23

к складам.

— Так что там тебе, Жора, приснилось такое?

— Да опять, Витек, какая-то хрень. Как будто я стихи пишу.

Я весь напрягся.

— Стихи? Ты когда-то писал стихи?

— Ни разу в жизни. Даже не знаю, как их составлять.

— Угу. Ну понятно. Так что там дальше во сне?

— Я писал какие-то странные стихи. Напишу, и оно тут же сбудется. Напишу — и сбудется. И так все время.

— Да, ерунда какая-то. И что ты писал?

— Написал, что у Витька, не у тебя, у напарника моего, горе случится. И оно тут же случилось.

— Какое именно горе?

— Не знаю. Вернее, не помню. Но что-то страшное я написал.

— А зачем ты ему горя пожелал?

— Да в том-то и дело, что я не хотел этого писать. Но почему-то написал.

— Понятно. Что еще ты писал?

— Затем я написал еще один стих и тут же очутился в сельском доме на похоронах. Хоронили маленькую девочку. Я отчетливо помню ее маму, женщину лет тридцати, она все плакала и проклинала кого-то неизвестного. Кто-то убил ее девочку, и они не знают, кто. Я будто был рядом с ними и в то же время не там. И чувствовал свою вину. Мне кажется, я даже во сне плакал, потому что, когда проснулся, то лицо мокрое было.

— Брось, Жора! Это только сон. Еще что-нибудь тебе снилось?

— Да. Под самое утро. Я с чем-то боролся. Мне постоянно приказывали написать еще одно стихотворение, и я таки написал. Но не то, что от меня требовали. Я помню, ощутил, что как только его написал, мне сразу же стало хорошо. Сначала больно, а потом хорошо. Вот и весь сон.

— Немного странный сон, но, главное, Жора, в голову это себе не вбивать. Сны бывают разные, но реальная жизнь всегда другая. Вот в ней и нужно быть, согласен? — я весело подмигнул Жоре, хотя на сердце заскребли кошки. Мне этот человек стал симпатичен, и совсем не хотелось, чтобы его постигла беда. — Расскажи лучше о себе, чем живешь?

Мы въехали на территорию складов. Поднимался ветер. На горизонте уже сверкали молнии.

— Опа, здоров! Ты опять здесь? — напарник Жоры стоял возле одного из складов и пил кефир. — Жорик, тебе просто с этим парнем пруха сплошная.

— Привет, Витек, — я пожал ему руку. — Буду вам двоим компанию в дороге на Одессу составлять.

— Шустрый малый, — Витек повернулся к Жоре, — он мне решительно нравится. — У моего тезки было отменное настроение, видимо, в Василькове хороший кефир продают.

— Ты накладные заполнил?

Витя оторвался от кефира:

— Так еще ж не погрузили.

— Загружать быстрее, чем заполнять. Топай в администрацию…

Я отошел в сторону и стал осматривать территорию. Она была просто огромной: не меньше десяти ангаров, специально отведенная железнодорожная ветка — и почти полное отсутствие рабочих. Если бы это было, скажем, под Бостоном или Гамбургом, я бы еще подумал, что все кругом автоматизировано и разгружают и загружают роботы. Но я был под Васильковом, где роботы бывают разве что в телевизоре.

— Витек, далеко не уходи! Сейчас загрузим и едем! — прокричал мне в спину Жора, увидев, что я уже подошел к соседнему ангару.

— Да