Гостиница

чтать, имея в качестве возбудителя и наглядного пособия порносайты. Локоть Восьмой врезался ему в грудь, и он поспешно отодвинулся, так и не поняв, сделала она это машинально или намеренно.

Из-за приоткрытой двери седьмого номера показалась часть головы с левым глазом. Потом в проеме появилось лицо целиком – хмурое, костистое, настороженное. Оно принадлежало мужчине лет сорока. Похоже, он решил, что молодая женщина и толстяк не представляют для него опасности, и пару раз взмахнул рукой, приглашая их к себе в номер.

Судя по тому, что Восьмая успела мельком увидеть, он тоже лишился одежды и был явно не прочь составить им компанию. У нее не возникло ни малейших догадок относительно смысла происходящего. Групповухой тут и не пахло, в противном случае она по крайней мере знала бы, как себя вести. Наверное, кто-то здорово забавлялся за чужой счет.

Во всяком случае, очередной «нудист» не был слепым как крот. Восьмая взяла толстяка за руку и потащила за собой. Тот хотя бы не упирался.

Как только они оказались в номере, Седьмой закрыл дверь и запер ее на замок. Потом повернулся к гостям и спросил вполголоса:

– Кого-нибудь видели?

Шестой потупился. Поскольку он не различал лиц в деталях, каждая новая встреча превращалась для него в тихий кошмар: голоса принадлежали теням, нельзя было никому доверять, безликие существа воплощали в себе зыбкую и непредсказуемую опасность… Но, оказывается, не он один был растерян и напуган.

В вопросе незнакомца, который нашел их (или которого они нашли), прозвучал сигнал тревоги. Восьмая отрицательно мотнула головой в ответ, гадая, что бы это значило. Возможно, парень успел узнать о гостинице нечто такое, чего еще не знала она.

Ей не пришлось тянуть его за язык.

– Я уже видел двоих. Как минимум один вооружен. Сейчас они в четвертом номере. Скоро будут здесь.

– Чем вооружен? – уточнил Шестой.

Восьмая бросила на него удивленный взгляд, которого он, конечно, не заметил.

– Ножка от стола. Честное слово, я предпочел бы, чтобы это была бейсбольная бита.

– Здесь есть стол? – Шестой обретал уверенность, когда мог обсуждать вопросы жизни и смерти так, словно они были совершенно абстрактными.

Седьмой уже догадался, что у толстяка проблемы со зрением, поэтому просто показал Восьмой на перевернутый стол посреди номера. Над столешницей торчали три ноги. Выломанная четвертая стояла возле двери, прислоненная к стене. Седьмой готовился к возможному нападению.

Восьмая решила пока оставаться в стороне. Весь печальный жизненный опыт подсказывал ей: когда кобели дерутся, сучкам лучше держаться подальше. А затем ублажать победивших…

Она рассматривала Седьмого. Худощавый и высокий, он казался по-юношески угловатым, хотя растительности у него на теле хватало. Сексуально не слишком озабочен, либо сейчас ему просто не до того. Про себя-то она знала, что неплохо сохранилась и способна еще возбудить праведника.

– Может быть, нам следует поторопиться, если мы хотим избежать нежелательных встреч? – Осторожный