Янтарный волк (СИ)

Екатерина Анатольевна вновь обрушилась на пол, истово крестясь и целуя оборванца то в колено, то в руку, то в наклоненную маковку. Пришлось подругам во второй раз ее утешать. Карина быстро сбегала в дом, принесла воды с сахаром. Все наперебой убеждали, что лучше средства для успокоения нет, хотя на саму художницу оно почему-то не действовало. Решив, что исключения только подтверждают правила, девушка притащила почти полную кружку, объемом в литр. Двоюродная тетка Кузи немедленно присосалась к живительной влаге, как истосковавшаяся по крови пиявка. И только, когда посудина почти опустела, женщина соизволила поднять на друзей глаза.

-А вы, сами-то кто?

-Понимаете, я приютила Кузю у себя, пообещав, что устрою его, - промямлила художница.

-Как это - устрою? У него семья есть, все законно, официально? Куда это вы мое мальчика пристраивать собрались, а?

-Вот об этом и хотели с вами поговорить, - вмешалась Зоя. Она была намного решительней подруги, мгновенно оттесняя ту себя за спину, - Я, то есть мы с моим супругом хотели бы усыновить Кузьму.

-И на каких же это, позвольте спросить, основаниях? Я пока не собираюсь от него отказываться.

-Мы понимаем ваши чувства, - осторожно произнесла Карина, - Но просто не можем оставаться в стороне, когда ребенок сам сбегает от своих родственников, несколько месяцев живет в каких-то сараях, недоедает, и у него нет ни документов, ни возможности даже помыться. Когда я его встретила, он больше походил на скелет, который годами держали в шкафу: худой, грязный со ссадинами и синяками. Остаться равнодушной к такому было просто невозможно!

-Да, я была не права, я мало уделяла ему внимания! - возмущенно подбоченилась Екатерина Анатольевна. Сам виновник спора тем временем медленно уползал по лавочке к порожкам, чтобы в случае чего недалеко было бежать до ближайшего укрытия, - Мне надо было зарабатывать, кормить его чем-то. В наше время даже хлеб бесплатным не бывает, а к нему порой еще и маслица хочется.

-Не надо прикрываться бедностью, чтобы скрыть черствость, - хмыкнула в ответ художница, - приведу вам один пример. У меня есть друг. Он всю жизнь пахал, для того, чтобы жить по-человечески. Когда в школу ходил - помогал матери. Она продавщицей работа и шила на дому платья. Пока мать за прилавком стояла, он пуговицы пришивал да резинки вставлял. Когда в институт поступил, вечерами подрабатывал официантом. Потом кучу сил вложил в открытие своего кафе. Но он никогда не отмахивался от друзей и родных, и тем более не допустил бы того, чтобы его ребенок ушел из дома, как побитая собачонка. Я понимаю, вы устаете, понимаю и то, что Кузьма вам не родной сын. У вас нет тех материнских чувств, что прочно сковывают мать и дитя. Но вы женщина! А любая женщина - это хранительница очага, это сосуд, в котором храниться нежность и понимание. Не уже ли раздавать затрещины приятнее, чем прижимать к себе, утешать, ласкать? Не надо смотреть на то, что ему уже четырнадцать. Возраст не имеет значения. Каким, скажите, каким человеком, мужем, отцом вырастет тот, кого в детстве постоянно шпыняли? Кем вырастет тот, кто видел рядом с собой лишь пьяниц, воров, хулиганов, бездельников? Да, в деревне жить тяжелее. Да, здесь совершенно другие условия. Но вы, вы - его единственный родной человек, а он бежит от вас, как от врага. Я предлагаю вам сделку: вы отдаете мне Кузю, пишете отказную или что там еще потребуется. А я в свою очередь обязуюсь помочь вам, чем смогу. Работой, жильем, деньгами.

-Ты сбрендила, мать? - округлив глаза, прошипела Зоя. Но Карина так и осталась стоять, как до того Екатерина Анатольевна, так же прожигая собеседницу взглядом. Дипломат из нее вышел не важный, но сейчас, чувствовала девушка, не время дипломатии. Наоборот, надо говорить все на чистоту. Пусть ее слова прозвучат резко, но это не тщательно высчитанные фразы, а сама боль, идущая от сердца. И если в сидящей на лавочке женщине еще сохранилась хоть капля сострадания, она должна откликнуться на них.

