Полдень синих яблок (СИ)

- Все по местам! До эфира пять секунд, - донёсся голос режиссёра.

- Мотор! Начали!

Раздались позывные передачи и в студию стремительной походкой влетел блистательный Завадский.

- Добрый вечер! Добрый вечер! Добрый вечер! - зазвучал в эфире голос, любимый миллионами женщин.

Взлетела табличка с надписью 'Бурные аплодисменты' и зал зашёлся в овации.

- Драмкружок, кружок по фото,

Хоркружок - мне петь охота,

За кружок по рисованью

Тоже все голосовали.

Кто же не слышал этих слов Агнии Барто? Они как нельзя лучше характеризуют тему нашей сегодняшней передачи. Нашим гостям помимо своей основной работы удалось отличиться и в других, порой самых неожиданных, областях. А для кого-то из них хобби стало частью их жизни.

И первый участник нашей программы депутат Глеб Сергеевич Пындя. Встречайте!

Табличка 'Аплодисменты' взметнулась вверх и под оглушительный шквал дрессированных ладушек в свете прожекторов появился гость программы.

И тут даже привыкший ко всяким неожиданностям Завадский растерялся и потерял дар речи. По странной случайности или недосмотру редакторов вошедший оказался одет точь-в-точь как ведущий программы. Единственная разница - шарф на теле депутата был не тягучего салонного бордо, а цвета глубокого фиолета. Но это уже не имело никакого значения, потому что в целом сцена напоминала картинку из детского журнала 'Найди пять отличий'.

Чертыхнувшись про себя, Завадский нашёл в себе силы обыграть недоразумение.

- Мы с вами, как два внучка одного подслеповатого дедушки, которых, чтобы не перепутать, он снабдил такими отличительными знаками.

Зал хохотнул по команде и тут же послушно замолк.

- Да, интересное совпадение, - смутился депутат. - Это, наверное, оттого, что мы с вами находимся на одной энергетической волне. Такое бывает, - он пытался найти оправдание, искренне веря, что звезда такой величины вольна сама себе выбирать наряды.

'Эта швабра сегодня же вылетит у меня к бениной маме' - Завадский был вне себя от злости и готов был убить предмет ещё столь недавнего желания, допустившего столь непростительную ошибку.

Микрофончик, спрятанный в правом ухе, забубнил что-то голосом главного редактора и эфир продолжился как ни в чём не бывало.

- Только что мне сообщили, что наш уважаемый гость стал героем дня. Это не просто слова. Он совершил, не побоюсь этого слова, подвиг, спасая людей из падающего автобуса. Это заслуживает не просто аплодисментов. Давайте стоя поприветствуем нашего героя!

Последние его слова потонули в шуме аплодисментов зрителей, вставших в благодарном порыве по табличке 'Аплодировать стоя'.

- Хотелось бы, - срывался ведущий на крик, чтобы прорваться сквозь плотную завесу оваций, чтобы у нас было больше таких чиновников, которые не на словах, а на деле проявляли свою заботу о простых людях, даже если эта забота граничит с угрозой для их жизни.

- Спасибо, спасибо, - кивал депутат. - Ну, во-первых, это был не автобус, а троллейбус. Но, в сущности, какая разница? Я сделал всё, что от меня зависело в тот момент. Люди могли погибнуть и у меня не было времени на раздумья. Я просто хочу сказать, что кто-то должен понести ответственность за то, что на улицах нашего города появляются огромные провалы. И он её обязательно понесёт. Это я вам как депутат обещаю!

Зал одобрительно загудел.

- Вы, насколько я знаю, родом из Петербурга?

- Да, я питерский. Там родился и вырос. И вот сейчас перебрался в Москву.

- Расскажите нам, откуда у вас вдруг появилось такое необычное увлечение. Вы - такой занятой человек и вдруг - археология. Где находите время для любимого занятия?

- Время всегда при желании можно найти. А то, что оно появилось вдруг - это не совсем правильно. Скорее, это закономерность, к которой подводила меня жизнь. Древние мифы, сказания, легенды словно преследовали меня и, как ни странно, находили удивительное подтверждение. Они, как кольца детской пирамидки скрывают главный стержень, что-то очень важное. Ты анализируешь, логически связываешь, вытягивая общие ниточки. Петелька, крючочек, петелька, крючочек. Цепляется одно за другое и потихоньку клубок уменьшается, а под руками оказывается связанный, упорядоченный рисунок. И вдруг начинаешь постепенно прозревать.

Завадский сморщившись слушал велеречивого политика. За столько лет работы он много повидал, маргиналов хватало во все времена. И он мог безошибочно вычислить о чем дальше пойдёт речь, не глядя в сценарий. Вот сейчас, например, всё сведётся к поискам национальной идеи. Любят почему-то политики это делать накануне выборов и благополучно забывать по их окончании. Но эфир был проплачен и приходилось выслушивать весь этот бред, словно сошедший со страниц журнала 'Вязание'.

- Интересно, и какой же рисунок вы соткали для себя, что привело вас к археологии? - попытался он выправить разговор в нужное русло. Жёсткие временные рамки передачи не позволяли размазывать беседу, как кашу по тарелке. Говорливых гостей нужно постоянно держать в определённой канве. И зачем этому депутату понадобилось угрохать столько денег? Чтобы рассказать о своём невинном увлечении? Не нравился ему этот человек, но Завадский был профессионал и умел скрывать свои чувства, если этого не требовал регламент.

- Соткал его не я, - Пындя уверенно сидел на диване, держа на коленях сложенные в замок руки. - Я только смог открыть его для себя. История эта очень запутанныя и весьма загадочная, как и положено быть таким историям - со множеством белых пятен. Всё началось с гребня.

- А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее. Не секрет, что самые удивительные и интересные открытия начинаются с пустяков. Если бы Пифагор не принял вовремя ванну, а яблоко не упало Ньютону на голову, неизвестно, сделали бы они свои открытия. Так как простая бытовая вещица изменила вашу жизнь?

- Нет, - Глеб Сергеевич помахал пальцем, - эта вещица совсем не простая. Этот золотой гребень принадлежал великой балерине Амалии Гнежинской. А подарен ей был никем иным, как последним российским императором Николаем Вторым. Об их романе ходили легенды. История эта невероятно трогательная, а для меня особенно. Ведь Амалия Фаддеевна - моя двоюродная бабка.

Зал удивлённо зароптал.

- Получается, я - единственный прямой потомок этого удивительного романа. Так что найти гребень и остальные сокровища балерины, спрятанные ею в начале революции, для меня - дело чести.

Завадский, одобрительно улыбаясь, кивал головой зрителям - вот, мол, как история закрутилась.

'Ох, уж эти мне русские фантазии на монаршие темы!' - думал про себя Игорь, внимательно рассматривая очередного авантюриста.

Особа, приближённая к императору совсем не походила на отпрыска благородных кровей - невзрачный, невысокого роста, с покатым лбом, гладким и чистым, как у младенчика.