Бледный всадник, Черный Валет

овелось.
* * *

Начальник спокойно покуривал, пряча самокрутку в кулаке. Жуткий скрип мельничной оси и весьма вероятное наличие призраков не повлияли на его душевное равновесие. Он сидел на березовом пеньке в двадцати шагах от мельницы и, как всегда, был готов к любым неожиданностям. Например, к тому, что Щетина приведет с собой людей помещика. Чем еще можно было объяснить его опоздание? Сам Гришка был пунктуальным человеком, и ему очень не нравилось, когда другие опаздывали. Это означало, что в воспитательных целях он врежет Щетине под дых. Если же тот придет не один, то умрут все. Заблуда-младший умел сводить сложные и запутанные вещи к простым и понятным.

Он решил дать свинарю лишних полчаса – очень уж хотелось выведать, что там затевает старая сволочь Ферзь. Поэтому Начальник стал свидетелем необычного атмосферного явления. Внезапный порыв ветра сорвал шляпу с его головы и забросил куда-то вверх. Подняв голову, Гришка увидел нечто, напоминавшее огромную крестообразную тень, вращавшуюся на фоне тяжелых облаков. Или попросту рваное полотнище, которое пронеслось мимо мельницы. В общем, Начальник не успел разобрать, тварь ли это, обман зрения или тряпье, сорванное с огородного пугала. Как выразился бы Жирняга, «НЛО». В любом случае размеры черной каверны были впечатляющими. В ее середине мерцали искры, похожие на звезды…

Когда стало ясно, что Щетина уже не появится, Григорий мысленно записал себе штрафное очко. На всякий случай. Лучше переоценить, чем недооценить противника. Можно было не сомневаться, что свинарь расколется еще до того, как его начнут медленно поджаривать на костре или загонять иголки под ногти. Вероятно, мальчики Ферзя сейчас этим занимаются… Но если бы Начальник города Ина знал, что будет дальше, он не зацикливался бы на пустяках.
* * *

Придя в себя, Семен сразу же почувствовал: что-то не так! Он испытал целую гамму странных, непередаваемых ощущений. У него было чудовищно тяжелое, разбитое, желеобразное тело – и в то же самое время тела как бы не было. Нервы висели в пустоте, будто провода, протянутые во все стороны и прикрепленные изнутри к раздувшейся оболочке; по ним мчались сигналы боли. Кожа дико зудела. Кто-то грубо пощипывал окраины его бесформенной туши.

Открыв глаза, он увидел справа от себя голый розовый свиной зад с вопросительным знаком хвостика, деликатно прикрывавшим анальное отверстие. Чуть левее находилось разбитое корыто. Еще левее – рыло в отрубях. Запах стоял нестерпимый. Вокруг клубились мухи, сердито жужжали и норовили сесть на веки. Щетина поморгал. Даже это простое упражнение далось ему нелегко. Лицевые мускулы работали из рук вон плохо.

Значит, он лежал в свинарнике. Хорошо, что не на кладбище. Это был, вне всяких сомнений, его свинарник, знакомый заведующему до мелочей… Шея болела так, словно на ней застегнули раскаленный докрасна металлический ошейник. С невероятным трудом Семен опустил голову ниже. Что-то захрустело у него на затылке. Он увидел грязно-розовую плоть и загаженный пол.