Оазис Джудекка

ыло что-то искусственное, извращенное и зловещее - я вдруг заметил, что наши "тени" стали самыми яркими пятнами.

И все же это лучше, чем непроглядный мрак. Далеко внизу стал различим огромный и безграничный лабиринт, простиравшийся во все стороны сколько хватал глаз. Только прямые углы, мрачное чередование серых плоскостей, на каждой из которых человек показался бы исчезающей точкой. Но там не было ничего живого. Мост, по которому мы шли, тянулся безо всяких опор на невообразимой высоте. Кое-где были видны скрещивающиеся линии - стальные спицы, вонзавшиеся в здешний горизонт. Я поднял голову - вверху тоже оказался перевернутый лабиринт, может быть, зеркальное отражение нижнего.

Никогда - ни до, ни после - я не мог представить себе более мертвого и абстрактного места. Даже абсолютная пустота казалась понятнее. В этом противоестественном ландшафте было что-то по-настоящему пугающее, гораздо более страшное, чем монстры и предсмертные видения жертв. Ловушка, в которой цепенело воображение, а воспоминания причиняли только ненужные мучения. Я будто рассматривал при громадном увеличении ячейки высохшего мозга. Или это было воплощением какой-то чудовищной топологии? Бессмысленно гадать. На изнанке реальности невозможно пробыть долго. Все происходило наяву. Вероятно, явившись сюда вслед за старухой, я обрек себя на голодную смерть.

Потом раздался далекий звон колокола. Невыносимо низкий звук не успел умереть, как новый удар реанимировал его - и пытка для ушей продолжалась. Я морщился, пока мозг плодил призраков. Свет дрожал - иного слова не подберу; ритм этой дрожи, навязанной извне, подчинял себе мое восприятие. Три силуэта впереди меня то появлялись, то исчезали. Затем появился еще один - неподвижный.

Вначале я принял его за ребенка. Он сидел посреди бесконечности, свесив коротенькие ножки в пропасть и опираясь ручками на поручень. Старуха равнодушно прошла мимо; счастливчик тоже не обратил на него внимания. Излишне говорить, что Сирена была всецело поглощена своим дитем и топала за теми двоими будто на поводке.

Колокольный звон внезапно оборвался. Последний удар был очень громким. У меня заложило уши, зато свечение стало ярким и ровным, а в голове немного прояснилось. Оказалось, что на мосту сидит карлик ростом с пятилетнего мальчика, одетый в нелепый разноцветный комбинезон. У него было взрослое морщинистое личико, обладавшее незаурядной подвижностью. Позже я увидел, как он строит злобные гримасы. Это была какая-то издевательская пародия на человеческую мимику.

Я остановился рядом с ним и спросил:

- Что ты здесь делаешь?

Он медленно повернул голову. Одна сторона его лица выглядела удивленной, другая откровенно насмехалась надо мной. Потом он процедил тонким скрипучим голоском, который царапал слух:

- Я снюсь тебе, придурок.

Я недолго думал.

- Тогда исчезни.

Он покачал головой и зачем-то показал мне отставленный средний палец.

- Не выйдет, дядя. Так просто от меня не отделаешься.

- Проверим? - Я навел