Зверь из Жеводана

Господин Антуан прибыл к нам в ореоле великой славы. Вы только представьте себе: особа, приближенная к королю! Настоящий придворный охотник, сопровождавший Его Величество на охоту и носивший королевское ружье! Человек, имевший счастье разговаривать с Его Величеством ежедневно или, по крайней мере, в дни охоты... Однако люди не могли даже против воли не думать о том, что в Жеводане потерпели неудачу господин Дюамель и господа д'Энневали, хотя они тоже поначалу казались совершенно непобедимыми.

Господин Антуан ступил на землю Жеводана 21 июня, а 21 сентября он позволил себе с привлекшим шумом праздновать триумф. В течение этих трех месяцев он ни разу, подчеркиваю, ни единого разу не видел Зверя, который продолжал убивать людей прямо у порога его дома, буквально у него под носом. Он не убил ни одного волка. Что сказать вам о господине Антуане? Это был еще довольно крепкий старик, лет семидесяти от роду, высокомерный и чрезвычайно самоуверенный. Что до меня, то мне гораздо больше нравился господин д'Энневаль-отец. Новый претендент на звание победителя Зверя прибыл в сопровождении 14 опытнейших егерей, превосходных стрелков из Сен-Жермена и из Версаля, посланных в Жеводан Его Величеством. Еще нескольких егерей предоставили в распоряжение господина Антуана герцог Орлеанский и герцог Паньеврский. Кстати, один из егерей, некий Риншар, доводился господину Антуану племянником. По примеру господина д'Энневаля господина Антуана де Ботерна сопровождал взрослый сын, который, как и в случае с д'Энневалем, намного превосходил отца порывистостью и горячностью, чем не раз подводил его. Второй его сын остался в Версале.

Следует отметить, что господин Монлюк, субинтендант Оверни и доверенное лицо интенданта этой провинции, проникся симпатией к д'Энневалям и всячески их поддерживал, зато господин де Лафон, субинтендант Лангедока в Манде, был в прекрасных отношениях с господином Антуаном и его сыном. Брат господина де Лафона постоянно находился при королевских любимцах. И все эти люди были разряжены в пух и прах, как настоящие принцы крови... Какие парики, какие камзолы, какие сапоги! А какие роскошные ружья.

Разумеется, эти знатные господа разъезжали всегда только верхом, впрочем, как их собаки.

Вы спросите, как же это может быть? Очень просто: борзых доставляли к месту охоты на лошадях, в красивых удобных корзинках, выстланных чуть ли не шелками. А мы, крестьяне в грубых сабо, лишь смотрели на эту роскошь, но никто не смел ни роптать, ни упираться, когда нас созывали на облавы и мы целыми днями бродили по горам, сбивая себе ноги в кровь. Кроме разве лишь вольнодумцев из Мальзие, все остальные жители горных районов Жеводана так надеялись на господина Антуана, присланного самим королем для того, чтобы избавить нас от Зверя.

На сей раз чудище какими-то неведомыми путями, похоже, узнало о прибытии весьма серьёзного противника и затаилось.

В течение нескольких дней о Звере не было ни слуху ни духу. Точь-в-точь как тогда, когда в наш край прибыли сначала господин Дюамель со своими драгунами, а затем и д'Энневаль. И сей любопытный факт не остался незамеченным. Неужто у Зверя был столь тонкий нюх, что он издали чуял новых врагов? Или он уловил запах собак ? Или это был необычайно разумный Зверь, обладавший даром ясновидения ?

Господин Антуан де Ботерн начал со знакомства с нашим краем : прибыв в Мальзие 22 июня, он 23 числа выехал на охоту в Вантеж, а с 24 по 26 провел в Соге, где к нему присоединился и

субинтендант Лангедока господин де Лафон. Без сомнения, именно в Соге они и разработали план будущей кампании. С самого начала все их внимание было обращено в сторону Бессера, куда

все войско и направилось в середине дня 26 июня. На следующий день господин Антуан соизволил посетить Созе в приходе Вантеж. В каждой из крохотных деревушек он определил на постой своих егерей, по 2-3 человека на деревню, и в течение недели в крае царило полнейшее спокойствие. Все думали, что Зверь ушел куда-то далеко, быть может, даже навсегда...

