Слуга Божий

— Честно, господин… Мордимер, — исправилась она, — будешь мной доволен. Мне хотелось бы, чтобы ты замолвил за меня доброе слово в новом доме, и я буду стараться.

— В новом доме? Где?

— В Тириане, — ответила она. — Я там должна начать работать.

Я свалился на матрац и положил руку на её грудь. Эня была очень худенькой и невысокой, но груди у неё были вполне приличными. Прекрасно, ибо большая сиська самое то, особенно когда хозяйка хрупкого сложения. Это говорит вам Мордимер Маддердин, любезные мои, знаток хезских девок.

— Уже хочешь? — спросила она, улыбаясь.

— Пока хочу вина, — сказал я.

Она встала и потянулась к шкафчику. Достала их него два кубка и глиняную бутыль. Большую бутыль.

— Я могу выпить с тобой?

— Ясное дело, — ответил я. — Не люблю пить один.

Она разлила вино по кубкам и подала мне. Я понюхал.

— Пахнет неплохо, — признал я. — Ну, тогда выпьем за путешествие, Эня.

— Твоё здоровье, Маддердин, — она произнесла тост и набрала вино в рот.

Потом наклонилась надо мной, разлила его по моей груди и начала слизывать. У неё был аккуратный, узкий язычок, а лизала она необыкновенно нежно. Я улёгся поудобнее.

— Хорошо, малышка, — сказал я. — Теперь спустись ниже.

Она откинула волосы и улыбнулась, а потом сделала то, что я велел.

***

Должен сказать, это были неплохие три дня, любезные мои. Правда, на корыте ван Бёэнвальда клопы также вылезали из матраца, падали с потолка и кусали, но, без всякого сомнения, они появлялись меньшим числом, чем в моём жилище. Кроме того, у меня было не слишком много времени и желания думать о клопах, ибо Эня очень старалась скрасить мне время. Должен признать, что у меня давно не было такой согласной девки, которой вдобавок нравилась её работа. Ну, всегда можно сказать, что ваш покорный слуга способен распалить даже холодную потаскуху, но нет… Думаю, Эня просто такой была. Что ж, полгода в борделе ещё не уничтожили в ней охоты к развлечениям и определённойискренности чувств.

Мы пили, кувыркались на матраце, и нас не особенно волновало то, что происходит вокруг. Впрочем, не происходило ничего интересного. Посудина плыла спокойно, а погода всё время была прекрасной и солнечной. Впрочем, река на маршруте от Хеза до Тириана была широкой, неторопливой, разлившейся обширными заводями, и здесь не грозили никакие неожиданности. Быстрое течение и мели начинались лишь в верховьях реки, примерно в дне пути от Тириана. Там неторопливая старушка превращалась в капризную, живую девчонку. Там река вилась между порогами и мелями, часто меняла русло и удивляла многочисленными, неприятными неожиданностями. К наихудшим из них относились корсары, обычно подплывающие к судам ночью на маленьких, быстрых лодчонках и безжалостно убивающие всех свидетелей грабежа. В верховьях реки, несомненно, мы бы не могли себе позволить плыть без охраны. Но здесь поездка напоминала прогулку.

Наконец на третий день мы прошли Тирианскую Заводь и издали увидели башню городской ратуши. Барке пришлось маневрировать среди многочисленных кораблей, галер, лодок и лодчонок, которые приплывали в Тириан тремя реками, впадающими в Заводь. Что ж, купцы в Тирианон-наге неплохо поживали с такой многочисленной клиентурой, и я неудивлялся тому, что они не хотят отказываться от монополии торговли с югом. Но известно ведь, что если существует монополия, то рано или поздно, кто-нибудь захочет её нарушить. И мой работодатель как раз принадлежал к таким «ктонибудям». Но я не собирался рисковать шкурой во имя интересов Мариуса ван Бёэнвальда. Того Мариуса, что был, по-видимому, способен, не моргнув глазом, за дорогие ему идеи отдать жизнь… Не свою, ясное дело, а любого нанятого им человека.

