Не ложись поздно

От ночной прохлады по коже поползли мурашки. Я потуже запахнула джинсовку. И хорошенько прислушалась.

— Морти, ты где? Я иду, Морти!

Снова послышался вой. А потом среди посеребренных луною деревьев метнулась какая-то тень. Темный, бегущий силуэт.

Вот он приблизился, и я едва не закричала.

Передо мной была неведомая тварь.

Я вцепилась в ствол дерева и обхватила его обеими руками, чтобы удержаться на ногах. В свете луны я видела, как это нечто рысью бежит через лес.

Он несся на двух ногах, выпрямившись, как человек. Он был обнажен до пояса, и даже при таком причудливом освещении я видела неестественные очертания его тела — массивного, с костлявыми руками и длинными пальцами, почти безволосой головой и горящими красными глазами. Вот он замер на мгновение на границе света и тьмы, и я разглядела его лицо… безобразное… искаженное… нечеловеческое лицо. Уши стояли торчком, словно у дикого кабана. Скулы выпирали по бокам вытянутого звериного рыла. Приоткрытая пасть обнажала два ряда длинных, заостренных клыков.

Внезапно, крепко обхватывая руками холодный, шершавый древесный ствол, я поняла, что снова грежу. Очередной кошмар. Как, знаете, бывает, когда вы спите и сами прекрасно осознаете, что находитесь во сне.

Просыпайся. Просыпайся, Лиза.

Почему я никак не могу проснуться?

Чудовище издало отвратительный рык. Размытым пятном двинулось оно ко мне. И снова превратилось в темный силуэт, силуэт с горящими рубиновыми глазами. А потом и вовсе растаяло во тьме.

Да существовало ли оно на самом деле?

Проснись, Лиза. Скорее. Проснись от этого кошмара.

Но спасения не было. Послышался стон. А потом темная фигура набросилась на меня, схватила за плечи, затрясла, выкрикивая мое имя…

9

— Пусти! — завизжала я, крепко зажмурившись. — Отцепись от меня!

— Лиза, ты что тут делаешь?

Открыв глаза, я увидела мать с всклокоченными волосами, в накинутом поверх халата плаще. В обезумевших от испуга глазах отражалось зловещее сияние луны. Подбородок дрожал. Ее всю трясло.

— Ты что тут делаешь?! Зачем тебя посреди ночи понесло в лес?! Я тут с ума схожу! С ног сбилась — повсюду тебя искать!

Я упала в ее объятия. Так и стояла, прислонясь к ней, обнимая ее, прижимаясь головою к ее груди.

— Лиза? Говорить можешь? Ты в порядке? — Ее голос дрожал.

Я выпрямилась, ощущая на коже тепло ее тела.

— Я думала… я думала, что сплю. Я видела какое-то существо. Уродливое существо, получеловека, оно бегало в темноте, мама! Я видела его и знала, что это должен быть сон…

На глазах у мамы дрожали слезы. В свете луны они поблескивали, словно жемчужины.

— Но ты же не спишь, Лиза. Посмотри вокруг. Ты же в лесу.

Я огляделась вокруг. От прохладного ночного воздуха меня затрясло. Я обняла себя обеими руками, чтобы унять дрожь.

— Я что, хожу во сне?

Помолчав, мама сказала:

— Видимо так.

— Это уже что-то новенькое, — проворчала я, закатывая глаза. — Мало мне было ночных кошмаров. Буду теперь по лесам шляться, как лунатик. — Я устало вздохнула. — Ладно хоть ума хватило одеться. Не бегала голышом по округе. Это уже что-то, верно?

Я пыталась вызвать у мамы улыбку. Горько было видеть слезы в ее глазах. Она никогда не отличалась излишней чувствительностью. Ей не пристало плакать.

Она не улыбнулась и на вопрос не ответила. Не произнеся больше ни слова, я взяла ее за руку и мы побрели к дому. Пройдя несколько шагов, я резко остановилась.

Она споткнулась, но удержала равновесие.

— Лиза? В чем дело?

— А как же то создание? — спросила я. — Оно тоже было на самом деле?

— Нет конечно, — тихо сказала она.

— Но как это понимать? То есть я ходила во сне и одновременно видела кошмар? — Я вздохнула. — Неужели я теперь всегда буду такой сумасшедшей, мама?

— Ты не сумасшедшая, — прошептала она. — Не говори так.

— Но я буду снова нормальной? Буду или нет?