Да не тут-то было! Монахини из монастыря в Обраке сообщили, что 2 июля Зверь убил поблизости от святой обители женщину, а еще через два дня, то есть 4 июля, напал на юного гонца на дороге между Мальзие и Мандом. Никаких сомнений в том, что на ребенка напал именно Зверь, а не обычный волк, не было, ибо чудище видели свидетели. Затем Зверь объявился в Лорсьере, где он задушил женщину, а потом высосал у бедняжки всю кровь до капли. Господин Антуан поспешил на место преступления, но нашел уже остывший труп. В июле, 7-го и 14-го, состоялись две общие облавы, в коих приняли участие и д'Энневали. Все обитатели нашей деревни были мобилизованы. Кстати, на сей раз никто не ворчал и не сопротивлялся. Однако удача не сопутствовала охотникам.

Утром 18 июня я отправился в Мальзие, чтобы попрощаться с д'Энневалями, которым предстояло в этот день отбыть домой, в Нормандию. Капитан д'Энневаль сказал мне тогда, что господин Антуан вообще-то против проведения массовых облав (тем лучше!), но что он, скорее всего, будет вынужден к ним прибегнуть (тем хуже!), так как

наш край уж больно неудобен для охоты... О, конечно, господин Антуан был неприятно удивлен, когда увидел эти мрачные скалы, эти зловещие ущелья, эти крутые каменистые склоны и эти опасные оползни! Само собой разумеется, ведь перед ним теперь был первозданный хаос, а не светлые просеки королевских охотничьих угодий! Кстати, сильное и удручающее впечатление на господина Антуана произвел тот факт, что во время первой совместной охоты 7 июля он увидел господина д'Энневаля-отца... босым: тот увяз в трясине и, когда сын и два доезжачих вытащили его, то оказалось, что ему пришлось пожертвовать своими сапогами.

Тогда еще господин д'Энневаль-сын посмеялся : «Ну кто бы мог себе вообразить, что так высоко в горах могут быть топкие болота!»

Перед тем как уехать из Жеводана, господин д'Энневаль-старший тщательнейшим образом подсчитал свои расходы. Как оказалось, издержки миссии составили около 3600 ливров. Как мне признался сам господин д'Энневаль, деньги были потрачены впустую. И сегодня я понимаю, что он был прав. Как я уже говорил, Жеводан - край довольно суровый, вот почему жатва у нас начинается не ранее середины августа. В июле делать было особенно нечего, и я почти каждый вечер отправлялся за новостями, так как ощущал внутри себя какой-то странный зуд, не дававший мне покоя. В двадцатых числах июля, скорее всего 22-го, господин де Лафон вновь прибыл к нам из Манда, и примерно в то же время господин Антуан обосновался в замке Бессе, том самом, что высился в крохотной одноименной деревушке неподалеку от Бессера. Отныне там располагался генеральный штаб войска, объявившего Зверю войну. Всякий раз, когда сильные мира сего собирались на совет, предметом их пристального внимания становился Бессер. И всякий раз не без причины ! В тот же день, то есть 22 июля, стало известно, что в Овере был растерзан ребенок. Тогда же и порешили, что будет устроена большая облава при участии в качестве загонщиков жителей шести приходов. Состоялась она 25 июля. Господин Антуан, гарцевавший на прекрасном скакуне, провалился в трясину, и его засосало так, что понадобились очень крепкие веревки, чтобы вытянуть его из зловонной жижи.

А в это время в Сервьере, как раз между Бессером и Грезом, на глазах у родителей Зверь схватил и утащил ребенка. По свидетельству очевидцев, чудище, не выпуская жертву из пасти, перепрыгнуло через три каменных изгороди высотой в три фута и бросило несчастного малыша, когда увидело приближающихся крестьян, вооруженных вилами и топорами. Зверь убежал... Ребенок был весь изранен, и, как говорили, раны оказались весьма серьезны. Но, к счастью, мальчик выжил, оправился от ран и дожил, надо сказать, до 1807 года. Это он построил тот дом в Грезе, что стоит на самом краю пропасти, по дну которой, вероятно, столько раз пробегал Зверь. Все жители края пребывали в великом волнении, вызванном тем, что знатные господа без конца разъезжали по Жеводану и наносили друг другу визиты. В начале августа граф де Турнон привёз на подмогу господину Антуану своего лучшего доезжачего, подарил три охотничьих рога, а также предоставил в его распоряжение свою свору собак из 18 прекрасных борзых, при коих неотлучно находились два псаря. Но что означало это объединение усилий властей Ланжака, самого могущественного человека в Веле и королевских охотников именно здесь, на землях Верхнего Жеводана ?