Гленном еще не вернулись. В доме только Тара, которая чем-то гремит в кухне. Бэт берет Дэрила за руку и медленно выводит на задний дворик, где еще несколько дней назад семья устраивала барбекю. Сейчас ей кажется, что летнее солнце уже не так ярко светит, как раньше. Потому что в ней снова разворачивает щупальца липкий страх.

- Им нужны головы. И этих голов не будет во время вашей вылазки, - медленно повторяет она слова, услышанные от Рика. – Чьи это головы? Кто это? Рик? Гленн? Мишонн? Абрахам?… это ты…? Это ты! Людям из Харвуда нужен ты! Ты!