Алуим (СИ)

- А вот и я, мои дорогие. - произносит Мальвина, шурша ногами за моей спиной. - Все любят зверушек? - она подходит ближе к Пуху, светя фонариком ему в лицо. - Придержи толстому левую руку.

Положив фонарик на живот неподвижно лежащему парню, так, чтобы свет был направлен на Пуха, Мальвина опускается на корточки с левой стороны от этого окровавленного мужика. Я захожу справа, сажусь, хватаю его левую руку, разгибаю в локте и прижимаю к земле коленом. Мальвина, воспользовавшись отвлечённым вниманием Пуха, ловким движением проделывает то же самое с его правой рукой.

- Отпустите, суки. - кричит толстый.

- Угомонись. - говорю я и приставляю пистолет к его левой щеке. Конечно же, в случае чего стрелять ему в лицо я не стану, но в голливудских фильмах подобный приём всегда срабатывает, так чем я хуже? Жертва распята и сдаётся на милость победителя.

- Тише, тише. - произносит Мальвина, гладя Пуха по щеке. Затем подносит к его лицу вторую руку.

- Аааа! Дура! Убери! - орёт Пух, пытаясь вырваться.

Мальвина смеётся. И тут я вижу в её левой руке змею. Метровую чёрную змею, обвившуюся кольцами вокруг запястья. Её чёрная голова с двумя оранжевыми пятнами и маленькими бездушными глазами-бусинами зажата между большим и указательным пальцами. Пасть открыта, издаёт отвратительное тихое шипение. Видны два небольших, острых, блестящих зуба. И всё это в двадцати сантиметрах от щекастого лица.

- Боишься гадюк, а? - спрашивает Мальвина у Пуха. - Их тут много ползает. Но тебе и одной хватит.

- Убери, сказал! Сука! Убью!

- Убьёшь? - издевательским тоном переспрашивает Мальвина. - А мне кажется, ты сейчас не в том положении, чтобы угрожать.

- Убери, дура! Что тебе надо? - продолжает кричать толстый, стараясь как можно дальше убрать голову от змеи.

- В общем, слушай, баба человеческая. Расклад такой: вы забываете навсегда про Влада и Альму. Мы в этом селе лишь на один вечер. Спокойно приехали, спокойно уедем. Будете ещё нас искать - ваши пистолеты окажутся замешаны в серьёзных делах. Номера у них сбиты, значит, стволы нелегальные. Свои-то пальчики мы сотрём, но вот на обоймах и патронах, уверена, улик хватит. А ещё, - Мальвина лезет рукой в карман штанов толстого, достаёт его телефон, включает камеру, вспышку и, поймав нужный ракурс, делает снимок. Испуганное окровавленное лицо Пуха, рядом с которым видна змеиная голова с разинутой пастью. Ствол пистолета я предусмотрительно убрал из кадра. - Твоя фотография попадёт в сеть, на все кременчугские сайты. Я припишу, что ты в этот момент обоссался. Ясно?! Так что решай. Или ты брутальный мужик, которого ядовитый укус не пугает? - Мальвина подносит змею ещё ближе к его лицу.

- Убери! Убери её, дура! Не тронем мы вас!

- Вот и замечательно. - подводит итог Мальвина. - Но ты ещё полежи, подумай о жизни. А телефон я оставлю себе - компенсация за мои туфли.

Второй вечер подряд нам с Мальвиной выпала длительная совместная прогулка. Оставив Пуха и его команду у кладбища, мы выбрались из рощи в отдалённом от дома культуры месте, незаметно миновали ферму и пошли напрямую через орешковское поле в сторону Красноармеевки. Мальвина решила заночевать у своей подруги, живущей в районе Нагорной. Так как сумочки с собой у неё нет, пистолеты будут спрятаны в одном из попутных тайников. Домой к бабе Лене я их нести не захотел.

Держу левую руку в кармане джинсов, стараюсь совсем ею не шевелить. Адреналиновый всплеск прошёл, и подмышка сейчас мучительно ноет. Скомканная рубашка, зажатая между рукой и рёбрами, должна впитывать кровь. И я чувствую, как она становится влажной.

- Что с твоим мобильным? - спросила Мальвина, когда мы уже добрели до водоочистной станции, освещённой двумя десятками больших круглых фонарей, разбросанных по периметру ограждения. - Просох?

- Не знаю. Но днём ещё не включался.

