Алуим (СИ)

- Тварь! - кричит он, пытаясь рукавом протереть глаза.

- Вставай. - Мальвина протягивает мне руку. Я поднимаюсь. Ударом ноги выбиваю у парня нож, в надежде его забрать, но он улетает в сторону, где гуляет толпа. Не судьба. Мальвина для верности бьёт парня ногой по яйцам.

Бежать в темноте среди деревьев не так-то просто. Приходится выставлять предплечье вперёд, прикрывая лицо, чтобы не напороться на торчащую ветку. При этом нужно ещё как-то ориентироваться. Парень, вероятней всего, слышал слова Мальвины про кладбище, значит, скоро нас всё равно найдут.

- Твой дом же где-то недалеко.

- Да. - соглашается Мальвина. - Кладбище как раз посередине между моим домом и домом культуры.

- Беги домой. Если я не справлюсь, тебе достанется не меньше моего.

- Вдвоём справимся. - отвечает без колебаний. - Нужно отбить у них охоту впредь нас искать. Я уже всё придумала.

Не удивительно. У неё всегда на всё есть план.

Наконец, заросли заканчиваются, и перед нами возникает старый деревянный забор, покосившийся и подгнивший за долгие годы существования. Калитки нет на месте, и по близости я тоже её не вижу. За забором начинается немного волнующее зрелище. Десятки, а то и вся сотня деревянных и железных крестов с табличками имён и дат. Многие из них уже накренились. Видно, что кладбище старое, и здесь уже давно никого не хоронят. Со всех сторон оно окружено чёрной тьмой деревьев, и только сверху луна освещает могилы бледным светом. Прям картина из какого-нибудь фильма ужасов. Уверен, в своё время Гоголь вдохновлялся примерно такими же видами. Сегодня как раз вечер накануне Ивана Купала. Да и Диканька находится совсем близко, тоже в Полтавской области.

- Смотри под ноги. - тихим голосом произносит Мальвина. - Тут ползает много ужей.

Какая прелесть.

- Влад...

- Тссс... - я торможу Мальвину, подношу палец ко рту и прислушиваюсь. Далеко позади нас слышны мужские голоса, и доносятся они не из одной точки. Пух и подельники идут вразброс, прочёсывая местность. - Прячемся.

На территории кладбища укрыться негде, нужно затаиться поблизости, среди деревьев. Подхожу к забору, хватаю руками один из штакетников и, упёршись ногой в деревянный столб, пытаюсь оторвать. Но доска рассыпается в труху, прогнила и отсырела насквозь. Надеюсь, не все такие. Хватаю за следующий штакетник. Ситуация не намного лучше. Доска распадается на две части, и они очень хрупкие.

- Ломай крест. - предлагает Мальвина. - И поторопись, я уже вижу мелькания фонариков. Только не обижай вон ту зверушку.

Она показывает на небольшой металлический столик, на котором, скрутившись в несколько колец, лежит небольшая чёрная змея.

- Точно не гадюка?

- У нас уже давно гадюк не водится.

- Это успокаивает.

Перескакиваю через забор и начинаю заниматься вандализмом. Пытаюсь оторвать от креста горизонтальную доску. Прибита хорошо, крепко. Но мне она сейчас нужнее, чем покойнику. Захожу с обратной стороны и с небольшого разбега бью в неё локтем. Затем ещё раз. Доска сдалась. Ногой загибаю гвозди, чтобы никого не убить, и возвращаюсь обратно за забор, прохожу метра три, присаживаюсь за большим толстым деревом.

- Ты где? - шепотом спрашиваю у Мальвины.

- Здесь. - раздаётся где-то правее меня.

Враги приближаются. Земля усыпана большим количеством сухих веток, которые хрустят под ногами. Сейчас это в нашу пользу. Фонарик мелькает метрах в сорока, и он один. Не ожидали преследователи, что придётся ночью по лесам шастать. Правда, тут есть минус: я не вижу тех, кто бродит поблизости.

- Что там у вас? - доносится издалека голос Пуха. Естественно, с фонариком бродит он.

- Ничего. - отвечает один из помощников, который, судя по всему, ближе всего к нам. - Но уже хочется разрядить всю обойму.

- Смотри, ёжика какого-нибудь не пристрели. - говорит второй.

- Мне без разницы. Всё равно этих двух здесь нет. Давай хоть сфотографируемся на память.

- Давай.

- Заткнитесь оба. - рявкает Пух.

- Я иду в твою сторону. - говорит второй первому. А значит, что времени у меня мало.

