Кусачий клуб

Не Шейн или Майкл или Ева, не Амелия, и даже не Мирнин.

Но, странно, прямо сейчас это не имело значения. Все было тихо внутри, и она предположила, что должна была чувствовать себя испуганной, но ничего не было. Она ничего не чувствовала.

Шейн давал ей уроки, как сбить людей с толку — это была игра, одна из тех, в конце которой она чаще оказывалась на лопатках, чем он, и она любила смех и ощущение его веса, прижимающего ее вниз. Но сейчас она отгородилась от этого, и полностью очистила разум.

Она могла это сделать. Она должна была это сделать Она шагнула вперед к Джине, отставив левую ногу назад, разместив между ног Джины.

Это позволило ее голени разместиться под наклоном, ниже колена Джины.

Когда Джина нанесла удар ножом, Клер захватила её запястье, и потянула вверх, чтобы сбить ее. Джина хотела шагнуть назад, но потом взвизгнула, поскольку нога Клер упиралась ей в колено.

Она упала на спину. Клер вывернула нож из руки Джины и надавила коленом ей на грудь, прижав ее к земле. Она застыла, глядя на нее, тяжело дыша. Она чувствовала жар и дрожь сейчас, желание схватить нож и сделать что-то ужасное с ней бурлило внутри. Это было похоже на гнев и страх, и все ужасные вещи, которые она когда-либо испытывала, и на секунду, только на секунду, она подумала о том, каково это будет заставить Джину почувствовать это, причинить Джине боль.

Джина широко распахнула глаза, наблюдая за ней. Она знала. Она тоже это видела, и впервые Клер увидела, что Джине на самом деле было страшно.

— Именно это я увидела, — сказала Миранда тихим голосом из-за плеча Клер. — Но ты не сделаешь это. Ты хороший человек.

Клэр не чувствовала себя хорошим человеком, не сейчас. Она чувствовала себя больной и слабой, и поэтому не сопротивлялась, когда Миранда взяла нож из ее руки.

— Но я не настолько хороша, — сказала Миранда и ударила ножом в грудь Джины.

Клер закричала и оттолкнула Миранду в сторону, устойчивая позиция позволила отбросить Мир, она покатилась. Нож упал на траву. Джина бросилась за ним, но Клер была там первой, подняла его и убрала к себе. Джина медленно поднялась на ноги, тяжело дыша, опустив подбородок. Страх теперь исчез, сменившись безумным количеством ярости.

— Моника —, сказала Клэр. — Останови это, прежде, чем станет ещё хуже.

Через несколько мучительных секунд молчания, Моника сказала — Джина. Эй, сука, остынь. Мы закончим это как-нибудь в другой раз.

— Отдай мне мой нож, — сказала Джина.

— Гм … нет. — Клэр сложила его и положила его в карман джинсов. — Последнее, что вам нужно это оружие. — Я куплю тебе другой. Давай, Джина. Мы едем. Дженнифер взял Джину за руку и потянула взглянув на Клэр со смесью страха и уважения. — Как сказала Моника. Мы получим это позже.

Джина указала на Клер.

— Ты. Я разберусь с тобой позже.

Клер пожала плечами.

— Валяй.

Дженнифер потянула подругу прочь. Моника уже повернулась к ней спиной и пошла прочь. Она остановилась прямо перед тем, как завернуть за угол, обернулась и слегка кивнула Клэр.

Странно. Это почти было похоже на уважение.

Тишина. Клер слушала ветер, далекий смех студентов, доносящийся из-за деревьев, и вдруг она не могла больше держаться себя на ногах. Она села — растянулась — и уперлась лбом в руки.

Миранда подползла чтобы сесть рядом с нею.

— Спасибо, — сказала она.

— За что?

— Что остановила меня. Но ты не знаешь. Ты не знаешь, что это такое.

— Подвергаться издевательствам? Вроде как, знаю.

Миранда смотрела на нее с грустью и какой-то странной жалостью.

— Нет, не знаешь, — сказала она. — Это происходит еще с детского сада. Не все время от них, но от других детей, знаешь. Каждый день.

Это никогда не прекратится, и никогда не исчезнет, благодаря интернету — это просто продолжает происходить каждую минуту, каждый день. И я просто хочу, чтобы это прекратилось. Знаешь, я думаю о том, как это сделать. Как убить их. Тщательно продумываю все детали: как заманить их в ловушку и похоронить их заживо, или залить их слоем бетона.

