23

о и снять ее было нельзя, иначе такой костюм, надетый на голое тело, привлекал бы еще большее внимание. Под стать всему одеянию была и обувь: сбитая, покрытая пылью и грязью пара туфель. В целом, будь я даже не в розыске, передвигаться в такой одежде было совершенно невозможно, милиция бы меня останавливала на каждом перекрестке и на каждой станции метро.

Я достал портмоне (единственную прилично выглядящую вещь, которая у меня осталась) и пересчитал деньги. Попойка в кабаке, контактные линзы, ситцевые платки и компьютерный клуб забрали почти 300 гривен. По крайней мере, бумажками у меня осталось 418 (монеты я специально не считал, чтобы не составить в голове очередную цифровую дурь). Хотя и 418 тоже говорящее число. Первая четверка — оставшееся количество дней до Пасхи, то есть до 23-го, а последние две — сегодняшний день, 18 апреля. Не зная для чего, я порвал двугривенную купюру и кинул клочки под скамейку. Теперь у меня осталось 416 гривен. От нечего делать я пересчитал и монеты. Их оказалось не так уж и много — 2 гривны 23 копейки. Теперь у меня опять выходило 418 гривен, да еще и 23 сраные копейки. Я со злостью выгреб всю мелочь из портмоне и швырнул ее под скамейку в довесок к порванной купюре. Посмотрев на весь этот денежный мусор, я поднялся со скамейки и пошел прочь из дворика.

— Идиот!

Я поднял голову на выкрик. На втором этаже на балкончике стояла бабка с кастрюлей и смотрела на меня. Подавив в себе желание крикнуть ей что-то грубое в ответ, я побрел дальше.

Хм… Допустим, на Замковой горе я действительно встретил сестру Анилегны. И та решила умереть. Но почему она захотела навредить Анилегне? И в чем заключалось ее вредительство? В моей смерти? Да, но Анилегна тоже пытается меня убить. Стоп. Сестричка Анилегны хотела меня убить, чтобы в конечном счете умереть самой. В то время как Анилегна со своей бешеной компанией намереваются использовать мое тело в качестве вместилища для гулу Обухова. Значит, понятно, зачем я нужен для Обухова и его мамаши, ну и в какой-то мере для Сони. Но на кой ляд я так сдался Анилегне? Ну, допустим, дотяну я до 23-го, ну, не сможет переселиться Обухов в меня, ну, сдохнет он. Анилегне-то что с этого?

Впереди показались три серые фигуры. Я автоматически остановился. Черт! Прямо в мою сторону шли трое патрульных милиционеров. Еще когда я был студентом и бухал с ребятами и девчонками по дворам, такие козлы постоянно нас гоняли. Теперь я был не студент, и спиртные напитки сейчас не распивал. Я просто одет в вызывающе грязную одежду и нахожусь в розыске по подозрению в серийном убийстве.

Патрульный, шедший впереди, увидел меня и от удивления даже приостановился, неожиданно он скинул автомат с плеча и закричал:

— Стоять на месте! Буду стрелять!

Я кинулся в переулок.

— Сказал «стоять»! — сзади меня раздался громкий топот сапог, и я услышал крик патрульного в рацию: — Подозреваемый обнаружен в Шевченковском районе, убегает по дворам от улицы Рейтарской в сторону метро «Университет»… — дальше я