-А если я запрошу слишком большую цену? - ощерилась в притворной улыбке тетка Кузи, - Неужели у вас, милочка, хватит средств, чтобы кормить меня всю жизнь, а?

-Если понадобиться, то я готова и на такие жертвы. В любом случае последнее слово должно остаться не за мной и не за вами. Все должен решать сам Кузя. В конце концов, сложившаяся ситуация прежде всего касается именно его интересов, - твердо произнесла Карина, - Но, какое бы ни было решение он не принял, я не оставлю его без поддержки. Да и вы, надеюсь, тоже.

Тетка немедленно повернула голову к красному, как помидор, мальчишке. Под ее взглядом тот пошел неровными пятнами. Единственным желанием оборванца было немедленно испариться, а лучше, никогда не рождаться. Интересно, а если он сейчас от страха и стыда помрет, они и труп его делить будут? Чушь, опять он не о том думает. Ох, Каринка, нашлась помощница... еще не известно, кому больше помощь нужна. Сама не можешь разобраться с той кашей в голове, которая у тебя вместо мозгов.

Кузя уныло окинул глазами растущие около дома деревца и кустики и, правда, едва не испустил дух от неожиданности. Прямо на него, обнажив клыки, смотрел громадный волчара. Сначала подросток изумился, откуда в деревне взялся настоящий лесной хищник, и только потом обратил внимание на цвет его шкуры. Необычный, золотистый с медовыми подпалинами, и человеческие карие глаза с более светлыми пятнышками и прожилками. Жутко знакомые глаза. Это был волк Карины, сомнений не оставалось. И он сидел всего в нескольких метрах от дома, никем не замеченный.

-Карина, - голос Кузи так и норовил превратиться в полу придушенный сип, - Там твой волк...

-Где? - девушка резко повернула голову в указанном направлении. В тот же мгновение губы ее изогнулись в странной усмешке. Оборванец не верил глазам: хрупкая, невысокая девушка откровенно издевалась над громадным зверем с четырьмя десятками зубов и неслабым набором когтей. В ответ хищник поднялся с насиженного места среди веток акации (и как он только смог среди колючек столько высидеть?) и медленно поплелся к дому. Теперь уже все находившиеся на крыльце ошарашено следили за его перемещением.

-Ну, что, детка, ты оправдываешь мои ожидания...

-Стараюсь, - в голосе ни капли прежнего уважения. Только килограммы издевки и несколько тон раздражения, - Неужели ты притащился сюда для того, чтобы сообщить мне эту величайшую по своей актуальности новость, а?

-Язвишь? Правильно. Но, вообще-то, расстояния для меня не проблема. Где ты, там и я. Так что можешь за меня не волноваться.

-Так что? Заберешь меня прямо сейчас, при свидетелях?

-Твое время пока не пришло. Ты хорошо поступила, дав мальчишке самому решать свою судьбу. Но это еще не все. Ник... И только от тебя будет зависеть, что останется в его душе после тебя: гнев с обидой или лишь сладкая ностальгия. Только тебе решать, детка.

-Можно тебя кое о чем спросить? - удобнее момента просто быть не могло. Карина с замиранием сердца ждала разрешения задать самый главный вопрос. Волк кивнул, - Кто твой хозяин, посланник? Чей разум тебя создал?

-Будто бы ты не знаешь. Конечно, знаешь. Просто не хочешь в это верить...

Зверь снова оскалился, словно на прощанье. Художница было кинулась к нему, но очертания волка уже подернулись дымкой, а через секунду от него не осталось даже легкого марева над дорогой.

-Черт! - вырвалось у девушки, - Ненавижу эту скотину.

-Что такое? Ты узнала, кто... - начала было Зоя. Но подруга лишь недовольно отмахнулась:

-Нет. Он не пожелал мне отвечать.

Подруги недовольно переглянулись. Все это время Екатерина Анатольевна, про которую девушки благополучно забыли так и осталась сидеть, недоверчиво косясь в сторону кустов, из которых появился посланник. Она никогда не видела подобных зверей. И честное слово, больше видеть не желала. К счастью, волк, так и не приблизившись к ним на расстояние прыжка неожиданно развернулся и потрусил в сторону леса. Иначе бы, ей-ей, еще немного, и женщина слегла бы с инфарктом.