Бледный всадник, Черный Валет

ке. Подол запачкан – менструация. Черные, смазанные жиром волосы распущены и подернуты сединой. Или инеем. Взгляд бессмысленный. Под мышкой зажата ободранная кукла. У куклы выколоты глаза… К черту куклу! Сама девка пострашнее будет… Все лицо покрыто родинками. Ползающими. Через секунду Пряхин перестал себя обманывать относительно родинок. Дочка Лемы была облеплена муравьями и прочей многоногой гадостью, как свеженький труп. Но трупы не ходят, не протягивают рук, не играют с куклами и не разговаривают – в этом Пряхин был убежден, несмотря ни на что. («А как насчет напарника Карателя?» – задал вопрос неуловимый мерзавец, избравший местом своего обитания те же мозги.)

– Дядя, а где мама? – спросила девочка писклявым голосом, ковыряя пальцем в ноздре. Из другой ноздри в это время выползали мухи. Или нечто, похожее на мух.

Пряхин нервно захихикал, глядя на них и на руку не такого уж маленького чудовища. Эта рука отличалась от его собственной не только размерами и пропорциями. Отросток возле запястья сильно напоминал грубую заготовку большого пальца. Шестого пальца.

– Мама? – переспросил мажор-лейтенант, усиленно соображая («Что бы ни случилось дальше, не оставаться же здесь?!»). – Сейчас я всех вас отведу к мамочке. Мамочка ждет нас наверху. Мамочка соскучилась. И папочка тоже…

С детьми Пряхин обращаться не умел – по понятным причинам. Он отчаянно фальшивил, пытаясь сюсюкать и вкрадываясь в доверие. Но вряд ли это имело такое уж важное значение.

Девочка насупилась и, по всей видимости, приготовилась зареветь.

– Не хочу наверх!.. – заблеяла она. – Там жарко… – Мухи ползли из ее ноздрей сплошным потоком, как черные сопли.

Пряхин был крепким мужчиной, но тут его снова передернуло. И одновременно осенило. Он понял, что необходимо сделать. Надо во что бы то ни стало унести с собой вещественное доказательство. Иначе ему никто не поверит, а спустя пару часов он и сам начнет сомневаться в своем психическом здоровье.

На самом же деле шансов уйти отсюда прежним человеком у него не было – он увидел слишком много. И о психическом здоровье он мог не беспокоиться. Так что от его решения уже ничего не зависело. Пряхин об этом не знал и честно попытался добыть вешдок.

Задача казалась ему простой – даже на морозе и при обилии мух. Он двинул ходячий труп рукояткой пистолета между глаз, раздавив при этом парочку дрозофил, услышал звук падающего тела и направился к голому сосунку. Самое смешное, что у того была эрекция. Утренняя. Краник торчал, будто морковка, только из отверстия выползали маленькие рыжие муравьи. Совсем малюсенькие. Пряхину пришлось напрячь зрение, чтобы их разглядеть. Внутри соски тоже что-то шевелилось. Мажор-лейтенант считал, что с муравьями он справится – так же, как и с остальными тремя недоносками.

Вот тут-то все и началось. Едва он схватил на руки заледеневшего сосунка и разогнулся, в глазах у него померкло.

Причина была не в тонких сосудиках, находящихся в голове, и не в перепаде давления, а в РОЕ. Рой уплотнился