Раздумья Атланта

и начал поспешно натягивать брюки. Нужно было прыгать за руль, догонять Алену и попытаться ей все растолковать…

– Андрей, мне страшно, – поежившись, сказала Алена и обхватила себя руками за плечи.

Она стояла в углу, прислонившись к шкафу, а я сидел возле стола с неубранными тарелками, и мне тоже было страшно. С кем же это я провел весь вечер, с кем миловался на диване? С призраком, порожденным собственным моим воображением? Нет, это был не призрак, а, напротив, очень даже материальное существо… С воплотившимся в силу каких-то неведомых причин образом, выплеснувшимся из подсознания? Или я стал персонажем новой компьютерной игры, самой новейшей реальности из всех реальностей? Может быть, это та самая игра, которой я развлекался совсем недавно, в конце рабочего дня? Но разве персонаж должен осознавать себя персонажем?.. Я чувствовал, что ум мой, кажется, начинает заходить за разум…

Алену я догнал в трех кварталах от моего дома и буквально силком затолкал в «москвич» (прохожие смотрели, но не вмешивались). Попытка обрисовать ей действительное положение дел стоила мне, наверное, десятка лет жизни, но все-таки увенчалась относительным успехом. Кажется, она мне поверила. Мы вернулись в мою квартиру, и теперь Алена знала обо всем случившемся, пожалуй, не меньше меня. Хотя…

– Послушай, – сказал я, чувствуя, как холодеет в груди, – она интересовалась маминым блюдом.

– Каким блюдом?

Я посмотрел на опустевшую стену и мне стало совсем скверно. Растерянно пошарив глазами по комнате, я, наконец, заметил блюдо на полу, возле тумбочки с телевизором, и вспомнил, что выронил его перед тем, как покинуть квартиру.

– Вот этим. – Я поднял блюдо и подошел к Алене. – Это наша семейная реликвия, ему лет триста, а то и больше. Ты ведь на него не обращала внимания?

– Да нет, помню, – неуверенно сказала Алена. – Оно вон там висело, возле полки. Я думала – из худсалона, там что-то такое постоянно продается.

– Ну вот, ты внимания на него не обращала, а она обратила. Понимаешь? Тут что-то…

Я замолчал на полуслове. Я вспомнил о недавнем визите сухопарой дамы. Дама заявилась под вечер, отрекомендовалась членом группы по изучению общественного мнения при городской газете «Вечерний вестник» и сунула мне анкету. «По телефону не все соглашаются отвечать, поэтому приходится ходить по домам, – объяснила дама. – Анкетирование анонимное, так что свою фамилию можете не указывать». Я читал вопросы, касающиеся разной политической-экономической белиберды, проставлял крестики и нолики, а дама сначала расхаживала по комнате, а потом принялась рассматривать блюдо. Да, она довольно долго рассматривала блюдо – но тогда я, конечно же, не придал этому никакого значения; надо же ей было чем-то занять себя, пока респондент (кажется, так это у них называется?) пытается сообразить, устраивает или не устраивает его темп приватизационных процессов в масштабах города и по душе ли ему партия любителей сала? Потом дама забрала анкету и, сдержанно поблагодарив меня, удалилась.

Теперь