И исходит дьявол

Де Ришло молча кивнул. И впрямь, простых и дешевых марок было здесь не больше, чем пальцев на руках. Остальные модели из собравшейся коллекции служили наглядным доказательством утверждения герцога о том, что в современном мире Черной Магией занимаются почти исключительно зажиточные толстосумы. Ближе всех к ним находился большой серебристый «роллс-ройс»; за ним — золоченого цвета «бугатти». Далее шли сверхмощный «мерседес», еще один «роллс-ройс», «изотта франчини», один только капот которой казался больше, чем «остин-сэвен», а за ними в ряд стояли «альфы ромео», «деймлеры», «хиспано» и «бентли», и почти каждая из них являлась чем-то исключительным и оригинальным в своем классе. По самым скромным подсчетам, их общая стоимость составила бы поистине баснословную сумму.

Пока Рекс, раскрыв рот, разглядывал автомобили, из одного из ближних окон раздался приглушенный говор и внезапный взрыв хохота. Осторожно переступая по гравию, он снова двинулся вперед. Де Ришло пошел следом. Они приблизились к окну и, пригнув головы до нижнего уровня подоконника, через узенькую щелку заглянули внутрь.

Это была длинная и довольно просторная бильярдная комната с низким потолком, посредине которой стояли два стола, а вдоль стен — несколько обычных диванов. Столы были оба покрыты белой материей и щедро уставлены стаканами и тарелками с холодной едой. По всем углам комнаты смеялись, курили и разговаривали десятка три шоферов, доставивших хозяев по назначению и получивших все необходимое, чтобы покойно и весело скоротать время.

Герцог тронул Рекса за плечо. Они переглянулись и на цыпочках вернулись обратно в кусты. Затем — обогнули стоянку, перешли на противоположную сторону дома, выглядевшую совершенно безжизненной и необитаемой, и, сделав круг, опять приблизились к тем едва пропускающим свет окнам, что видели вначале.

Шторы здесь были задернуты намного плотнее, чем у ужинающих водителей в бильярдной. Не без труда друзья смогли найти местечко, где бы они рассмотрели хоть какую-нибудь часть комнаты. Из того немногого, что предстало их взору, это скорее всего была большая гостиная. Удалось разглядеть паркетный пол, разрисованные стены и итальянскую мебель.

Голова сидящего к ним спиной какого-то человека делала и без того скудный сектор обзора минимальным. Однако после нескольких минут наблюдения им стало ясно, что вряд ли кого-то из присутствующих удастся узнать. Лица у всех были закрыты масками, а черные маскарадные домино наглухо скрывали одежду собравшихся и придавали им зловещий похоронный вид.

Когда мужчина у окна повернулся к кому-то, де Ришло, наблюдавший в этот момент за происходящим в комнате, успел заметить, что у незнакомца седые вьющиеся волосы и что верхняя половинка его уха оторвана, а оставшаяся часть напоминает маленький мясистый обрубок. Что-то необычайно знакомое и когда-то уже виденное показалось герцогу в этом изуродованном ухе, но где и когда он встречался с этим человеком, де Ришло сейчас и под страхом смерти, наверное, не вспомнил бы. Но не у Саймона на вечеринке, это точно. И как он ни напрягал свою память, никаких, даже приблизительных обстоятельств встречи с этим человеком припомнить не удалось.

Понаблюдав еще немного за тем, как таинственные ряженые посетители перемещались по гостиной туда и обратно, герцог пришел к заключению, что количество представителей обоих полов в этой толпе примерно одинаково. И хотя маски и костюмы делали сатанистов практически неузнаваемыми, он через несколько минут все-таки заметил знакомую, очень смуглую мясистую шею и блестящие черные волосы, принадлежащие явно не кому иному, как гостю-индусу. Еще через некоторое время де Ришло различил высокую худощавую фигуру мужчины с льняного цвета волосами — это, несомненно, был альбинос.

Затем герцог уступил наблюдательную позицию Рексу. И сразу же в поле зрения попал невысокий толстяк. Сверху над маской выступала розовая лысая голова, снизу — большой крепкий подбородок. Это мог быть только Моката. Вдруг к нему подошел другой участник, тоже в домино, с птичьей головой и горбатым носом. Узкие покатые плечи не оставляли сомнений: Саймон Арон.

— Он здесь, — прошептал Рекс.

— Кто? Саймон?

— Да. Но как к нему подойти в этой давке и толкотне, я не представляю.

