На пути к югу

– Теперь будь поосторожнее, – ответила она. Джером ушел, а Дэн продолжал ждать, чувствуя, как натянуты все его нервы.

На столе у мисс Дувелл загудел селектор, и Дэн чуть не подпрыгнул на кресле. Она нажала кнопку.

– Да, сэр?

– Впустите ко мне мистера Ламберта, – раздался из динамика голос Бленчерда.

– Желаю удачи, – сказала Дэну мисс Дувелл, когда он пошел к двери, но Дэн в ответ лишь кивнул.

Бывший кабинет Бада Джарета был расположен в углу здания; в нем были два высоких окна. Жалюзи были опущены, но чешуйки солнечных лучей словно белые яростные стрелы прорывались между планками. Эймори Бленчерд сидел за столом словно лев в своем логове – величественный и недоступный.

– Закройте дверь и садитесь.

Дэн закрыл дверь и опустился в одно из двух черных кожаных кресел, стоящих перед столом. Бленчерд снял очки и протер линзы носовым платком. Он по-прежнему жевал резинку. Пятна пота у него под мышками стали еще больше, а капельки на лице – крупнее.

– Лето, – с отвращением проговорил он. – Не могу сказать, что это мое любимое время года.

– Да, нынче лето особенно жаркое. – Дэн оглядел кабинет, с неудовольствием отметив, что от уютной простоты домашнего стиля, который предпочитал Джарет, не осталось и следа. На полу лежал красно-золотистый восточный ковер, а за спиной Бленчерда, на дубовых полках, еще пахнущих лаком, выстроились толстые книги в кожаных переплетах – тщательно подобранные тома, которые годились скорее для того, чтобы внушать почтение, а не для того, чтобы их читать. На стене висела голова оленя с четырьмя ветвистыми рогами, а вокруг – гравюры, изображающие охоту на лис. На широком столе Бленчерда стояли фотографии симпатичной, но сильно накрашенной блондинки, и двух детей – девочки семи или восьми лет и мальчика, который выглядел лет на десять. У мальчика были отцовские голубые глаза и такой же напыщенный вид; девочка была вся в бантах и белых кружевах.

– Мои дети, – пояснил Бленчерд.

– Замечательная у вас семья. Бленчерд взял в руки фотографию мальчика и с восхищением осмотрел на нее.

– Ионе стал чемпионом Америки в своей возрастной категории. У него рука, как у Джо Монтаны. Когда мы уезжали из Батон-Руж, все жалели об этом, но он еще покажет себя.

– У меня тоже есть сын, – сказал Дэн.

– Понимаю, сэр. – Бленчерд поставил фотографию на стол рядом с небольшим прозрачным кубом, внутри которого был вмонтирован маленький пластиковый американский флаг. На кубе было написано красным, белым и синим: Я поддерживаю “Бурю в Пустыне”. – Лет через девять Ионе Бленчерд установит еще несколько рекордов, это я вам обещаю. – Он развернул кресло к компьютеру, включил его, нажал несколько клавиш, и на экране появился какой-то документ. – Ну, вот ваше досье, – сказал он. – Вы каджен

, мистер Ламберт?

– Нет.

– Просто удивительно. Обычно я с первого взгляда вижу, кто каджен, а кто нет. О-о-о-о-отлично, давайте посмотрим, что тут у нас есть. Так вы плотник? Работающий на А&А Констрак… о, лишь работавший на них до ноября прошлого года.

– Компания обанкротилась. – Разумеется, Дэн уже говорил об этом мистеру Джарету, и этот факт был отражен в досье.

– Усилия компании разбились о скалу – так будет точнее. И теперь вы вольный стрелок, так следует полагать?

– Да, сэр.

– Я вижу, Джарет давал вам поблажку. Вы просрочили два платежа. Понимаете, это не очень-то хорошо. Порой мы можем позволить человеку пропустить один взнос, но два – это уже совсем иное дело.

– Да, сэр, я понимаю, но я… у меня было нечто вроде соглашения с мистером Джаретом.

Еще не договорив, Дэн понял, что допустил ошибку. Широкие плечи Бленчерда едва незаметно поползли вверх. Он медленно развернулся вместе с креслом к Дэну. На лице его появилась жесткая улыбка.

– Понимаете, как раз в этом-то и заключается главная сложность, – сказал он. – Мистер Джарет больше не работает в нашем банке, И любое взаимопонимание, которого вы, может быть, с ним достигли, не имеет никакого отношения ко мне.

Щеки Дэна запылали.

– Я не имел в виду…

– – Ваше досье говорит само за себя, – перебил его Бленчерд. – Вы можете уплатить сегодня хотя бы один взнос?

– Нет, сэр, не могу. Но это как раз то, о чем я собирался поговорить с вами. Если бы я… может быть… Может быть, я буду выплачивать пятнадцать долларов в неделю, пока не найду постоянной работы? А потом я вновь смог бы начать делать регулярные взносы. Раньше у меня никогда не было таких долгих перерывов в работе. Но мне кажется, дела пойдут на лад, как только жара немного спадет.