Тириан, несмотря на прекрасное расположение в слиянии трёх рек, не был городом таким большим как Хез-хезрон и обычно его считали скорее провинцией. Почему так сложилось? Причин много. В частности, от того, что Тириан жил с посредничества и торговли, и напрасно было здесь искать сильные ремесленные гильдии. В Тириане не было мануфактур, мало того, мастера и подмастерье поумелее сбегали как можно скорее в Хез. Кроме того, трудно себе представить аристократа или богатого дворянина, который захотел бы иметь в Тириане городскую недвижимость или дворец. Они знали, что карты раздаются в Хезе и именно там стоит жить. Поближе к дворцу епископа и поближе к императорским наместникам. Что там говорить, Тириан был просто дырой. Большой и богатой, но дырой.

— Тебя кто-то встречает? — спросил я Эню.

— Конечно, да, — ответила она, и, кажется, я почувствовал в её голосе какую-то грусть. — А может… — она сделала паузу, — может, оставишь меня до своего отъезда? Ведь тебе не было плохо, а?

— Знаешь, что, — рассмеялся я, — на твоём примере видно, что даже шлюх Бог одарил умом. Думаю, что такая компания в Тириане может быть вполне приятной.

— Ох, спасибо, Мордимер, — сказала она радостно и прижалась ко мне.

Я думаю! Всегда лучше иметь одного серьёзного клиента, который хорошо платит (я надеялся, что ван Бёэнвальд платит ей хорошо), чем их стадо. Мужчин, которых надо обслуживать, хочешь этого или нет, и независимо от того, кто они и как выглядят. А Эня была настолько мила и хороша в любовных играх, что перспектива продолжения нашего очаровательного, платного романа на пару или несколько дней мне вполне нравилась.

В порту уже ждал поверенный ван Бёэнвальда, чудаковатый господин с поджатыми губами и красным носом, одетый, несмотря на жару (но много, много меньшую, чем в Хезе, ибо в Тириане удавалось как-то дышать), в шерстяную, серую накидку.

— Я Тобиас Амстел, — сказал он, склоняя голову. — И представляю в Тириане интересы господина ван Бёэнвальда. Разрешите, я провожу вас к месту жительства. А она должна остаться здесь. — Он небрежно двинул рукой в сторону Эни. — Кто-нибудь за ней придёт…

— Годриг Бемберг, — я вежливо вернул поклон, надеясь, что почтенный ван Бёэнвальд не разнёс по всему Тириану, кем я являюсь. — А она идёт со мной, — возразил я, и поверенный лишь поднял брови, но не ответил.

— Как пожелаете, — произнёс он, наконец. — Прошу за мной.

Порт в Тириане и соседствующие с ним лавки и купеческие склады раскинулись над реками и озером. Вообще-то, этот порт включал в себя несколько отдельных пристаней, было тут и несколько капитанатов[111],а также постов таможенной стражи и податной службы. Узкие переулки и улочки тянулись зигзагами среди зданий, расставленных без всякого архитектурного плана. Мы плутали там и тут, в густой толпе, текущей по улицам. Эта толпа была, кажется, даже гуще, чем в Хезе. Может просто стража в Хезе несколько больше обращала внимание на то, кого пропускать за городские стены? На улицах Тириана помимо захлопотавшихся прохожих роилось от лоточников, нищих, циркачей, продажных девок, громил внаём, пьяных грузчиков и докеров. Зато городскую стражу можно было искать до посинения. Раз только мне блеснул на солнце стальной шлем стражника, и я увидел острие высоко поднятой глефы. Интересно, как бы он управился с этой глефой в плотной толпе, заполнившей улицы? Обычная, обитая железом палка казалась намного удобнее. Но ведь глефа, несомненно, выглядела достойнее…

Прошло порядочно патеров, пока мы добрались до несколько более спокойного района. Здесь улицы были шире, дома и лавки богаче, а здания, как правило, огороженными. Сейчас и патруль городской стражи можно было заметить чаще. Мы остановились перед солидным двухэтажным зданием в форме подковы. Вывеска над входом гласила: «Подо Львом и Единорогом. Недорогое вино, великолепные обеды, безопасный ночлег». Кроме того, какой-то доморощенный живописец нарисовал огромного белого единорога (немного напоминал осла с рогом, растущим между глаз), поднявшегося на задние ноги и держащего копыта над головой льва. К моему изумлению у льва была красная шерсть и три лапы. Во всяком случае, я нигде не видел четвёртой.

— Оригинальное название, — заметил я.

— Тириан, — ответил мой проводник, будто это слово могло всё объяснить.