— Вот-вот. Это-то меня и беспокоит, — прошептал в ответ де Ришло. — Должен признаться, что никакого плана спасения я придумать не успел. Сначала — работа в музее, потом — надо было их выследить. Будем полагаться на удачу. Подождем, не запрут ли они Саймона где-нибудь одного или по крайней мере — с несколькими сопровождающими. Тогда у нас будет хоть какая-то возможность освободить его. Что ты там сейчас видишь? Начинают ли какую-нибудь подготовку?

— Насколько мне видно — никакой. Зато сейчас прямо перед глазами — кусочек оживленной беседы.

Де Ришло взглянул на часы.

— Почти одиннадцать, — пробормотал он, — а поедут они не раньше двенадцати. Это значит, что у нас вполне достаточно времени, чтобы не суетиться и не Наломать дров. Попробуем подождать подходящего момента.

Следующие десять минут прошли в гнетущем ожидании. Внутри никто не смеялся. Даже с улицы чувствовались напряженная атмосфера и всеобщее скрытое возбуждение. Де Ришло удалось узнать евразийца, китайца и мадам Д'Юрфэ с ее клювоподобным носом. Но вдруг ему показалось, что люди в комнате стали убывать. Человек с изуродованным ухом встал и куда-то пошел. И почти сразу вслед за этим с дальнего конца здания послышалось слабое урчание автомобильного двигателя.

— Похоже, что они сматываются, — герцог выпрямился, — шабаш, возможно, состоится совсем в другом месте. Эх, была не была, вперед!

Ступая как можно тише по шуршащему гравию, они снова отошли в темноту кустарника и перебежали на противоположную сторону дома, туда, где были припаркованы машины. Одна из них, битком набитая людьми, уже устремилась вниз по подъездной дорожке. На вторую в это время грузили корзины и раскладные столики, а потом она тоже быстро отъехала с двумя пассажирами на переднем сиденье.

Рекс с де Ришло притаились и, затаив дыхание, добрых полчаса следили за отправляющимися автомобилями.

Каждую секунду они надеялись заметить Саймона. Если бы только они узнали его среди двигающихся между машинами темных теней, они бы тут же бросились наперерез, попытались бы схватить его и отнести в кусты. Шансов на успех в этом случае было немного, но времени для разработки какой-либо другой операции не оставалось. Под покровом ночи, во всей последующей суматохе, они еще могли бы как-то улизнуть.

Водителей с собой не брали. Помимо них, здесь осталось и более половины автомобилей. Гости, прибывшие по двое, по трое, а то и по одному, разъезжались сейчас в самых больших и вместительных машинах по пять-шесть человек.

Когда собирающихся на Шабаш осталось не более дюжины, герцог дернул Рекса за рукав.

— Мне кажется, мы его пропустили. Давай-ка лучше побежим на свою стоянку, а то, я боюсь, они от нас оторвутся, — и с нарастающей тревогой за успех операции они быстро поспешили через деревья к пролому в стене.

Выбравшись наружу, они добежали до своего «хиспано», и де Ришло постарался перепарковать его как можно глубже в тень нависающих ветвей. Из ворот выехал большой «делаж» и, проехав не более ста ярдов, повернул на восток и с нарастающей скоростью помчался через деревушку.

— Интересно, последний или нет? — вопросительно произнес Рекс.

— Надеюсь, что не последний, — ответил герцог, — до сих пор машины отходили с интервалом в две минуты. Они не хотят, чтобы их видели на дороге всех вместе, как процессию. Если все же этот автомобиль замыкающий, тогда они заметят наши огни и обязательно что-нибудь заподозрят. Ну а если нам повезет, то те, в «делаже», примут нас за следующих за ними, но для этого нам надо удачно вписаться, а выехавшие из ворот после нас будут думать, что мы — это «делаж», — он отпустил тормоза, и «хиспано» покатился вперед.

На дальнем выезде из деревни они наконец-то засекли задние габаритные огни «делажа», двигающегося не быстро, но и не медленно и направляющегося к тому перекрестку, где полтора часа назад они встречались с Клаттербаком. Здесь сатанисты свернули на малозаметную дорогу, ведущую на север и все время поднимающуюся немного в гору по пустынным травянистым склонам. На протяжении нескольких миль им не встретилось ни единого дома или какого-либо другого строения, ничего, кроме то одинокой рощицы, то подлеска, затерявшихся посреди волнистых вздымающихся холмов.