Это была самая разумная вещь, которую Клэр когда-либо слышала, что она сказала — и самое болезненное, также. Она обняла Миранду. Она ожидала, что Миранда будет плохо пахнуть, но она пахла, как лимонный шампунь и мыло. С небольшим обновлением одежды и косметики, она была бы симпатичной.

О, Боже, подумала она, усмехаясь. Ева повлияла на меня. Поскольку старая Клер, какой она была до Стеклянного Дома, никогда даже не подумала бы о внешности Миранды.

— Объясни, почему ты искала меня, — сказала она. — Это было лишь из-за твоего видения о поножовщине?

— Да, — сказала Миранда. И затем, сразу же. — Нет. Есть еще кое-что.

— Что?

Миранда посмотрела на нее теми странными, тревожными, глазами.

— Речь идёт о Шейне. Я думаю, что он в беде. С ним что-то не так. Я могу видеть это.

Телефон Клер запищал, привлекая внимание — сообщение. Она проверила его.

Удивительно, но оно было от Мирнина — она не думала, что он вообще знал, как набирать сообщения. Очевидно, он снова нашел свой сотовый телефон.

Он сказал: «Где ты, глупая девчонка? Беги быстрее!»

Клер вздохнула.

— Черт возьми! Ты можешь рассказать мне подробнее, пока мы идем?

У Миранды, конечно, не было много деталей. Экстрасенсорные способности были самой бесполезной вещью на счете, насколько Клер могла сказать… это всегда были чувства, впечатления и туманные предупреждения и в половине случае казалось, что Миранда только усугубляет ситуацию своими попытками предотвратить что-то плохое. Как сегодня. Всего этого с Джиной не произошло бы, если бы Миранда не приехала, пытаясь остановить её. Ну, вероятно.

Хладнокровная сильная полоса Миранды взволновала Клэр почти так же, как Джинины психо тенденции. Она думала о мести в опасно графических местах.

— Давай сначала, — сказала она, когда они шли по главным образом пустынной улице, которая привела бы к тупику, где был расположен вход в лабораторию. — Ты видишь, что Шейн попадёт в беду из-за драки?

Миранда кивнула, так энергично, что её спутанные волосы подпрыгнули.

— В Плохую, — сказала она. — И ему становится больно. Я не могу сказать, на сколько, но думаю, что очень.

— Это-днём или ночью?

Миранда задумалась, нахмурившись. Она пнула пустую пластиковую бутылку и вздрогнула, когда залаяла собака в одном из дворов, мимо которых они проходили. Все дома на этой улице были с решетками на окнах. Только дом Дэй в конце улицы — зеркальная копия дома, где жила Клер, принадлежащего Майклу Глассу — выглядел ухоженным, но даже ему требовался новый слой краски.

— Не могу сказать точно, — наконец сказала она. — Это происходит внутри. В комнате. Люди наблюдают. Там ещё есть решетки.

— Какие?

— Как в клетке.

Это было болезненно вероятно, потому что Шейн, в конечном итоге, слишком часто оказывался за решетками всех видов.

— Сколько людей?

Она пожала плечами.

— Там темно, я не могу сказать. Может быть, много? Нет-больше. Больше, чем много, из далека. Там, но не здесь.

Это было определенно расплывчатым и совсем не полезным. Бои — ну, это, честно говоря, не было чем-то необычным. Шейн — прирожденный боец. Но серьезные повреждения — это тревожило её

— Есть ли способ определить, когда это произойдёт?

Миранда покачала головой.

— Это совершенно ясно, может быть, через несколько дней? Неделю? Но я не знаю. Иногда это сложно. А иногда это уходит, тоже. Вещи не всегда очевидны.

— Хорошо, ну, спасибо. Я постараюсь присмотреть за ним. — Не так много, потому что Клер понимала, что не сможет тратить все свое время, наблюдая за ним. Предупреждение должно помочь, но зная Шейна — это не решит проблему. Если он считал, что ему надо быть в схватке, он в ней будет — не важно, получит он травму или нет.

— Ты должна вернуться домой, — сказала Клэр. — Я должна идти на работу. Миранда?

Миранда остановилась, глядя на нее. Она становилась выше, поняла Клер — по-прежнему растет. Сейчас она была выше, чем Клер, и, вероятно, будет одного роста с Евой или даже выше, когда прекратит расти.