– Угу, – пробормотал Бленчерд. – Мистер Ламберт, когда вы потеряли работу, вы искали себе другую?

– Да, конечно, искал. Но я плотник. Это моя основная профессия.

– Вы выписываете какие-нибудь газеты?

– Нет. – Подписка была первым, от чего ему пришлось отказаться.

– В газетах ежедневно помещаются предложения работы. Их много – только выбирай.

– Но плотники сейчас никому не нужны. Я просматривал эти объявления множество раз. – Дэн заметил, что взгляд Бленчерда на мгновение задержался на его татуировке в виде змеи, потом вновь ушел в сторону, и в нем появилась неприязнь.

– Когда дела идут плохо, – сказал Бленчерд, – начинается воровство. Вам понятно, что это значит? Если закрывать на это глаза, мы никогда не построим процветающее государство.

– Я еще ни разу не получал пособие по безработице. – Боль в голове Дэна стала пульсировать, словно там заработал какой-то насос. – Ни одного дня за всю свою жизнь.

Бленчерд вновь повернулся к экрану компьютера.

– Ветеран Вьетнама, да? – он негромко хмыкнул. – Что ж, это очко в вашу пользу. Хотелось бы, чтобы вы, парни, навели там порядок, как ваши товарищи в Ираке.

– Это совсем другая война. – Дэн с трудом сдержался. Ему казалось, что он ощущает во рту привкус боли. – И другое время.

– Черт возьми, война есть война. Джунгли или пустыня – какая разница?

Боль росла. Дэну казалось, что его череп сжало тисками.

– Большая, – сказал он. – В пустыне видишь, кто в тебя стреляет. – Его взгляд задержался на прозрачном кубе с пластиковым флажком. В левом нижнем углу флага были какие-то буквы. Дэн наклонился, чтобы рассмотреть их получше. Сделано в Китае.

– Трудности со здоровьем, – произнес Бленчерд.

– Что?

– Трудности со здоровьем. Так здесь сказано. И что же это за трудности, мистер Ламберт? – Дэн промолчал. – Так вы больны или нет?

Дэн приложил руку ко лбу. О Боже! Ужасно, когда приходится раскрываться перед незнакомыми людьми.

– А вы, случаем, не наркоман, а? – Голос Бленчерда приобрел остроту лезвия. – Мы могли бы навести во Вьетнаме порядок, если бы многие ваши приятели там не были наркоманами.

Дэн взглянул в его потное раскрасневшееся лицо. На миг в нем вспыхнула ярость, но он загнал ее подальше, назад – туда, где она так долго дремала до сих пор. В это мгновение он решил, что Бленчерд из тех людей, кому доставляет удовольствие пинать ногами упавшего. Дэн наклонился вперед и медленно приподнялся на черном кожаном кресле.

– Нет, сэр, – сказал он коротко. – Я не наркоман. Но да, я болен. И если вы действительно хотите об этом узнать, я расскажу вам.

– Слушаю.

– У меня лейкемия, – сказал Дэн. – Эта болезнь протекает медленно, и порой я чувствую себя совсем хорошо. Но бывают дни, когда я едва могу подняться с постели. Вот здесь, – он похлопал себя по левой половине лба, – у меня опухоль размером с грецкий орех. Врач говорит, что операцию можно сделать, но есть риск, что правая половина тела будет парализована. А теперь представьте, что я буду за плотник, если не смогу воспользоваться правой рукой или ногой?

– Мне печально это слышать это, но…

– Я еще не закончил, – сказал Дэн, и Бленчерд замолк. – Вам хотелось узнать, что со мной, так что теперь проявите воспитанность и выслушайте мою историю. – Бленчерд бросил быстрый взгляд на золотой “Ролекс” у себя на запястье, а Дэн наклонился еще ближе и ухватил управляющего за желтый галстук. – Я хочу рассказать вам об одном солдате. – Голос Дэна стал хриплым. – Он в самом деле был как ребенок. Как ребенок, который делает все, что ему говорят. Его отправили в джунгли, чтобы выяснить, где пролегает вражеский маршрут для доставки продовольствия. А в джунглях постоянно шел дождь. Серебряный дождь. Иногда он шел, даже если на небе не было ни облачка, и после него в джунглях стояла вонь, как от гниющих цветов. Серебряный дождь лил сплошными потоками, и этот молодой солдат мок под ним изо дня в день. Этот дождь был скользкий и маслянистый, словно топленый жир. Его нельзя было смыть с кожи, от влаги он только въедался еще глубже в поры. – Дэн оскалился в жуткой улыбке. – Молодой солдат спросил об этом своего командира. А командир сказал, что для человека дождь совершенно безвреден. Сказал, что в нем можно купаться, но если окунуть в него пучок травы, она тут же покроется коричневыми хрустящими пятнами. Он сказал, что дождь чистит джунгли, чтобы легче было обнаружить противника. И этот молодой солдат , вы догадываетесь, что он сделал?