- Возьми этот. - она протянула мне телефон Пуха, предварительно вытащив из него сим-карту. Хороший сенсорный смартфон белого цвета со всеми наворотами. - Ты заслужил. Небольшое возмещение с моей стороны за все неприятности.

- Он тебе больше идёт. - я помотал головой, тем самым давая понять, что не возьму. - Мне нравятся чёрные.

- Можно вернуться и попросить поменять.

- Если попросим вежливо, - я потряс пистолетами. - Думаю, согласятся.

Откинув назад голову, Мальвина рассмеялась. Затем посмотрела на меня другим, любопытным взглядом:

- А мы с тобой сработаемся.

- Думаешь, я ещё раз позволю втянуть себя в какие-нибудь передряги?

- Позволишь. Я чувственно поцелую тебя на прощанье, и к тому времени, когда поправишься, ты захочешь нового адреналина. Ведь он будет ассоциироваться со мной.

Я не стал спорить или придумывать колкий ответ. Любые события этого дня будут ассоциировать лишь с потерями: потеря человеческого облика, потеря доверия, потеря крови. Лучше сменить тему.

- Это точно уж был?

Бесстрашие Мальвины продолжало меня удивлять. Другие девушки и к белой крысе на метр не подойдут, а эта хватает змей как домашних любимцев. Кстати, выпустила она её не сразу, только когда мы отошли на порядочное расстояние. Бросила в траву и громко крикнула, что тут ползают змеи, отбив тем самым у Пуха любую охоту идти в нашу сторону.

- Конечно. Но жирному-то откуда знать? Вы, городские, далеки от природы. Кстати, с праздником! С днём нечисти.

- Сегодня мы и есть нечисть.

- Злишься на меня из-за своей подружки?

- Не на тебя. На себя.

- Ну тебе же скучно с ней. Хватит уже корить нас обоих.

- Заткнись.

Мальвина резко остановилась, впилась в меня взглядом:

- Влад, какого чёрта ты снова всё портишь?! Если она такая классная, зачем со мной попёрся? Бежал бы извиняться перед ней, сюсюкаться. Попутно указал бы участковому на толстого и его шестёрок, пока тот не уехал. И сидел бы сейчас на лавочке перед домом и жамкал её большие сиськи... Зачем ты здесь, скажи?!

- Не знаю.

- Не ври мне! Всё ты знаешь! - рассерженно закричала Мальвина. - Давай, не молчи. Скажи, наконец, почему ты здесь?

- Да не знаю я! - крикнул в ответ, стоя с Мальвиной лицом к лицу. - Может, потому что я привык причинять боль, и при этом не чувствовать вины. Или потому что голос в моей голове сводит меня с ума разговорами о тебе. А может всё дело в том, что я циничная, эгоистичная тварь, которую не волнуют ни чьи желания, кроме своих собственных. - последние слова, произнесённые в порыве гнева на самого себя, мгновенно отняли уйму сил. Надувшиеся лёгкие потихоньку стали сдуваться. - И это больше похоже на правду. - произнёс я притихшим, опустошённым голосом.

Мальвина смотрела на меня своими большими, широко распахнутыми глазами и, казалось, видела всё то, что я не озвучил. Словно бы её глаза для того такие и большие, чтобы видеть больше.

- Хорошо. - коротко согласилась она.

Мы ещё какое-то время молча стояли друг перед другом, наблюдая, как в каждом из нас медленно затухают вспыхнувшие эмоции. После чего продолжили свой путь...

Глава 9.

Открываю глаза.

"Ну какого чёрта..."

Приподнимаюсь и быстро отсаживаюсь назад, под самую спинку дивана. Сон? Да какой там сон! Всё выветрилось за секунду. Нервничаю. Не знаю, куда деть руки, мну ими одеяло. Я ещё ничего не увидел, но уже всё понял.

Полная луна старательно вливает в комнату ворованный свет. Такое ощущение, что кто-то прибавил ей яркости. Два привычных окна, через которые проникают и на огромной скорости врезаются в пол кванты электромагнитного излучения, выглядят сейчас как ворота в рай, из которого я был изгнан. Тьма отброшена назад, вглубь комнаты, за мою спину. Она прижата к стенам, загнана в угол. Но она просто так не уйдёт. Как и тот, кто таится у метрового промежутка стены, под неразличимой сейчас картиной. Он снова пришёл. Я его не вижу. Но уже чувствую...