Завидев в паре метров от меня силуэт, я вскакиваю и, сделав пару резких шагов, с размаху бью его доской в область головы. Раздаётся выстрел, и мы оба падаем. Парень - в глубокий нокаут. Я - корчась от боли. Мой рывок не был беззвучным, стрелок успел развернуться и нажать на курок до того, как ушёл в астрал. Пуля попала мне подмышку той же руки, что была ранена вчера. Сумасшедшая, дикая боль. Тёплая струйка крови побежала по рёбрам. Лучше трижды поймать резиновую пулю бицепсом, чем один раз этим чувствительным местом. Теперь я вообще не смогу пошевелить левой рукой.

- Данила! - раздаётся крик второго.

Но Данила ответить сейчас не может.

- Давай к нему. - командует Пух.

Ко мне подбегает Мальвина:

- Ты жив?

- Почти. - тихо отвечаю я.

Она забирает "травмат" у неподвижно лежащего парня и второй раз за сегодня протягивает мне руку, чтобы помочь подняться. Превозмогая боль, я встаю на ноги и возвращаюсь к своему дереву. Мальвина бежит и прячется за теми же кустами. Фонарь гаснет, лишая нас хоть и небольшого, но всё-таки преимущества.

- Сюда, уроды! - кричу я. - Кто хочет голову на прочность проверить?

- Москаль, тебе конец. - кричит в ответ Пух. - На этом кладбище и останешься.

- Этот, что в нокауте, тоже так думал.

- Твой муай тай тебя не спасёт. - отвечает Пух. - А твою сучку и подавно. Я ей за Пашку полный рот песком набью.

Четвёртого с ними нет, это хорошо. Мальвина постаралась как надо.

- Меня спасёт трофейный пистолет. - издевательски говорю я.

И тут снова раздаются выстрелы. Пули пролетают совсем рядом. Кто-то из двух оставшихся стрелял, ориентируясь на мой голос. Я для этого их на себя и выманивал, они должны подойти на удобное для Мальвины расстояние. Сейчас я могу быть лишь приманкой.

- Пух, это ты такой косой или твой мальчонка? - продолжаю свои издёвки и, стараясь громко хрустеть ветками под ногами, отбегаю на несколько метров назад, вглубь ночной чащи.

Снова выстрелы. Одна из пуль попадает в дерево, за которым я сейчас прячусь. Доносится еле слышное шептание:

- Шо с ним?

- Живой. Но голова пробита - кровь.

- Человеч-ческая баба. Смотри в оба.

Нашли первого. Значит, они уже совсем близко к нам.

- Ну? Это всё? - кричу я.

Раздаются ещё четыре выстрела.

- Что, патроны закончились?

Но в ответ тишина.

- Эй!

- Сюда, Влад! - зовёт меня Мальвина. - Скорее сюда! Я их свалила.

Вскакиваю и бегу к ней. Ну и вечерок.

- Ты где?

- Правее. - отвечает Мальвина и включает фонарь, направляя его вниз.

Приблизившись, вижу на земле два тела. Парень, который вчера был с лысой, лежит без движения. Толстый же корчится от боли, держась за лицо. Я склоняюсь над ними и забираю оба пистолета.

- Этот хоть жив? - спрашивает Мальвина, указывая на парня.

Проверяю пульс на его шее.

- Жив.

Я не вижу крови и каких-либо видимых повреждений, поэтому не знаю, куда ему угодила Мальвина. Но раз его рука без сопротивления выпустила пистолет, то врядли он притворяется. А вот руки Пуха, прикрывающие нижнюю часть лица, залиты красной краской. - Что, падла, фарфоровые зубы рассыпались? - спрашивает его Мальвина. Затем обращается ко мне: - Влад, подержи его на прицеле, я сейчас.

- Ты куда?

- За убедительными доводами.

За убедительными доводами... Да уж, многозначительная фраза. Давно я не смотрел на себя со стороны, с последнего визита к Чёрному. Чувствую, сейчас самое время. Ночью, на кладбище, с двумя пулевыми ранениями, стою с пистолетом в руке над двумя лежащими на земле телами. Одно не подаёт явных признаков жизни, а другое - чрезмерно упитанное - кровоточит в области лица. Третий лежит поодаль с пробитой головой. В кого я превращаюсь? И в ту ли сторону поворачивается моя жизнь? Я хотел избавиться от скучного, однообразного существования, разъедающего меня изнутри. Избавился. Теперь перестрелки становятся обычным делом. Катера, погони, разламывание могильных крестов - пожалуйста. Безбашенные красотки, ни в чём не уступающие главному герою - конечно же. Всё в лучших традициях голливудских боевиков. Вот только греть зад в кресле кинотеатра и палить из травмата направо и налево - не одно и то же. Но самое странное, что всё это не кажется мне таким уж чуждым. Даже заводит. Путь в два месяца - от наркомана до бандита. Пора садиться и книгу об этом писать.