Она пошла вперед и скрылась в темноте. Я не видела выражения ее лица. Не расслышала, что она прошептала в ответ. Мой вопрос так и повис в воздухе.

***

Все утро я проспала и проснулась бодрой и полной сил. Думая, чем займусь днем, я вспомнила, что на сегодня у меня назначена встреча с доктором Шейн. Перед этим я хотела заглянуть домой к Нейту и попросить прощения за то, что так скверно обошлась с ним вчера.

Мама, естественно, сочла, что для меня это слишком большая нагрузка.

— А почему тебе не пригласить его сюда?

— Мама, — сказала я, — я вполне могу пройти три квартала. Честное слово. Позволь уже мне заниматься привычными делами. Только так я вернусь к нормальной жизни.

Я не кричала, не упрашивала. Я говорила спокойно и тихо, и, думаю, последний довод убедил ее.

— Наверное, ты права. Давай. Иди к Нейту. Выйди из дому на пару часиков. Я не хочу тебе мешать. Давай посмотрим, как ты справишься.

На пару часиков? Она обращалась со мною как с душевнобольной. Но что с того? Я своего добилась. Так что я скинула Нейту эсэмэску, что скоро приду.

Стоял теплый весенний день. Я надела голубой топик с длинными рукавами и джинсовые шорты.

— Тебе нужна куртка! — крикнула мама с кухни.

— Нет, не нужна! — рявкнула я в ответ.

— Не забудь, тебе назначено у доктора Шейн! — прокричала она.

— Не забуду! — Я вышла из дома, щурясь от солнечного света, и сделала глубокий вдох. Воздух благоухал свежестью.

На кизиловых деревьях, что росли во дворе Миллеров через дорогу, только-только начали распускаться белые цветочки. На соседской подъездной дорожке двое мальчуганов перекидывались бейсбольным мячом. Когда я спускалась к тротуару, они помахали мне рукой

Наша лужайка давно нуждалась в газонокосилке. Она густо заросла сорняками, и сухие листья давно никто не сгребал. Папа всегда заботился о лужайке. А маме теперь, верно, не до того.

Я пересекла Пайнс-Роуд. Мимо прогрохотал внедорожник, набитый ребятишками в футбольной форме. Дома в этом районе были большие, с просторными покатыми лужайками. Я увидела двух малиновок, боровшихся за жирного дождевого червя — настоящее перетягивание каната.

Да, стоял чудесный весенний день, и я от души наслаждалась прогулкой, чувствуя, как снова становлюсь человеком, чувствуя, что готова ко встрече с окружающим миром, готова жить дальше. Просто жить дальше.

Прогулка была ободряющей и приятной — пока я не достигла дома Нейта. Там меня буквально зашвырнуло обратно… обратно в мир ужаса.

10

Нейт живет в длинном доме в стиле ранчо, построенного из красного дерева, с фиолетовыми ставнями на окнах. Фиолетовые ставни — это идея его отца. Его папаша — эдакий старый хиппи. Он строит из себя крутого. По профессии он страховой агент, а по совместительству еще играет джаз и неплохо рисует.

Мама Нейта высокая, стройная и очень красивая, как женщины в старых ситкомах. Она любит поболтать и посплетничать, но в сущности — добрейшая душа. Еще у Нейта есть младший брат, Тим, который мог сойти за его клона, но его я не слишком хорошо знаю.

Собственно говоря, все семейство похоже на клонов. Все высокие и стройные, с прямыми темными волосами и темными же глазами.

Я поднялась по дорожке к дому Нейта. В конце ее была припаркована красная «тойота» его отца. Солнце играло в стекле окна на фасаде, заставляя его сиять золотом. Я повернула к парадному крыльцу, но остановилась, услышав голоса. На заднем дворе?

Да. Я пробралась вдоль стены гаража, перешагнув через свернутый садовый шланг. Из кухонного окна тянуло чем-то сладким. Миссис Бейкер — мастерица готовить.

Двор Нейта обнесен высокой стеною живой изгороди. Я увидела ряд кустов, чьи листья поблескивали на солнце. А потом услышала вопль.

Пройдя мимо гаража, я вышла на заднюю лужайку. И вскрикнула при виде омерзительной зеленой твари. Демон. Прямо из моего кошмара. Только этот был настоящим, таким же настоящим, как трава под ногами, как голубое небо над головой, как серая белка, что скачками метнулась прочь с его пути и со всех ног бросилась наутек.